Выпуск № 2 (303) | 1964 - страница 58

же произведения. Если уж «Иоланта» Чайковского — то «Кто может сравниться с Матильдой моей», если «Риголетто» Верди — то «Сердце красавицы склонно к измене», если Пуччини — то ария Каварадосси, если уж Хачатурян — то «Танец с саблями» из «Гаяне».

Об ограниченности подобного рода пишут обычно жители периферии. Оно и не удивительно! Редкие гастроли солистов и концертных коллективов, художественная самодеятельность — вот и все, что порой выпадает на их долю. Радио в этом смысле поистине самое мощное оружие музыкального воспитания и пропаганды, в особенности пропаганды советского творчества. Но его нынешняя работа уже не удовлетворяет, как видно, растущие эстетические потребности народа. Вот что пишет нам, к примеру, энтузиаст советской музыки, студент I курса физико-математического факультета Курского пединститута А. Еременко:

«...Я не какой-то поверхностный поклонник музыки С. Прокофьева, я стремлюсь еще больше познать творчество этого великого советского композитора, а это сделать негде. Мне не раз приходилось слышать от некоторых товарищей, что они, может быть, и любили бы его произведения, но где их услышать? По радио передают лишь «Вальс» из «Войны и мира», «Гавот» из Классической симфонии. А где отрывки из опер, балетов, кантат? Они звучат редко. Кто в этом повинен?

...Смелее, энергичней и увлеченней надо пропагандировать творчество Прокофьева и Дунаевского, Мясковского и Хачатуряна, Шостаковича и Шапорина, а также других советских композиторов, ибо они в данное время идут в авангарде мирового музыкального искусства...»

Таких, как Еременко, тысячи, миллионы. Они хотят войти в мир большого искусства современности — и они имеют право постоянно приобщаться ко всему истинно прекрасному, что рождает жизнь.

Разумеется, многочисленных радиослушателей волнуют не только вопросы пропаганды творчества советских авторов. Они интересуются классикой и современной зарубежной культурой, проблемами эстетики и исполнительским искусством. Чтобы не быть голословными, предоставим слово еще некоторым участникам нашей дискуссии.

Певица В. Иванова:

«...Надо чаще организовывать передачи о старых мастерах — Бахе, Генделе, Вивальди и других. Они должны проходить в интересной форме, с привлечением талантливых лекторов-музыковедов и исполнителей. Этой музыке уделяется мало внимания, а между тем интерес к ней очень большой. Важно, чтобы такие передачи были регулярными, организовывались в одно и то же время, удобное для основной массы слушателей...»

Музыковед Л. Мазель:

«...Радиослушатели хотят иметь представление об основах всех наук и искусств в современном понимании. Приветствую в связи с этим появившиеся в последнее время музыкально-образовательные передачи нестандартного типа, посвященные вопросам музыкальной эстетики.

Желательно было бы рассказать, на чем базируется выразительность самих музыкальных средств — мелодии, ритма, лада и т. д., каковы психологические предпосылки и основы их воздействия, наконец, какова вся система средств музыкального искусства».

Композитор Вл. Власов:

«...Радиослушатели должны получить самое широкое и полное представление о творчестве таких артистов, как Рахманинов, Рихтер, Гилельс, Ойстрах, Ростропович, Коган, Клайберн. Для этого необходимо использовать все имеющиеся записи и передавать их систематически, а не от случая к случаю...

...Желательно проводить больше живых интересных бесед с крупнейшими деятелями искусств».

Музыковед И. Нестьев:

«...Необходимо создавать больше произведений, написанных специально для радио , — радиоопер, оперетт, кантат, водевилей и т. д.

...Давно пора очистить фонотеку радио от старых и бракованных записей. Кроме того, хорошо было бы систематически получать зарубежные грамзаписи новой музыки в исполнении лучших солистов и коллективов».

Важно отметить, что почти все эти мысли и предложения принадлежат людям, которые великолепно знают специфику работы радио и сами неоднократно выступали перед микрофоном.

Что ж, работники Центрального вещания не могут посетовать на отсутствие дружеских советов или заинтересованности представителей музыкальной общественности и необъятной армии слушателей в том, какая музыка звучит по радио. Теперь остается сказать несколько слов о том, как звучит эта музыка?

Недавно редакционная почта принесла очередное письмо по вопросам музыкального радиовещания под заголовком: «А не все ли вам равно?». Вот оно:

«...Был период, когда вещание превратилось в нудное школярство — слушателю не доверяли, его назойливо водили за ручку.

Теперь положение резко изменилось. Видимо, твердо уповая на высокую эрудированность широких слоев аудитории, без единого комментирующего слова идут даже такие сверхсложные для восприятия сочинения, как, например, «Торжественная месса» Бетховена, Девятая симфония Малера или «Весна священная» Стравинского.

Хуже того, перевернулись представления о том, что знает слушатель и что ему неведомо. Дается, допустим, некое классическое произведение. Как оно именуется, кто его автор, исполнители, неизвестно. Зато в конце передачи из приемника доносится неожиданное и нелепое: «Вы слушали инструментальную музыку» (!). Приведенный мною типичный пример свидетельствует о вопиющем неуважении к слушателю. Недаром же случается порой услышать из сектора выпуска по телефону в ответ на вопрос об исполнителе сердитую реплику: «Ну, Гилельс играл. А не все ли Вам равно?».

А как можно расценивать типовые анонсы в «Радиопрограммах»? Опять — как невнимание к людям, нежелание считаться с дифференцированностью аудитории.

Первый попавшийся для иллюстрации день — 13 ноября 1963 года. В 12.20 по первой программе объявлен концерт «Хоровое искусство». Выступает Ленинградская академическая хоровая капелла им. Глинки. Прославленный, любимый коллектив! Однако, что будет спето — русские народные песни или Бах, Глинка или образцы советской музыки? Неужели и здесь снова действует сакраментальное «А не все ли Вам равно»? По второй программе в 24.00 — «Концерт зарубежных артистов». Чудесно! Но кто они, эти артисты, в каких жанрах выступают, какой категории слушателей адресован концерт, кому в ожидании его надлежит не ложиться спать до полуночи? По третьей программе в 22.30 «Новинки советской камерной музыки». Снова интересно и снова без нужды зашифровано: чьи новинки, в каких жанрах камерной музыки, кто исполнители?

Музыкальное вещание интригует слушателей «завлекательными» названиями концертов, но отталкивает аудиторию непонятными и обидными «фигурами умолчания», за коими вновь и вновь скрывается пренебрежительное «А не все ли Вам равно?»

Процитированное письмо принадлежит музыковеду Д. Рабиновичу. Несомненно, выдвинутые им вопросы заслуживают серьезного внимания. Тем более, что неуважение к слушателям иной раз оборачивается неуважением к самой музыке и ее творцам.

Например: 3 декабря прошлого года в 10.10 по второй программе были объявлены «Страницы из оперы Ш. Мшвелидзе «Десница великого мастера». Анонсу о такой передаче (35 минут звучания) можно было только порадоваться: он подтверждал, что пропагандой творчества композиторов национальных республик, помимо специальных фестивалей, на радио занимаются повседневно. Но что это была за передача? Об авторе музыки и его опере не было сказано ни одного слова (вероятно, предполагалось, что все решительно слушатели знакомы с романом К. Гамсахурдия. Предположение весьма вольное, а кроме того, либретто ведь могло от него существенно отличаться...). Дальше — хуже: объявлялись сцены, действующие лица, исполнители, но ни одного слова о содержании исполняемых номеров. А ведь опера передавалась для русских слушателей (вторая программа) на грузинском языке! И это называется пропагандой? Не вернее ли сказать, что в данном случае работники соответствующей музыкальной редакции проявили полное равнодушие к своим обязанностям и к одному из выдающихся представителей грузинской музыки? И расписались в элементарном отсутствии культуры в своей работе. Кстати, диктору, ведущему передачу, оказалось не под силу произнести имя автора оперы: в первый раз он сказал «Мшвеладзе», во второй — «Мшвеледзе» и, наконец, в «динамической репризе» утвердил: «Мшвеладзе»... Мелкий факт. Но, во-первых, не единичный, а, во-вторых, свидетельствующий о большом еще неблагополучии в подготовке микрофонных материалов.

А вот факт иного рода, но все о том же — об уважении к музыке. Композитор 3. Левина рассказывает:

«...Появилась песня. Композитор сообщает об этом в редакцию. Отвечают: «Очень хорошо, но нас эта тема сегодня не тревожит». А через месяц — другой звонят из той же редакции о том, что запись через два дня. Спешка, гонка, халтура... О какой отшлифовке, отделке деталей может быть речь! И самое неприятное, что потом эту запись крутят много лет подряд. Хотелось бы попросить радио пересмотреть существующую традицию записи одного варианта на долгие годы...»

Композитор А. Островский с тревогой отмечает, что радио заметно ослабило работу с молодыми певцами, опять-таки торопясь как можно скорей дать «путевку» в эфир новой песне.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание