чюс). Не было ни Баха, ни Моцарта, ни Шумана, ни Мусоргского. Любовь к национальному искусству — это достоинство, но без освоения классики невозможен дальнейший художественный рост мастерства. (Ссылки иных руководителей хоров на то, что классические произведения трудны для их коллективов, мне кажутся совершенно необоснованными). Думается, неверно воспитывать слух певцов главным образом на литовских народных песнях, которые почти полностью диатоничны. Это приводит к тому, что почти все хроматизмы, даже простейшие, звучат грязно, все полутона поются шире, чем нужно. В большинстве произведений, прозвучавших на смотре, приемы хорового письма были недостаточно разнообразны, преобладала вязкая гармоническая фактура без дифференциации отдельных голосов, мало чувствовалось воздуха и прозрачности, слишком много было аккордовых «столбов». Все это очень вредит красочности звучания хора, сообщает ему излишнюю грузность. Особое внимание, мне кажется, следует уделить более яркому звучанию партии первых сопрано, которые часто поют несколько тускловато, особенно в верхнем регистре. Очень хорошо звучат тенора, умеющие мягко и без надрыва петь фальцетом. Как правило, отлично исполняли свои партии басы. Сочна, но, пожалуй, несколько тяжеловата звучность альтов.

Мне кажется, что первоочередная задача, стоящая сейчас перед руководителями хоров, — бережное, осторожное, но в то же время неуклонное обновление интонационного слуха певцов, расширение их художественного опыта, который пока что — нужно прямо сказать — беден. Ухо исполнителей должно впитать не только красоты идеально чистого голосоведения классического хорового письма, но и постепенно привыкать к письму современному (конечно, это не значит, что надо сразу разучивать «Симфонию псалмов» И. Стравинского, но перспективу такую иметь необходимо).

И еще раз о репертуарных требованиях. Правильно ли, что обязательная программа составила около трех четвертей всего репертуара на смотре? Думается, нет. Во-первых, это в значительной степени нивелировало впечатление от различных хоров. Во-вторых, вольно или невольно, но получилось так, что вся республика в течение длительного времени разучивала примерно одни и те же произведения. Хотелось бы, чтобы в любом соревновании коллективам были предоставлены широкие возможности для того, чтобы проявить свое собственное лицо, свои вкусы.

А репертуар духовых оркестров наоборот показался мне завышенным по трудности. Пожалуй, даже среди лучших коллективов почти никто не справился ни с маршем из «Тангейзера», ни с «Яблочком» Р. Глиэра. Все это еще впереди. Программа эстрадных оркестров, составленная из произведений литовских композиторов, была довольно однообразной и малоинтересной с точки зрения исполнительства.

Хотелось бы коснуться еще одного вопроса. Многие музыканты восторженно рассказывали мне о вечерах камерной музыки в вильнюсской Картинной галерее, расположенной в бывшем Кафедральном соборе. К сожалению, побывать на них не удалось. От литовского органиста Л. Дигриса я узнал, что в связи с поломкой передвижного органа-позитива эти вечера уже полгода не проводятся.

Сейчас возникла идея отремонтировать основной орган, чтобы превратить в концертный зал всю галерею, а не один правый притвор, как было до сих пор. Надо надеяться, что Министерство культуры Литвы и другие организации, от которых зависит осуществление этой идеи, пойдут навстречу многочисленным любителям органной музыки, тем более что вышеупомянутые концерты стали своеобразной рекламой города. И действительно, звучание органа в зале, где на стенах висят полотна Гвидо Рени, Рюисдаля, Иорданса, Жозефа Верне, великолепная «Мария-Магдалина» литовского художника Неверявичюса и много других чудесных полотен, должно производить необыкновенное впечатление. Очень радостно было услышать от Л. Дигриса о том, что в каунасском соборе Петра и Павла собираются открыть картинную галерею и организовать регулярные камерные концерты. Это безусловно поможет улучшить пропаганду серьезной музыки в Каунасе.

Образы Литвы

Люди, события, факты

Литовский камерный

«Камерная музыка — одно из самых могучих средств для развития музыкального вкуса и понимания», — эти слова Бородина вновь вспомнились, когда я слушала камерный оркестр Литовской ССР и хор мальчиков «Ажуолюкас»... Действительно, сколько за последние годы возникло у нас в стране новых, интересных камерных ансамблей; сколько написано для них новых и разных сочинений, сколько внесли они хорошего, полезного в развитие музыкальной культуры!

И не последнюю роль здесь играют камерные оркестры. Только в Москве их три; есть они в Ленинграде и Таллине, Киеве и Ереване, Тбилиси, Одессе и Вильнюсе...

Камерный оркестр Литовской ССР... Какое-то необычайно симпатичное, душевно-теплое впечатление осталось от знакомства с ним. Игра оркестра подкупила не только красивым звучанием, хорошим вкусом, ясным ощущением формы, но и энтузиазмом, горячей любовью к своему делу, которые чувствовались в каждом исполненном произведении и не могли пройти незамеченными.

Прошло пять лет с тех пор, как группа музыкантов под руководством Саулюса Сондецкиса организовала камерный оркестр. Все участники — педагоги различных вильнюсских музыкальных учебных заведений, а Сондецкис заведует кафедрой струнных инструментов консерватории. Разумеется, у каждого из них много учеников, много связанных с педагогической деятельностью волнений, забот и обязанностей. И тем не менее все находят силы и время для напряженных репетиций (их бывает не меньше пяти в неделю), когда отделывается каждая фраза, каждый штрих...

Именно преданность музыке, влюбленность в свою профессию объединила коллектив и позволила его руководителю за сравнительно короткий срок добиться несомненных успехов. Сейчас у камерного оркестра большой и разнообразный репертуар, он выступал не только у себя в республике, но и во многих городах Прибалтики, Российской Федерации, Украины. О творческих достижениях и возможностях коллектива убедительно свидетельствовал концерт, состоявшийся в зале им. Чайковского.

В игре литовского камерного оркестра нет ярких контрастов, бурных эмоциональных взрывов, по первому впечатлению она может показаться даже несколько одноплановой. Но все дело в тонкости, точнее, в изяществе динамических градаций. Не превышая камерной звучности, оркестр использует разнообразные и интересные краски. Так, с большим настроением звучали фрагменты из балета Э. Бальсиса «Эгле — королева ужей»; особенно хорошо были переданы пряная красочность инструментовки «Плача», ритмо-динамическое своеобразие «Танца».

Совсем иные, сочные и глубокие тона нашел оркестр, играя Чакону Баха в отличном переложении Сондецкиса. Все было исполнено на одном широком дыхании и запомнилось внутренней экспрессией развития, точностью голосоведения.

С большим тактом и музыкальным чутьем играл оркестр те произведения, в которых участвовал и хор «Ажуолюкас», — сюиту «По дорогам Литвы» А. Кленицкиса, фрагменты из «Stabat Mater» Перголези и «A Ceremony of Carols» Б. Бриттена.

Превосходно солировал Л. Дигрис в Концерте для органа, струнного оркестра и литавр Ф. Пуленка. Запомнилась выразительная трактовка; солист и оркестр раскрыли тембровое своеобразие произведения, яркую эмоциональность музыки. Свежо и темпераментно прозвучал очень самобытный Концерт для струнного оркестра эстонца Я. Ряэтса. Здесь исполнители нашли новые краски, новые приемы интерпретации, еще раз подтвердившие талантливость коллектива.

Т. Гайдамович

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Образы Литвы

Люди, события, факты

Литовский камерный

Содержание