ЗА РУБЕЖОМ

Япония

А. СВЕШНИКОВ

Из путевых заметок

Страна Восходящего Солнца — одиннадцатая, в которой выступал с гастролями нынешней осенью Государственный русский академический хор. Еще спускаясь по трапу теплохода «Григорий Орджоникидзе» в порту Иокагама, мы услышали «Катюшу». Море людей, пришедших встретить гостей из Страны Советов, дружно, ликующе, слегка покачиваясь, как это принято в Японии, приветствовало нас русскими и японскими песнями. Родные мелодии, старательно произносимые по-русски слова приветствий, лозунги, плакаты, яркие хризантемы и скромные букетики гвоздик, улыбки, поклоны, радостные лица — такими и запомнились мне первые часы в Японии.

Японская песня талантливого композитора X. Фудзимото «Токио — Москва» о свежем ветре, идущем с советских берегов, о дружбе наших столиц оказалась поистине символичной.

Радостно сознавать, что песня стала в Японии верным помощником могучего всенародного движения, а организации «Поющие голоса» и РООН (Общество рабочих — любителей музыки), объединяющие ныне миллионы людей, заняли достойное место в рядах бойцов против новой войны.

Самое удивительное в Японии — ее разительные контрасты: глубокая, почти сказочная, нетронутая веками древность и ультрасовременность. Блестяще развитая цивилизация, высокий уровень просвещения, роскошь, утонченность быта и тут же ужасающая нищета, изнурительный ручной труд, нищенские заработки, постоянные забастовки полуголодных людей. Рядом с новыми корпусами фабрик и заводов из стекла и металла убогие, кустарные мастерские изделий из черепашьего панциря. Море неоновых огней в центре города и чуть подальше — темные, смрадные кварталы утлых хижин из бумаги и фанеры...

С парадоксальными контрастами встречаешься здесь и в искусстве. Почти неизменным остался всемирно известный театр Но. Зародившийся в старинных храмах более шести веков назад, он и по сей день сохранил тот же репертуар и язык, мало понятный нынешнему поколению, характер постановок, приподнятое «горловое» пение и мелодекламацию под аккомпанемент старинных инструментов, сохранил условность масок и движений. Когда-то этот театр был единствен-

ным зрелищем народа; теперь в Японии пять различных направлений театра Но. Однако все эти театры находятся в частных руках, влачат незавидное существование. Двери киотского театра Но, помещающегося на одной из тихих улочек старого города, открываются перед зрителем лишь по субботам и воскресеньям из-за боязни, что в остальные дни небольшой зал — всего на 500 мест — останется пустым. И это в городе почти с двухмиллионным населением! А в нескольких шагах от тихих улочек, в европейских кварталах Киото, Токио, да и других городов, среди половодья мелькающих, скачущих, огнедышащих реклам доносятся из баров и ресторанов нервные ритмы сверхмодернистских джазов, хриплых, визгливых, бьющих по нервам. К сожалению, в среде японских композиторов и артистов находит своих последователей и импортированная додекафония, лишенная мысли и мелодии.

Но в народных массах живут лучшие традиции национальной музыки; они бережно хранятся, развиваются, обогащаясь новыми интонациями песен трудовой Японии, творческим контактом с зарубежным прогрессивным реалистическим искусством. Примечательно: музыкальный критик и дирижер Норо Китагава писал в газете «Анахата», что русский хор привлекает прежде всего «доходчивостью... песенных мелодий и тем, что хор не просто поет... а как бы ведет теплую задушевную беседу, ласково говорит со слушателями». «Гастроли хора, — отмечает далее автор, — послужат уроком для японских музыкальных коллективов, которые увлекаются стилизацией, формалистическими, модернистскими тенденциями».

Пожалуй, немного найдется стран, где серьезная музыка была бы в таком почете, а искусство хорового пения имело бы столь давние и богатые традиции. Я уже не говорю о концертных программах, о самодеятельных коллективах, но даже радиоузлы больших японских универмагов транслируют чаще всего не джазы, а квартеты и симфонии Моцарта и Чайковского...

Японцы хорошо знают, любят русскую классику. Исполнение «Славься!» Глинки во всех аудиториях вызывало бурю оваций. В каком-то маленьком городке, где нас, как обычно, встречали с оркестром, мы услышали звуки «Итальянского каприччио». На пресс-конференции корреспондент токийской газеты сказал мне: «Появись сегодня афиши о концерте из произведений Чайковского даже без раскрытия всей программы — и уже завтра все билеты будут распроданы».

Современную советскую музыку в Японии знают, пожалуй, лучше, чем в иных странах Запада. Самые горячие симпатии отданы Шостаковичу. С удовольствием играют произведения Хачатуряна, поют песни Новикова, Кабалевского, Мурадели, Пахмутовой.

Высокий уровень хорового искусства в стране не случаен: музыкальное образование в общеобразовательных школах поставлено весьма серьезно: в первом классе музыкой занимаются три часа в неделю, а далее — до шестого включительно — хоровому пению и сольфеджио отводится еженедельно не менее двух уроков. Преподают в общеобразовательных школах люди с высшим музыкальным образованием. Читать и петь по нотам умеют все учащиеся. Мне доводилось слушать школьные хоры. Они не могут не вызывать восхищения. В исполнении одного такого хора — в 250 человек — я слышал «Stabat Mater» Перголези, кантаты, оратории. Кстати говоря, здесь и во многих университетах есть музыкальные факультеты, а большие студенческие хоры имеются, как говорят, во всех четырехстах японских вузах!

Потому-то я и не удивился, встречаясь в каждом, даже самом небольшом, городке, в любой сельской местности с любителями пения, объединенными в хоровые кружки. Подчас эти коллективы складываются по производственному признаку, «по цехам»: хор стеклодувов или жестянщиков, рыбаков, портовых рабочих. Много родилось кружков при своеобразных японских клубах-барах, охотно посещаемых молодежью. Юноши и девушки приходят сюда с музыкальными инструментами, сборничками песен в красивых ярких суперобложках. Поют, конечно, по нотам японские и русские песни: «Марш энтузиастов» и «Песню о тревожной молодости», «Тройку» и «Не шей ты мне, матушка, красный сарафан». Стараются петь так, «как поют эти песни у русских». Я побывал в некоторых таких «музыкальных барах»; один из них в честь горьковской пьесы назван «На дне», другой символически — «Огонек».

По официальной статистике, в Японии свяше ста тысяч хоровых коллективов; но их больше: многие еще не успели получить общественное признание.

Несмотря на давние традиции, число певческих кружков за последние годы особенно возросло: активисты «Поющих голосов» и РООН повсеместно выступают организаторами хоровых коллективов, пропагандируя национальные японские песни и песни борьбы за мир и других народов. О том, насколько распространено искусство пения, говорит даже такой случай. Как-то после очередного концерта на севере страны нам

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ЗА РУБЕЖОМ

А. СВЕШНИКОВ

Из путевых заметок

Содержание