Выпуск № 2 (279) | 1962 - страница 20

венных достоинствах драматургии Арбузова или Розова, но нельзя не признать, что они в ряде своих пьес первыми обратились к общественно значимой теме воспитания нового поколения, попытались создать объемный психологический портрет своих молодых современников. Аналогичная тема несомненно должна зазвучать и в музыке.

Мне кажется, что важный шаг на пути к созданию этого направления в музыке сделал Савельев в цикле «Юность кончена». Да, юность кончена, и у каждого из героев этого цикла она сложилась по-разному. Муське — работнице конфетной фабрики, водившей знакомство (как сказано у Е. Евтушенко) с «блатными с Троицкого», — она принесла встречу с «большим и добрым» человеком, встречу, изменившую всю ее жизнь; у мнимого нигилиста (второй романс цикла, тоже на слова Е. Евтушенко) эта юность, полная колебаний, споров, поисков, завершилась подвигом: уехав с биофаковцами на север, он погиб, спасая друга; в третьем романсе «Взрослый, не влюбленный» посвященном поэтическому городскому пейзажу, передано ожидание чего-то большого, светлого в будущем. Из общего замысла цикла, на мой взгляд, выпадает четвертый романс «Ветеран», менее оригинальный по звучанию, имитирующий некоторые приемы баллады. Да и образ человека, прошедшего через войну и сохранившего неумирающую память о далеких трагических событиях, предстает здесь совсем не молодым. Последний романс — «Дайте горечи» — посвящен юнцам; подражая старшим, они с гитарой в руках идут в парк, не морщась, пьют пиво в ларьке. Но вот они видят старого продавца конфет, и с мальчишек сразу слетает все напускное. По тому, как задушевно-мечтательно зазвучала музыка, становится понятным, что прогулки «ради форсу» не особенно-то и прельщают их и что хочется им найти в жизни что-то содержательное, интересное...

Симпатии композитора всецело на стороне героев цикла, в каждом из которых под слоем наносного, внешнего он умеет разглядеть душевную чистоту, стремление к хорошему в жизни. Отношение Савельева к тексту — очень свободное, смелое, активное. Он читает его глазами композитора-драматурга, быстро намечает контрастные зарисовки и, непосредственно сопоставляя, развивая их, строит цельное, по музыкальным законам живущее произведение. Романсы Савельева — выразительные, темпераментные сценки, их легко представить «разыгранными» на театре; жесты, движения, «мимика» музыкальных интонаций и ритмов ждут талантливого актерского воплощения.

Образы цикла глубоко современны — кажется, что этих героев встречаешь на улицах, слышишь характерные интонации их говора. Оригинален гармонический язык: в ярких сопоставлениях, терпких звучаниях, колоритных и неожиданных переходах бьется активный пульс современности, воплощено активное восприятие мира.

Для создания выразительного музыкального портрета Савельеву достаточно двух-трех характерных деталей, нескольких слов текста. Вот, например, начало первого романса. Сразу же на словах «Ах! Муська, Муська, с конфетной фабрики» композитор дает бурное движение в аккомпанементе: нервно-взвинченное звучание, перебой акцентов, обнаженно резкие секунды и, наконец, неожиданная остановка, толчок; такой — порывистой, возбужденной, стремительной — рисует композитор Муську;

Пример

_________

¹ Так же, как и два последующих, он написан на слова Е. Винокурова.

Совсем иначе звучит музыка, когда речь заходит о «блатных с Лаврского и Троицкого». Высмеивая и осуждая, композитор прибегает к комедийным приемам, создает сатирическую зарисовку. В аккомпанементе размеренные подергивания, как бы воспроизводящие расхлябанную походку, в мелодии намеренно приглаженные, заискивающе лицемерные интонации:

Пример

Широкой выразительной темой очерчен в том же романсе «верящий, большой и добрый» человек. Яркая мелодия звучит также в начале романса «Нигилист». Савельеву не мешают прозаические места текста. «Носил он брюки узкие, читал Хемингуэя» — на этих словах звучит грустно задумчивая мелодия, в которой запечатлено размышление автора об этом мнимом нигилисте, оказавшемся человеком с мужественной и чистой душой.

Савельев прекрасно владеет средствами речитатива. Но впечатляющая сила его романсов заключена все же в мелодической насыщенности, распевности, в умении строить длительные мелодические нарастания.

Произведения Г. Савельева свидетельствуют о своеобразии его творческого мышления. Образная конкретность, тяготение к вокальным жанрам, любовь к театру — все эти ценные качества говорят о демократических устремлениях молодого автора. Его нельзя упрекнуть в узости интересов, в жанровой ограниченности. Наоборот, каждое из созданных им сочинений — овладение новыми темами, новыми характерами.

Однако в процессе этого неустанного обновления еще не вполне отстоялись наиболее типичные и характерные для композитора образы и идеи. А ведь известно, что творческая индивидуальность раскрывается в полную меру лишь тогда, когда у художника складывается круг излюбленных, постоянно его волнующих эмоций, чувств, мыслей.

Но именно потому, что в творчестве Савельева не определился еще основной образный стержень, сквозная линия, не ощущается пока что целеустремленного развития, стремительного восходящего движения таланта.

Аналогичную картину представляют собой сочинения Г. Савельева и с точки зрения музыкального языка. Еще нельзя говорить о каком-то едином стиле молодого композитора. Здесь он тоже ищет, экспериментирует. Обращаясь к многообразным темам, он постоянно обновляет свою музыкальную палитру. В его произведениях прослушиваются сейчас многие влияния, из которых наиболее устойчивы влияния Мусоргского и Прокофьева. Стремясь органически претворить классические традиции, он вместе с тем смело обращается к интонационным «первоисточникам» современной музыкальной речи — к лирическим и маршевым массовым песням, к бытовому романсу. Иногда соседство столь разнообразных интонационных сфер производит впечатление пестроты, эклектичности, но во многих случаях композитору удается органически «сплавить» самые различные элементы мелодической выразительности. Вот пример: в дуэте первого действия из оперы «Фантазия» «прокофьевская» лирическая тема Либенталя, симфонически развитая, широкая, сопоставляется с бытовой мелодией «жестокого» романса Лизаветы Платоновны. И это не производит впечатление какой-либо клочковатости, наоборот, обе темы убедительно и естественно объединены:

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Пример

Пример

Содержание