ская» характеристика рождается здесь в результате тонкого применения ладовых, ритмических, мелодических элементов, обогащенных тембральной палитрой, родственной музыке народов этих стран света. В концерте интересно многое, но прежде всего то, что автор не увлекся возможностью «примитивизации», а сумел подчеркнуть общечеловеческие ценности той музыки, которая послужила прообразом для его сочинения. В этом так же выявилась еще одна сторона того общего направления к гуманизму, который стал особенно заметным в творчестве Жоливе послевоенных лет. Но и в плане чисто структурном этот концерт заслуживает внимания: например, финал его, как рассказал в беседе сам композитор, построен на принципе постепенного ладо-тонального перемещения материала по восходящим одиннадцати ступеням звукоряда с последующим абсолютно симметричным спуском его на двенадцать ступеней вниз.

Однако надо сразу оговориться, что Жоливе не только не ортодоксальный додекафонист, но, по всей видимости, относится к числу тех музыкантов, кто может использовать прием, но не дает себя поработить системе, кто серийную технику допускает с большими оговорками и следует ей только до тех пор, пока она не вступает в конфликт с естественностью музыкального выражения. Об этом говорят такие его сочинения, как Вторая фортепианная соната (1957), Соната для флейты (1958) и ряд других.

Для нас, пожалуй, более знаменательно то, что их автор, как и другие французские композиторы (например, Мессиан, Дютийе), очень по-своему претворяет какие-то элементы русской музыки. У Жоливе иной раз можно ощутить что-то близкое нам, что можно было бы условно назвать «скрябинскими тонами». Скорее всего, это объясняется не столько близостью «структур» их музыки, сколько «родственностью нерва» — тревожного, всегда напряженного. По-видимому, дальнейшие исследования произведений Жоливе вскроют и более глубинные связи между его творчеством и русской музыкой.

Гуманистическая направленность творчества Жоливе бесспорна. Владея современными средствами письма, композитор не отрывается от эмоционально-образного принципа создания музыки. Он тяготеет к крупным полотнам, к таким формам, где протяженность дыхания позволяет создать сильные полюса напряжения; его музыка интеллектуальна, подчас философична, но не суха, и тем более не абстрактна. Одним из отличительных свойств ее является особая, присущая лишь Жоливе импульсивность, которая усиливает интонацию, интенсифицирует ритм, гармонию, полифонию. Искусство Жоливе не знает хилости, надлома, размягченности, это — искусство переживания и действия. И последнее: возвращаясь к программе авторского концерта, прозвучавшего в Москве, невольно обращаешь внимание на то, что в ней нашли место и источники, из которых возникло искусство Жоливе, и та нерасторжимая новая звуковая «вещность», которая есть собственность композитора. Если концерты для флейты и отчасти арфы дают нам яркое подтверждение тому, что в Жоливе живет француз, которому дороги блестки остроумия галантного века и щедрая виртуозность «клавесинизма», если в «Ритуальных танцах» предстал композитор, чье чуткое ухо не осталось глухим к некоторым находкам импрессионизма, то в Симфонии, может быть, больше всего обнаружилась та своеобразная поэтическая и звуковая образность, резко отличающая Жоливе от его современников, которая еще не раз принесет ему успех в создании вдохновенной, ярко талантливой музыки.

Г. Хаймовский

Встреча с композитором

В дни пребывания Андре Жоливе в СССР руководство Союза советских композиторов организовало встречу с ним, на которой присутствовали многие московские композиторы и музыковеды.

В кратком вступительном слове генеральный секретарь Союза композиторов Т. Хренников сердечно приветствовал гостя из Франции, назвав его «нашим большим другом». В ответ А. Жоливе сказал: «Я хочу выразить самые признательные чувства Союзу советских композиторов, который по инициативе Т. Хренникова оказал мне и моей семье самый сердечный прием. Мы это восприняли чрезвычайно горячо. Чувство глубочайшего удовлетворения вызвала у нас также та преданность, с которой отнеслись артисты Большого симфонического оркестра

Всесоюзного радио и телевидения к работе над ранее не исполнявшимися ими сочинениями, где, надо сказать, есть необычные особенности, и, по-видимому, ранее оркестр с ними не был знаком. Огромное удовлетворение для композитора слушать свои сочинения, исполняемые с такой серьезностью, музыкальностью и виртуозностью». Далее композитор отметил, что струнная группа оркестра, особенно скрипки, по его мнению, абсолютно первоклассна. И это естественно, добавил он, ведь советская скрипичная школа — первая в мире. Очень высоко отозвался гость и о солистах — участниках прошедшего концерта — В. Дуловой и А. Корнееве.

Затем А. Жоливе попросили рассказать о музыкальном творчестве во Франции.

Музыкальная жизнь Парижа, ответил наш гость, отмечена многими интересными моментами. Среди них назову проблему использования сериальной техники в творчестве тех композиторов, которые пришли в музьжу после 1945 г. Лично я, говорит Жоливе, эту проблему считаю устаревшей, ибо давно ею интересовался, знакомясь с сочинениями Шёнберга, Берга, Веберна и т. д. Мы с Дариусом Мийо, сказал Жоливе, обладаем во Франции привилегией быть одними из первых исследователей сущности сериальной музыки. Кроме того, рассказывает Жоливе, один из моих учителей — Эдгар Варез, великолепно знавший эту технику, советовал мне использовать ее, конечно, согласно с моим темпераментом. С 1935 года я писал музыку, применяя некоторые аспекты сериальности, но никто из слушателей этого не подозревал. Иной раз мне приходилось доказывать ученикам с нотами в руках, что в том или ином месте применены принципы сериальности. Основными приемами этой техники, добавляет Жоливе, можно овладеть за 15 минут (!), но творить надо оставаясь прежде всего самим собой.

Далее А. Жоливе сообщает примечательный факт: «А. Шёнберг установил известную систему как сумму средств для своего исключительно индивидуального творчества. По свидетельству Э. Вареза, Шёнберг к концу жизни был в ужасе от тех результатов, к каким привела эта система в руках его последователей».

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Г. Хаймовский

Встреча с композитором

Содержание