индийскую музыку. В основном мы судим о ней по кинофильмам, но это не полное, а часто искаженное представление. В музыке к кинофильмам звучат европеизированные индийские мелодии с чуждыми им джазовыми оборотами и ритмами. Все это весьма далеко от настоящей народной музыки.

*

В Бомбее, городе кино, живет и работает немало профессиональных композиторов. Со многими из них я имел удовольствие познакомиться, особенно же подружился с Судхир Пхарке, автором музыки к 80 фильмам, и Рамчандрой, озвучившим 100 кинокартин. Меня удивило, что даже профессионалы не применяют, а часто и не знают общепринятой системы записи нот, а пользуются своим особым способом, напоминающим буквенный, в строчку. Работают они обычно за фисгармонией, очень здесь распространенной.

На приеме министр культуры Индии господин Чагла сказал, что в скором времени у них начнут изучать и применять нотную систему. Разговор об этом зашел в связи с тем, что господин Чагла предложил мне написать балет на индийскую тему, и мы тут же столкнулись с пока что непреодолимым препятствием — отсутствием нотного письма, профессионального оперного театра, симфонического оркестра. Все это — в который раз! — заставляло вспоминать века колониального гнета, тормозившего развитие духовной жизни великого народа. Когда я рассказывал своим индийским друзьям о музыкальной культуре Азербайджана, о том, что в республике имеется оперный театр, есть самые разнообразные инструментальные ансамбли — от симфонического оркестра до струнного квартета, — они слушали меня с огромным интересом и восхищением.

В Индии имя Рабиндраната Тагора окружено величайшим почитанием. Выдающийся мудрец и поэт был одновременно и замечательным композитором, написавшим балет и четыре оперы. Его музыка яркая, образная, глубоко народная в своей основе. Мне довелось познакомиться с большим знатоком и пропагандистом музыки Тагора Панкадж Кумар Малликом, а также с одной преподавательницей Университета искусств в Калькутте по имени Суцитра. Она знает наизусть (!) все творчество Тагора и может исполнить любой отрывок из любого его произведения.

Мне посчастливилось побывать в Шантиникетоне, расположенном неподалеку от Бальпура, в чудесной местности, полной зелени и цветов. Шантиникетон («Очаг мира») — родина Тагора. Здесь он основал свою всемирно известную школу, превращенную в 1951 году в университет Висвабхарата, где наряду с литературой, музыкой и живописью изучают педагогику и различные ремесла. В университет принимаются все, без различия национальностей, религий и каст. В нем училась, кстати, и азербайджанская певица Эльмира Рагимова.

*

Что составляет совершенно изумительную сокровищницу искусства Индии — это ее неповторимо прекрасные танцы.

Национальная хореография — сложнейшая наука, в которой не так-то легко разобраться. Ее четыре классических стиля — «Бхарат натьям», «Катакхали», «Катхак» и «Манипури» — сложились в глубокой древности и в разных провинциях страны. Я присутствовал на концертах многих выдающихся танцоров и танцовщиц и получил довольно полное представление об индийской хореографии. Вот, например, древний храмовый танец в стиле «Бхарат натьям» в исполнении Раджнан Сингх: поистине прозрачная чистота форм, красота поз, кажущаяся сверхъестественной пластичность. А сколько выразительности в танце стиля «Катхак», где каждый жест, каждое филигранно отделанное движение гибких рук и пальцев буквально «говорят», «рассказывают»!

Многообразие стилей танца особенно бросилось мне в глаза, когда я посетил Академию искусств в Дели, где юноши и девушки проходят строгую школу хореографического, а также вокального искусства. Подобных специальных учебных заведений в Индии довольно много. Из них хочется отметить калькуттский Университет искусств, носящий имя Тагора. Здесь учащиеся проходят великолепную профессиональную подготовку под руководством знаменитого хореографа Менона Балгышна.

Вообще нужно сказать, что в Индии обучение классическим танцам (а также песням) с древнейших времен является важнейшим элементом воспитания юношей и девушек. Может быть, именно потому на любом празднестве можно увидеть великолепных танцоров и танцовщиц, не являющихся профессионалами (по-нашему, самодеятельных исполнителей).

*

За время пребывания в Индии мне не раз доводилось слышать по радио произведения

С. Прокофьева, Д. Шостаковича, А. Хачатуряна, Уз. Гаджибекова, К. Караева. Здесь знают и любят нашу музыку, и мои новые друзья были несказанно рады тому, что я привез с собой целый набор грамзаписей, дающих довольно широкое представление о советской музыке вообще, об азербайджанской в частности. И всюду, где я бывал — на приемах, встречах, концертах, я видел и чувствовал глубокий интерес к нашей стране и, по настоятельным просьбам, много рассказывал индийским товарищам о достижениях советской, в том числе азербайджанской музыкальной культуры, о творчестве наших композиторов.

И, конечно, эти поездки, встречи, беседы не проходили бесследно для меня. Деликатнейшее внимание и радушие индийских друзей, которым я приношу самую глубокую благодарность, позволило мне увидеть и услышать очень много. Я смотрел, слушал, восхищался, снова слушал, стараясь впитать в себя как можно больше. И уже там, в Индии, созревал план симфонического произведения о людях этой прекрасной страны. В ближайшее время я непременно завершу его.

*

США

Друзья и враги фольклора

А. Баранова

Нет, не имеет успеха «антимузыка», музыка, «зовущая в никуда»! И вот еще одно примечательное свидетельство этого — все увеличивающийся интерес широких слушательских масс североамериканского континента к песенному фольклору. Особенно заметной стала такая тенденция в США и Канаде, где за последний период повсеместно возникают все новые и новые ансамбли, распространяющие народные песни белых, негров и индейцев.

Об этом совершенно новом явлении в культурной жизни штатов много пишет печать.

Корреспондент «Зис уорлд» взял интервью у известного исполнителя народных песен Пита Сигера.

«Еще в двадцатых годах, — сказал он, — наблюдался определенный подъем интереса к фольклорной музыке, но по-настоящему она вступила в свои права только теперь, в шестидесятые годы. Началось же это движение исподволь, еще в прошлом десятилетии».

В чем причины живого и активного интереса широких масс к фольклору? «Некоторые из них, — отметил Пит Сигер, — помимо чисто социальных, таятся в следующем. Фольклор доступен. Он может войти в дом каждой семьи. Любой может научиться ему. Это искусство, не требующее длительного обучения. Участие в джазе или в камерном ансамбле уже гораздо сложнее. По-моему, это весьма существенный фактор. Другая причина много глубже. В Америке известно немало песен других народов, они пришли к нам вместе с первыми европейцами, с переселенцами, эмигрантами. Но народ, наш, американский народ, хочет петь свои песни, и теперь, обратившись к фольклору, мы ищем и обретаем свои собственные, национальные музыкальные корни. Это неизбежно должно было рано или поздно произойти, и сейчас мы являемся свидетелями такого важного в истории культуры каждого народа процесса, как утверждение национального самосознания в определенной области искусства».

Нельзя не считать знамением времени, что вся американская печать подробно освещала проходившие в стране в течение летних месяцев фестивали музыкального фольклора, которые несколько лет тому назад удостоились бы, как максимум, двух-трехстрочных сообщений петитом в хронике. Даже такой солидный политический еженедельник, как «Ньюсуик», посвятил специальную корреспонденцию Третьему фольклорному фестивалю в Ньюпорте. Характерно, что основным «болельщиком» фольклора является молодежь. Она отвергает болезненные конвульсии «антимузыки» и стремится не только побывать на концерте, но и выучить полюбившиеся песни, петь их в своем кругу. «В этом, — замечает журнал, — огромное культуртрегерское значение фольклора». «Ньюсуик» отмечает огромный успех выступавших на фестивале «звезд» —

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

*

*

*

*

США

Друзья и враги фольклора

А. Баранова

Содержание