К 250-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ГЛЮКА

Музыка будущего

В. Конен

Упорное «стучащее» остинато в оркестре, тревожные синкопы, диссонирующие гармонии. На этом клокочущем зловещем фоне вырисовывается подчеркнуто спокойная, медленно развертывающаяся мелодия. Словами поэтического текста она провозглашает наступление долгожданного душевного покоя. Почти двести лет назад Глюк создал эту потрясающую картину душевной раздвоенности героя, человека, умертвившего свою мать по велению высшей справедливости. Опередив восприятие современников, упрекавших его в художественной противоречивости, Глюк впервые в оперной музыке показал в своей «Ифигении в Тавриде» столкновение сознательного и подсознательного. И осуществил он это с глубиной понимания и эмоциональной силой, достойными искусства гораздо более позднего времени.

...Женщина входит в царство Аида. Смертельная тоска матери, трепещущей за судьбу покидаемых ею детей, безумная боль разлуки с мужем, жуткая атмосфера дикого леса и сумрачной ночи — эта сцена прощания с жизнью обрисована Глюком в «Альцесте» с беспощадной трагической остротой. И вдруг на фоне царившего вокруг страстного возбуждения в возгласы душевной боли и всеподавляющего страха вторгаются мертвенно спокойные, нарочито аскетические интонации хора подземных духов, построенного на «пустом» звучании монотонно повторяющегося одного и того же звука. «Какая несогласованность и какая бедность воображения!» — подумали современники, ожидавшие, что и в «Альцесте» божества ада появятся в том же сурово страстном обличим, как и в «Орфее». Но на самом деле тусклое и отрешенное звучание этого хора было не непоследовательностью и не творческой неудачей, а гениально найденным художественным приемом. Глюк сознательно искал музыкальную характеристику, которая с наибольшей силой воплотила бы идею равнодушия к страданиям и страстям человеческим. В

отличие от фурий «Орфея» подземные духи в «Альцесте» предстали в его интерпретации не как злое начало, активно противодействующее герою, а как бездушные существа, холодные и безучастные выразители чужой воли. И именно на фоне их неподвижного, тупого упорства с особенной горестной безнадежностью воспринимается обреченность порывов человеческой души...

Автограф Глюка. Страница из четвертого акта оперы «Альцеста»

Орфей потерял Эвридику и обрел ее вновь благодаря вмешательству бога любви. Опера заканчивается ансамблем, восхваляющим чудесную силу Эроса. И, однако, вместо торжественных интонаций, естественно ожидаемых в традиционной сцене прославления, звучит удивительнейшая музыка, перекликающаяся с камерной вокальной лирикой следующего столетия. Элегический ми минор, «этюдно»-изобразительное инструментальное сопровождение, построенное на повторяющемся мотиве, интимные романсные интонации с характерным угасанием в конце — все это создает настроение, напоминающее шубертовскую «Маргариту за прялкой». Грустный романс в роли прославляющего гимна! Какой парадокс. И тем не менее не случайность, а безупречная художественная логика обусловила кричащее несоответствие между музыкой и сценическим действием. Именно грустно-нежный романсный характер музыки, совпадающей с сюжетной кульминацией драмы, нейтрализовал лживость счастливой развязки, требуемой вкусами времени. Он придал опере цельность и завершенность, благодаря которым и последнее действие оперы при всех его устаревших сюжетных условностях «прочитывается» как печальная жизненная правда.

Сколько подобных кажущихся противоречий рассыпано в партитурах поздних опер Глюка! Шокировав психологию века, воспитанного (по словам композитора) на идеалах «условной холодной красоты», они перекликаются с художественным мышлением гораздо более позднего времени. Поразительное по своей глубине и тонкости постижение законов внутреннего мира человека, острое чувство драматизма, смелые поиски правды при неисчерпаемом художественном воображении — все эти особенности творческого облика композитора содействовали тому, что старинная декоративная опера под его пером преобразовывалась в новую разновидность драмы, призванную произвести переворот в судьбах музыкального искусства. Художественные откровения Глюка осветили весь дальнейший путь музыкального творчества Европы, предвосхитив мечтания Вагнера о «музыке бу-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

К 250-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ГЛЮКА

Музыка будущего

В. Конен

Автограф Глюка. Страница из четвертого акта оперы «Альцеста»

Содержание