(Лишь заметка о Сати и французской Шестерке, пожалуй, слишком уничтожающе критична).

Гражданский пафос, непримиримость к пошлости и торгашеству ярко проявляются в гневных высказываниях Шимановского по поводу искусственно обедненной псевдомузыки¹, рассчитанной на примитивные вкусы. Эти строки стоит процитировать, они в некотором отношении звучат актуально и в наши дни. Шимановский утверждает, что нет «большей фальши, большего лицемерия... чем широко принятый у нас... принцип "приспособления" к отсталым вкусам... Подобное стремление одарить массы каким-то никому не нужным суррогатом, внушить им, будто он представляет собой истинную ценность, под тем предлогом, что подобное полуискусство понятно и доступно, — это в некотором отношении филантропическое мошенничество, которое нужно со всей беспощадностью уничтожать...» (стр. 81). Композитор видит в этом постыдном упрощенчестве барское пренебрежение к народу со стороны привилегированных классов, считающих себя единственными ценителями подлинного искусства. «Общедоступным» фальшивкам, предназначенным для «меньшого брата», он прямо противопоставляет искусство рабочих хоровых капелл, в котором сочетаются настоящая массовость и высокий эстетический вкус.

Ряд спорных положений заключен в двух статьях Шимановского, посвященных проблеме музыкального романтизма. Автор подвергает сомнению самое понятие романтизма в музыке, считая, что «романтический стиль» создали эпигоны, композиторы-подражатели. Шимановский прямо утверждает, что в музыке XX века «возвращение к романтизму» уже невозможно. Между тем эволюция западной музыки в лучших ее образцах, как и эволюция самого Шимановского, свидетельствовала именно о своеобразном воскрешении романтизма — в широком понимании этого термина и, разумеется, в совершенно новом, современном выражении. Надо сказать, что сложное противоречие между «антиромантическими» высказываниями композитора и его собственной творческой практикой не нашло должного объяснения ни в комментариях, ни во вступительной статье.

Каждый любитель музыки с увлечением прочтет письма Шимановского: это яркие человеческие документы, в которых талантливо запечатлены и атмосфера эпохи, и незаурядная личность композитора — его блестящая эрудиция и острый критицизм. Здесь мы находим и авторские анализы собственных опусов, и сведения об их рождении, и размышления о политических и художественных событиях современности. Особый интерес представляют раздумья молодого Шимановского по поводу русской революции; как ни тяжело ему было расстаться с патриархальным помещичьим гнездом на Украине, с обеспеченным и спокойным существованием просвещенного барина, он тем не менее мудро сознал закономерность происшедшего социального переворота: «Для меня полное банкротство современного общественного строя... — писал он в октябре 1917 года, — было не только исторической необходимостью, но и желанным событием, и очень хорошо прояснило все мои прежние сомнения, касающиеся эволюции человечества» (стр. 149–150).

Можно пожалеть лишь о том, что составитель отобрал слишком много писем, среди которых попадаются и второстепенные документы, не представляющие большого интереса для советского читателя.

Вызывает недоумение, что в книге почти отсутствуют какие-либо оригинальные публикации, не содержащиеся в польских изданиях. Впервые публикуются только два небольших документа — письма к московскому издателю Б. Юргенсону. Между тем известно, что Шимановский до 1919 года был тесно связан с нашей страной и что у нас сохранились важные материалы. Досадно, например, что до сих пор не опубликованы письма композитора к его большому другу, выдающемуся пианисту Г. Нейгаузу. Могли бы также украсить сборник и воспоминания лиц, близко знавших Шимановского, например Г. Нейгауза, Л. Оборина, Ю. Давыдова и некоторых других. Это дало бы возможность, в частности, более широко осветить период жизни Шимановского на Украине.

В комментариях А. Фарбштейна собрано немало ценных и верных сведений. В то же время комментатор далеко не всегда находит возможность «вмешаться» в авторский текст с тем, чтобы помочь читателю разобраться в тех или иных ошибочных суждениях. Так, оставлены без всяких пояснений некоторые явно идеалистические положения в статьях о Шопене, о романтизме. В статье о Стравинском не оговорены сомнительные политические намеки, свидетельствующие о шаткости тогдашней идейной позиции Шимановского. Не получили должной оценки несправедливые, порой уничтожающие оценки творчества Листа, Дворжака, Малера и других крупных композиторов (исключение в этом плане сделано почему-то только для Брукнера; см. комментарии на стр. 104).

Вообще в самом подходе комментатора не всегда ощущается четкий и единый принцип. В одних случаях, например, разъясняется, кто такой Ганслик, что за произведение «Пеллеас и Мелизанда», что такое «протагонист». В других же случаях остаются без всяких комментариев имена польских писателей (например, Ю. Словацкого), различные польские названия (например, Скалка, Слопевни). Это затрудняет чтение книги. Нередко комментарии слишком скупы. Так, об известном петербургском меценате и музыкальном деятеле П. Сувчинском сказано просто: «музыковед», а ведь это был близкий друг Прокофьева и Стравинского, сподвижник Асафьева по изданию журнала «Мелос»; и тот факт, что он состоял в переписке с Шимановским, представляет для нас значительный интерес.

Указание автора на то, что премьера Третьей симфонии Шимановского якобы состоялась в Петрограде 7 января 1917 года не подтверждается ни показаниями русской прессы, ни теми

_________

¹ Известны резко критические выступления Шимановского против низкопробной легкой музыки и, в частности, против русской белоэмигрантской эстрады, пропагандировавшей мещанскую «цыганщину» и салонный интим. Композитор горячо призывал изучать подлинное русское искусство, а не суррогаты (см. его статьи в варшавских газетах 1924 года).

сведениями, которые содержатся в самих публикуемых письмах. Видимо, здесь вкралась неточность.

Отметим также ряд ошибок в переводе и в написании собственных имен: село Зарудье превращено в «Зарудзе» (стр. 227), композитор Согэ назван «Соже» (стр. 102), опера «Кавалер роз» упомянута как «Кавалер с розой» (стр. 225), перепутаны инициалы Жоржа Орика (стр. 39) и т. д.

Перечень допущенных ошибок можно было бы без труда продолжить. Некоторые из них — результат редакторской небрежности, другие — типичный брак издательского производства.

Первая русская книга о Шимановском, несмотря на досадные погрешности, вызывает желание ближе познакомиться с творческим наследием замечательного композитора, с его незаурядной и симпатичной личностью. Нужно, чтобы чаще звучала у нас музыка Шимановского и чтобы появились оригинальные книги, повествующие о его жизни и художественном облике.

_________

Коротко о книгах

Е. А. Бекман-Щербина. Мои воспоминания. Музгиз, М., 1962, 127 стр., тираж 13 500 экз.

Замечательная пианистка Елена Александровна Бекман-Щербина прожила большую и содержательную творческую жизнь. О своем любимом искусстве, о событиях, которые ей довелось пережить, о людях, с которыми ей приходилось встречаться, искренно, просто и тепло рассказывает она на страницах своих «Воспоминаний».

С интересом читаются главы, посвященные годам учения пианистки в Московской консерватории. Они содержат немало сведений о постановке учебного дела в консерватории, о ее выдающихся педагогах — Н. Звереве, П. Пабсте, В. Сафонове. Память Елены Александровны ярко сохранила немало любопытных фактов, дополняющих образы этих деятелей русской музыки, знакомые нам по многим другим источникам. Непритязательно, непосредственно и тепло рассказывает она о своих встречах с выдающимся пианистом Иосифом Гофманом, с композиторами, музыкальными деятелями, певцами, о своей концертной деятельности, разнообразной по репертуару и характеру.

Особенно большой интерес и несомненную познавательную ценность представляет рассказ пианистки о ее творческой дружбе со Скрябиным. Бекман-Щербина была первой исполнительницей многих произведений композитора. Поэтому ее свидетельства раскрывают нам авторскую трактовку некоторых пьес.

К сожалению, смерть прервала эту мемуарную работу замечательной артистки. Бекман-Щербина успела довести свой рассказ лишь до 1912–15 годов.

Для того, чтобы в некоторой степени дополнить эти материалы, редакторы-составители книги «Мои воспоминания» музыковеды О. Скребкова и В. Сухаревская (дочери Е. А. Бекман-Щербины) предпослали основному тексту содержательную вступительную статью, в которой тщательно и обстоятельно изложили творческую биографию автора мемуаров.

Книга «Мои воспоминания» — превосходная память о талантливой русской пианистке, общественная и артистическая деятельность которой может служить вдохновляющим примером для молодых советских музыкантов. Она говорит о беззаветной преданности Е. А. Бекман-Щербины своему делу, о той высокой ответственности, которую она, как большой, вдумчивый художник, всегда чувствовала перед народом.

Н. Смельницкая

Библиография музыкальной библиографии. Составитель — Г. Б. Колтыпина. М., Государственная ордена Ленина библиотека СССР им. В. И. Ленина. 1963, 226 стр., тираж 1300 экз.

В нашей литературе о музыке накопился большой фонд справочных материалов, необходимых для исследовательской учебной и библиотекарской работы. Частично они выходили отдельными изданиями, но основная их масса распылена по отдельным указателям внутри книг и журналов, и их розыски связаны нередко со значительными трудностями. Назрела необходимость систематизации такого типа справочных сведений.

Осуществление этой важной научной и практической задачи взяла на себя Г. Колтыпина.

Книга заключает 1262 названия источников, имеющих библиографические списки и обзоры, перечни произведений, летописи жизни и творчества, оперные и концертные репертуары, иконографические обзоры, списки грампластинок. Каждое название дано в точном библиографическом описании и снабжено аннотацией, отчетливо раскрывающей содержание источника, объем и хронологию приведенных в нем сведений. Много ценных библиографических данных помещено в предисловиях к разделам, а также в сносках.

Указателем охвачены не только советские издания (в основном по 1961 год), но и дореволюционные, в том числе учтены многие редкие, фактически почти никому сейчас не известные публикации. Использованы и некоторые книги на русском языке, изданные в странах народной демократии (о Кодае, Энеску, Яначеке).

Положенная в основу распределения материала классификация хорошо продумана, несложна и

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Коротко о книгах

Содержание