«Ифигения в Тавриде» на сцене Берлинского оперного театра

мы, продолжали вовлекать в свою сферу и более отдаленные явления, сложившиеся на идейной и культурной почве нового столетия. Как это ни неправдоподобно на первый взгляд, но в какой-то мере потомками Глюка являются и столь не похожие друг на друга художественные явления, как «Волшебный стрелок» Вебера и «Иван Сусанин» Глинки, как «Лесной царь» Шуберта и «Осуждение Фауста» Берлиоза, увертюры к «Манфреду» Шумана и «Вильгельму Теллю» Россини.

Разумеется, в музыке второй половины XIX века теряются связи с образно-интонационной сферой творчества Глюка. Однако эстетические и драматургические принципы, определившие его реформу, возрождаются на новой основе в музыкальных драмах Вагнера. Искусство Глюка не исчерпало себя и по сей день. Более того. Именно в наше время, когда с особой остротой поставлен вопрос о судьбах музыкального (в том числе оперного) творчества, о месте музыки в жизни широких демократических кругов, эстетические принципы Глюка приобретают удивительно современное звучание. В борьбе за искусство высоких идей и жизненной правды, за победу новаторства над рутиной, простоты над изощренностью, красоты над «красивостью» нашим союзником становится этот придворный музыкант XVIII века, выходец из богемских лесов, «прорубивший окно» в музыку будущего.

НАРОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО

Путешествие в прошлое

И. Свиридов

1707 год. Царские карательные отряды во главе с князем Ю. Долгоруким вторглись в «вольные земли» донских казаков. Петр I решил покончить с казачьей вольницей, местом скопления беглых и недовольных. Всколыхнулся Тихий Дон!

...Привыкать вам, донским казакам, к бою-подвигу
Да, к бою-подвигу супротив царя, супротив бояр.
Ой, да привыкать нападать на царевы полчища,
Ой, да мы царю ж не сдадим вольной вольницы.

Полыхали станицы, залилась слезами и кровью «вольная земля».

В одном из документов того времени говорится: «А нашу братию казаков многих пытали и кнутом били и носы и губы резали напрасно, и жен и девиц брали на постели насильно и чинили над ними всякое надругательство, а детей наших младенцев по деревьям вешали за ноги»¹.

Беглые крестьяне под предводительством казака К. Булавина убили Ю. Долгорукого и уничтожили весь его отряд. Его преемник, В. Долгорукий, не щадил непокорных. Ф. Тумилевич пишет: «...по указу Петра I карательная армия Долгорукого сожгла и разорила казачьи городки на Дону от его верховьев до станицы Донецкой, по Хопру, Медведице, Северному Донцу, Калитвам, Деркулу. Жителей этих городков казнили, частично ссылали в Сибирь»².

После смерти Булавина повстанцев возглавил атаман Игнат Федорович Некрасов. «Некрасовцы» — так стали впоследствии называть себя непокорившиеся казаки. Чтобы спасти оставшихся от расправы, Некрасов увел их в чужие края. Около 80 тысяч человек переселилось на Кубань³.

В 1740 году, когда умер Некрасов, казаки двинулись дальше — на Дунай в Добруджинскую область, ныне входящую в Румынскую Народную Республику. А когда во время русско-турецкой войны над ними нависла угроза вновь оказаться под властью русского самодержавия, большая часть некрасовцев, верная завету Игната: «Царизму не покоряться, до царя в Россию не возвертаться», перебралась вглубь Турции, на берег озера Майнос¹. Здесь жили они изолированно, стараясь сохранить свою автономию. Приходилось туго. Остро ощущали казаки деспотическое стремление турецких властей искоренить их верность всему русскому. Постоянной заботой некрасовцев было «жить вместе, не утерять себя». Тщательно оберегались национальные традиции, обряды, песни.

«Мы себя, язык свой 250 годов берегли, — говорят некрасовцы, — предки наши где только не побывали, по каким землям не ходили!? Сколько нас поумирало на чужбине!? А мы царя пережили, сохранили некрасовский "корень"»².

В 1912 году группа казаков-некрасовцев переселилась в Грузию, через пять лет их прогнали пришедшие к власти националисты. Казаки двинулись на Кубань, поближе к родным местам, но кубанская Рада объявила их «бунтовщиками», потому что многие из молодежи ушли в Красную Армию. Только с приходом советской власти скитальцы смогли прочно обосноваться, получив земли в Приморско-Ахтарском районе Краснодарского края.

Последние из некрасовцев прожили в Турции до 1962 года. «Надо уходить в Россию, а то пропадем, потурчимся», — говорили многие. «Разные агитаторы нас смущали, подбивали переселиться в Канаду. А наши казаки решили: "пойдем до своего языка, до братьев по крови, на землю своих предков"»³.

В мае 1962 года в СССР прибыли представители Майносской группы некрасовцев — хлопотать о переселении. В сентябре того же года тысяча казацких семейств приехала в Советский Союз. Им помогли обосноваться в Ставропольском крае в районе трех винодельческих совхозов: «Терек», «Бургун Маджары» и «Левокумский».

_________

¹ Сборник документов «Булавинское восстание», М., 1935, № 243, стр. 457–458.

² Ф. В. Тумилевич. Потомки некрасовского движения. Рукопись хранится в Ставропольском краевом музее. Исторические сведения о некрасовцах заимствованы мной большею частью из этого очерка. — И. С.

³ На Кубани некрасовцы создали демократическую общину со своей конституцией, которую они назвали «Заветы Игната». Здесь казаки вновь пытались поднять восстание. Попытки ликвидировать этот очаг народного брожения делались по указам Петра I, затем Екатерины I, наконец, Анны Иоановны, которая надеялась задобрить казаков обещанием милости. Некрасовцы не поддались на этот обман и вновь понесли жестокую кару.

¹ Группа некрасовцев, оставшихся в Румынии, пополнилась беглыми крепостными из России, а также старообрядцами; все они постепенно ассимилировались и превратились в «липован» (так назвали в Румынии русских переселенцев).

² Цитируется по упомянутой рукописи работы Тумилевича.

³ Там же.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

«Ифигения в Тавриде» на сцене Берлинского оперного театра

НАРОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО

Путешествие в прошлое

И. Свиридов

Содержание