НА СМОТРАХ И ПЛЕНУМАХ

Впечатления и мысли

Г. Попов

Прекрасный город Ленинград уже с давних времен справедливо считается одним из главных, крупнейших центров музыкальной культуры нашей великой страны, а также одним из замечательных центров мировой музыкальной культуры.

Достаточно вспомнить его оперные театры, хореографическую школу, замечательный симфонический оркестр филармонии, Государственную академическую капеллу. Хочется пожелать капелле — этому мощному профессиональному коллективу — активнее, смелее, решительнее вторгаться в творческую жизнь советской музыки, ярко исполнять лучшие ее произведения, не избегая и наиболее сложных и проблемных, но духовно богатых и красивых, прекрасных по музыке хоровых сочинений.

В беглых заметках о встречах с сегодняшней музыкой ленинградских композиторов нет возможности дать хотя бы поверхностный обзор громадного и великолепного музыкально-профессионального «оснащения» города.

Но при этом было бы несправедливо не отметить особой творчески богатой и общественно-важной роли многих самодеятельных хоров. Скажем, искусство коллективов любителей Ленинградского хорового общества, руководимого Е. Кудрявцевой, студентов Педагогического института им. Герцена, студентов Ленинградского университета, рабочих и служащих Сланцевского комбината. Красота звучания этих хоров, тончайшая гибкость и музыкальность исполнения, темпераментное и яркое воплощение образов — все это оставляет глубокий след в душе благодарного слушателя, все это поднимает и обогащает культуру широчайших слоев советского народа. Вместе с тем приходится глубоко сожалеть, что у Ленинградского радиовещания нет собственного симфонического оркестра. Это мешает пропаганде творчества ленинградских композиторов и советской музыки в целом. Для такого музыкального многомиллионного города явно не хватает еше хотя бы одного симфонического оркестра. Это мнение подтверждают и многочисленные ленинградские авторы.

Смотр ленинградской музыки, проходивший с 14 по 20 февраля, был посвящен годовщине исторической встречи руководителей партии и правительства с деятелями литературы и искусства. Он открылся премьерой балета В. Соловьева-Седого «В порт вошла "Россия"» в театре им. Кирова. Затем прозвучали пять симфонических, три камерных концерта и два концерта, посвященные советской песне, эстрадной и инструментальной музыке. Спокойная и целесообразная спланированность программ позволила вынести в целом стройное впечатление об исполняемых сочинениях. Это особенно ценно, так как нам известны случаи перенасыщенности программ подобных смотров, что неизбежно вело к переутомлению и путало музыкальное восприятие активных слушателей.

Хотя в концертах были показаны далеко не все интересные сочинения ленинградских композиторов, созданные за последнее время (в частности, Третья симфония Б. Арапова, произведения В. Пушкова, Д. Толстого и других), они дают довольно полное представление о работе этой творческой организации.

Во многих произведениях ощущается глубокое художественное обобщение, индивидуальный авторский почерк, чувствуется активное постижение сложных явлений нашей исторической эпохи. Конечно, отмеченные качества приходят к композитору не сразу и не во всех работах. Но задача данного смотра сводилась именно к тому, чтобы подметить лучшие тенденции в творчестве ленинградских композиторов и помочь им в дальнейшем развить все прогрессивное. Поэтому я преимущественно коснусь тех произведений, где наиболее заметны примечательные черты современной ленинградской музыки.

Особенность большинства показанных работ — стремление выразить жизненную правду (в музыкальном образе) в сочетании с поиском собственных непроторенных путей.

Балет Соловьева-Седого «В порт вошла "Россия"» повествует о борьбе за счастье «маленького» человека в странах капитала, направлен против беспощадной эксплуатации творческой личности. И, с другой стороны, в нем звучит тема благородного гуманизма, дружбы трудовых людей всех наций.

Тема нелегкая, но интересная. А легких тем в искусстве не бывает. Бывают пустые темы, то есть ничего не прибавляющие к прогрессу, или вредные — тормозящие прогресс.

Органичное воплощение темы борьбы добра и зла в синтетическом спектакле требовало громадной и сложной работы от его авторов: от композитора — четкой симфонической драматургии, раскрывающей сюжетные линии и характер героев; от балетмейстера — создания танцевально-пластических образов, адекватно синхронных с музыкой. На премьере балета многое воспринялось как ярке и удачно решенное. Но в ряде эпизодов и композитор и балетмейстер еще не нашли действенных и убеждающих форм воплощения важных коллизий произведения. К числу примеров удачных, синтетических, творческих ре-

шений можно отнести из первого акта сцену воспоминаний о героическом поступке советского моряка Андрея — участника итальянского Сопротивления, спасшего в годы войны с фашизмом юную Пепелину (центральную героиню балета). Во втором же действии, наиболее остром драматически — в кульминации страшное столкновение Пепелины с окружавшими ее озверевшими врагами, не хватает тематических контрастов и в музыке, и в ее хореографическом воплощении, несмотря на часто удачную и выразительную инструментовку (особенно не получились отрицательные персонажи). В третьем акте наоборот: при совершенно слабой драматической конструкции (особенно в финале балета) во время стандартного и недейственного дивертисмента из различных танцев композитору удалось создать яркое симфоническое нарастание, развивая плавно-певучие и танцевальные мелодические эпизоды, естественно и убедительно инструментованные. Этот динамический подъем олицетворяет единение и дружбу молодежи, съехавшейся на фестиваль в Москву, завершая балет торжеством солнечного оптимизма.

Красивы, сценически действенны костюмы художника Л. Коротковой. Жаль, что перспективно-пейзажная выразительность декоративных панно (художник — И. Севастьянов) нарушается тяжелыми серовато-грязноватыми и схематичными пятнами, изображающими корабли в порту (в том числе и «Россию»).

Сыроватое состояние спектакля на премьере, видимо, явилось причиной решения авторов серьезно доработать произведение.

Многие из симфонических сочинений, прослушанных в Большом зале Ленинградской филармонии и в Союзе композиторов (в механической записи), талантливы, но еще очень мало приближаются к музыке совершенной. Под последней я подразумеваю такую художественную силу воплощения, которая покоряет и захватывает и ум и чувства слушателя. Такая музыка должна обогащать человечество долгие годы. Если мы, композиторы, не будем стремиться к созданию подобных творений, глубоких своей человечностью и величавых духом, мы не будем достойны великих трудов нашего народа. Конечно, не каждый может дойти до своей «гениальной вершины» в искусстве, но наша обязанность — работать, мобилизуя все индивидуальные творческие ресурсы.

Примечательно, что подавляющее большинство ленинградских авторов пытается ставить творческие проблемы и настойчиво ищет их решения. Композитор, который не умеет поставить проблему, никогда не будет хорошим композитором. Он будет в лучшем случае неплохим импровизатором. Когда я еще мальчиком показал профессору М. Прессману (у которого тогда учился по фортепиано) свое первое сочинение на нотной бумаге, он сказал: «Самое главное, что вы записали музыку. Теперь вы все свои музыкальные мысли обязательно записывайте на бумагу». То же самое через несколько лет резко подчеркивал мой покойный учитель и друг профессор В. Щербачев, когда я уже учился в Ленинградской консерватории. Он утверждал, что талантливый исполнитель может зачастую великолепно технически и даже вдохновенно (по каким-то прелестным деталям, подробностям) импровизировать на любимом инструменте (будь то фортепиано, балалайка или скрипка). Но когда он попытается записать на бумагу или даже хотя бы осознать то целое, которое только что воспроизвел, — это окажется невозможным. Потому что при записи музыкального произведения (или даже только одной мысли) возникает неисчислимое множество идей, вопросов, вихрей чувств, ритмов, тембров и т. д. Композиторы-импровизаторы, не умеющие осознать свой собственный творческий замысел во всей совокупности его проблем, обычно сочиняют «пленительный» гарнир, украшения к мыслям, но с основным материалом не справляются. Надо учиться осознавать идею своего произведения, а затем уже воплощать ее (путем настойчивой работы) в такие мастерски развитые музыкальные темы-образы, которые воздействовали бы на чувства и сознание слушателей, как воздействуют темы хоралов и кантат Баха, сонат и симфоний Моцарта и Бетховена, опер Вагнера и Верди, симфоний, балетов и опер Чайковского, лучших произведений Римского-Корсакова, Глазунова, Лядова, Рахманинова, Скрябина, Стравинского, Дебюсси, Равеля, Прокофьева, Шостаковича. А величайший гений мелодического тематизма Шопен, а Шуман! Все эти имена я привел лишь как примеры, доказывающие, что без грандиозной, упорной, титанической работы над созданием своего яркого тематического материала и высокого умения давать ему рост, развивать его нельзя сообщить своему произведению подлинный творческий темперамент, то есть «великий жар чувств», нельзя стать большим композитором.

Все три симфонии, прозвучавшие на смотре (О. Евлахова, Б. Тищенко, В. Маклакова), по-разному выражают душевный строй и творческие устремления их авторов.

Вторая симфония О. Евлахова — серьезное, талантливое произведение, посвященное нашему современнику. Выделяется своим динамизмом начальный образ большой энергии и мужественной стремительности. Вторая тема олицетворяет светлые и благородные чувства человека, пленяет своей нежной певучей лирикой. К сожалению, эта красивая и содержательная мелодия (такое редкое явление в современной музыке!), достигнув подъема в верхний регистр, останавливается в своем движении и как бы рано «обескрыливается». Во второй (медленной) части великолепно утверждается красивый и певуче-энергичный струнный эпизод (в нижнем регистре скрипок), интонационно несколько ассоциирующийся с сочинениями Р. Штрауса и Чайковского. Но, к сожалению, ядро темы не получает достаточно действенного развития, что мешает целостности восприятия.

Финал произвел логически завершающее (в цикле) впечатление и поэтому, пожалуй, больше всего понравился мне своим эмоционально-утверждающим строем чувств и мыслей.

Несмотря на отдельные слабости в развитии тематического материала симфонии и еще кое-где заметные следы интонационной несамостоятельности, это произведение привлекает настоящей искренностью и серьезностью замысла.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

НА СМОТРАХ И ПЛЕНУМАХ

Впечатления и мысли

Г. Попов

Содержание