Выпуск № 6 (295) | 1963 - страница 16

(продолжение «СЛЫШАТЬ ВРЕМЯ!»)

Значительную роль в формировании молодых композиторов играют наши специальные учебные заведения. Консерватории стремятся объединить процесс выработки технологических навыков с формированием творческой личности, как можно более приблизить молодого музыканта к практическим жизненным задачам. Много уделяется внимания выявлению и воспитанию творческой индивидуальности. Однако при этом нередко ослабляется дисциплина, которая становится обязательной не для всех. Появление «исключительных» личностей — довольно обычное явление на композиторских факультетах. Новоявленный «гений», как правило, болеет «завихрением»; он высокомерен, он стоит над временем, он, по его мнению, грядущее... Гармонию «гений» не посещает, историю тоже, по многим дисциплинам плетется росо а росо... Дома «он» компонует своеобразную «авангардистскую» библиотеку, где нет ни классики, ни сборников народных песен... Кафедры теории и композиции обычно все сносят — «талант»! Такое «самопроявление» личности превращается, как правило, в своеобразный культ самого себя. «Таланты» считают, что им все дозволено, дозволено даже не знать цену хлебу, одежде, жилищу, созданным трудом советских людей.

Этого почти не встречалось у композиторов старшего поколения. Биография каждого из них насыщена боевым пульсом времени.

А если заинтересоваться причинами, по которым некоторые молодые наши коллеги проявляют полную пассивность к общественной жизни или заигрывают с модернистскими течениями буржуазного искусства, то откроется одна — незнание или недостаточное понимание того, насколько счастливо начинается их творческий путь, и того, какой ценой это досталось их отцам.

Я вспоминаю годы ленинградской блокады. Композиторы, оставшиеся тогда в городе, организовали конкурс на лучшее сочинение в честь годовщины Красной Армии. Пожилые (а может быть, они только выглядели пожилыми), измученные голодом, обстрелами, темнотой, холодом люди приходили в Дом Военно-Морского Флота, чтобы показать свои сочинения. Вспоминаешь об этом, и слезы навертываются...

А сегодня некоторые наши молодые композиторы готовы жаловаться на то, что живут в общежитии или не имеют собственного рояля.

В целом наша молодежь духовно и морально абсолютно здорова, и тем досаднее, что случаи гениальничания не всегда встречают должный отпор не только в консерваториях, но и в творческих союзах. Я лично убежден в том, что стремление к рекламе есть признак ограниченности дарования. Подлинный художник всегда терзается сознанием несделанного, и ему, конечно, не до зазнайства. Молодой композитор должен быть примером дисциплинированности и скромности еще на школьной скамье. Его необходимо держать в атмосфере высокой требовательности.

Чрезвычайно важно изучение народного творчества. Молодежь справедливо ищет интонационной и гармонической свежести, новизны чувств. Однако изъяв из своего образования освоение народных мелодий, обогатить себя мелодически невозможно. Мы делаем еще невероятно мало по собиранию народных песен, мало по отношению к тем несметным богатствам, которыми располагаем. Но и в том, что уже опубликовано, находятся подлинные жемчужины. К примеру, два сборника русских народных песен Красноярского края, собранные студентами Московской государственной консерватории и Института им. Гнесиных — изумительный музыкальный материал! Какая смелость интонирования, какое совершенство сложения голосов, какая самобытная гармония! Бери, развивай, прославляй музыкальный гений своего народа.

(продолжение А. Хачатурян (Москва))

нельзя быть композитором, не зная наизусть сотни мелодий своего народа. А как часто приходится воздействие этих народных мелодий в музыке молодых чуть ли не в подзорную трубу разглядывать!

...Не понимаю я и тех, кто в класс приносит одно, для себя пишет другое, а для Мосфильма — третье. По-моему, это крайнее проявление творческой беспринципности, больше того, творческой безнравственности. В этом отношении примером всем должен служить Прокофьев, который был Прокофьевым везде — от симфонии и оперы до песни...

...Многие ораторы говорили о поездках наших музыкантов за границу. Хочу добавить вот что. Иные деятели культуры в зарубежных поездках предпочитают отмалчиваться, когда заходит речь об острых вопросах. А я считаю, что все мы должны использовать любой случай, любой повод, чтобы говорить правду о нашей стране, о нашей музыке — говорить убежденно, политически грамотно, доказательно. Миллионы простых людей на планете тянутся к этой правде...

Т. Хренников (Москва)

Не только друзья, но и враги наши во всем мире признают силу и красоту советской музыки. Мы могли бы говорить об этом долго и с заслуженной гордостью. Но не лучше ли сейчас обратиться к нашим недостаткам? Вернее, к их причинам?

Я считаю (и я говорил об этом на встрече в Кремле), что одна из таких причин — душок либерализма в нашей среде. Мы не всегда по достоинству оценивали новые сочинения, захваливали их, стеснялись говорить правду в глаза. А когда было уже невозможно молчать, говорили полправды или

(продолжение «СЛЫШАТЬ ВРЕМЯ!»)

Отсутствием глубокого изучения народного творчества можно, по-видимому, объяснить тот факт, что некоторая часть русской творческой молодежи отстает от своих армянских, грузинских, азербайджанских, эстонских товарищей, которые, как правило, очень тесно связаны с народным интонационным строем. В некоторых сочинениях неорганично претворяется национальный мелос. Задуманное в типично русской манере сочинение Э. Артемьева «Хороводы» слишком «хороводит» вокруг творчества раннего Стравинского. В Фортепианном концерте Б. Тищенко — несомненно даровитого композитора — немало превосходных мелодических находок, которые очень национальны, свободны от стилизации. Однако эти лучшие приметы его таланта занимают далеко не главное место в сочинении. Потоки «энергии вообще» досадно оттесняют чудесный тематизм, которым так богато начало концерта.

Контакт с народным творчеством отлично учит музыкально-образной конкретности. Отчетливость образов всегда присуща лучшим творениям искусства. Циклы прелюдий Шопена, Шостаковича, «Мимолетности» Прокофьева — изумительные примеры образного многообразия, выпуклой контрастности. А ведь эти качества должны лежать в основе музыкальной драматургии и крупных форм.

Несостоятельность музыкальной драматургии проявилась в целом ряде сочинений молодых. Мало мотивируются «поступки» музыкальных тем в Симфонии В. Овчинникова. Мне представляется небезупречным и вкус автора. Рядом с претензией на новизну мелькают банальные мелодические обороты. В Симфонии немало тактов, логически никак не связанных с целым. Говорю об этом так резко, потому что убежден в даровитости Овчинникова, убежден, что он «живая душа»! Хотелось бы убедить автора, что четкое образное мышление, взыскательный отбор материала и крепкое, прямо-таки инженерное формообразование избавят его от рыхлости и импровизационности. У автора хорошее оркестровое ухо, но оно не научилось протестовать против перегрузок.

Во многом интересен Фортепианный концерт Н. Габуния, но цикл в целом не получился. Пианизм автора верховодит всюду. Слушая концерт Габуния, я все время вспоминал Первый концерт Шостаковича, где драматургическое назначение частей идеально мотивировано замыслом.

Молодежь часто и охотно берется за крупную музыкальную форму. Во многом проявляется ее незаурядное мастерство. Но все же еще немало произведений «крупных» только по длительности, а не по сущности развертываемых событий.

И снова подчеркну то, о чем уже говорил: многообразие, мощь, новаторский характер метода социалистического реализма должны получить полное отражение в теории и практике советского искусства.

(продолжение Т. Хренников (Москва))

четверть правды. Мне кажется, несвободен от этого и наш пленум, наша дискуссия.

Звучали справедливые похвалы талантам молодых авторов — Я. Ряятса, Б. Тищенко. Но я лично ощутил узость взглядов этих авторов на мир, ограниченный запас живых, непосредственных впечатлений от действительности. Особенно уязвимым с этой точки зрения показался мне финал Концерта для оркестра Я. Ряятса. Я не говорю сейчас о степени и пропорциях дарования, но какая страстность, острота «молодых» жизненных впечатлений кипела в ранних сочинениях Прокофьева, Шостаковича, Хачатуряна! Искусство этих художников с самого начала утверждало себя как искусство полнокровных, горячих, «земных» образов и красок.

Вероятно, связи нашей композиторской молодежи с жизнью недостаточно крепки и основательны. Необходимо больше бывать на промышленных предприятиях и полеводческих станах, у студентов и школьников, у воинов Армии и Флота, активней работать с самодеятельностью...

...Я уверен, что мы стоим на пороге нового расцвета советской музыкальной культуры. Залог этого — неустанная забота партии и правительства о судьбах советского искусства, в том числе и о молодых композиторах.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Т. Хренников (Москва)

Содержание