ровский характер. С первого же мгновения встречи с Ромео ее душа охвачена страстным чувством. Не удивление, не растерянность охватывают ее, а ликование, восторг. Вместе с Ромео ей теперь принадлежит целый мир.

Но стоило судьбе пригрозить ее счастью, как в движениях ее появляется настойчивость, сопротивление. И чем упрямее пытаются сломить ее волю, тем большей становится ее сила...

Здесь по аналогии (хотя все аналогии — вещь относительная) вспоминается сцена из «Ромео и Джульетты» в постановке А. Д. Попова. Когда М. Бабанова — Джульетта узнавала о гибели Тибальда, ее рука тянулась к кинжалу, чтобы отомстить убийце брата. Героиня Плисецкой тоже способна на это...

Мастерство авторов фильма проявилось и в том, как они построили его драматургию.

Если кадры замедленного движения, так же как и интервью, стали кульминационными моментами «рабочих» эпизодов фильма, то кульминацией в показе ролей оказались Одиллия, Джульетта, Китри.

Вероятно, свой особый смысл имеет и то, что последняя кульминация — показ Китри — подает на финал картины.

Вся вариация героини Минкуса — Горского построена на сверхвиртуозной технике. Но у Плисецкой эта техника несет в себе черты характера ликующе звонкого, солнечного, сверкающего, как краски на полотнах Сарьяна. Зритель совершенно ослеплен темпераментом, техникой, головокружительным темпом балерины... И именно на этой высокой, эмоциональной ноте заканчивается фильм.

Итак, «фильм закончен». Если еще раз задать себе вопрос, в чем же все-таки его главная притягательная сила, ответ будет простым: в раскрытии таланта через подвиг труда, сферы яркой эмоциональности, через интеллектуальное постижение задач искусства, в целеустремленной мажорности. Да, именно такой многосоставной атмосферой «околдовывает» фильм «Майя Плисецкая».

И все же в этой удачной работе есть свое «но». Автор сценария В. Комиссаржевский, разработавший интересную «схему» киноленты, оказался мало требователен к дикторскому тексту. Видно, он поставил перед собой как цель сделать эффектным звучащее слово. Многие фразы текста напоминают, к сожалению, неисправленную стенограмму. Что означает хотя бы такое определение: «Джульетта воплощена Плисецкой как знамя весны и жизни»... Сколько красивости и как мало истинного смысла!

«За сказочным образом балета вставала земная женщина. Гордая, сильная и слабая в своей любви». Если добавить, что это сказано о Плисецкой — Хозяйке Медной горы из «Каменного цветка» Прокофьева на сюжет известной «Малахитовой шкатулки», то ясно, насколько это далеко от характера и музыки, и «Сказов» Бажова, и образа, созданного балериной. Примеров таких неточных характеристик и формулировок (вроде того, что «в музыке всего семь нот»?!) можно привести еще немало. Они досадны хотя бы уже потому, что их могло не быть. Для этого надо было лишь внимательно отредактировать текст.

Но, пожалуй, какое-нибудь «но» можно обнаружить в любой премьере. Главное в другом — создан принципиально новый тип монографического фильма. И в этом наибольшая удача кинорассказа о замечательной советской балерине.

На съездах и пленумах

Ташкент

Ю. Корев

В УЗБЕКИСТАНЕ

Много, слишком много всего было в Узбекистане на Пятом съезде композиторов. Три, а то и четыре раза в день шли друг за другом прослушивания, просмотры, концерты, спектакли. В результате — конгломерат самых разных впечатлений, упрямо не желающих даже спустя длительное время складываться в нечто цельное и гармоничное. К тому же, не зная «подтекста» тех или иных художественных событий и разговоров, почти невозможно порой определить их истинные масштабы, эстетическую емкость. Ничего не поделаешь: такова сегодня участь каждого, кто, впервые приезжая в республику — в данном случае Узбекскую, — по существу только начинает знакомиться с ее специфически сложными и противоречивыми творческими проблемами.

Сложными и противоречивыми? А с этого ли надо начинать? Не правильнее ли было бы сказать сперва о больших достижениях узбекских композиторов, о росте музыкальной культуры, о мировом значении опыта строительства социалистического искусства в Узбекистане, а заодно назвать имена и произведения тех, кто участвовал и участвует в этом строительстве... Почти каждый оратор на съезде — будь то «хозяева» С. Бабаев и X. Абдусаматов или «гости» А. Сатян и Б. Баяхунов, И. Нисневич и Дж. Файзи, П. Савинцев, Я. Солодухо, или автор настоящих заметок — говорил об этом. Но не только об этом. В целом складывалась картина движения и развития национальной культуры. И если с самого начала упомянул я о сложности и противоречивости ее творческой проблематики, то потому лишь, что полагаю это состояние естественным для любого живого художественного организма. Естественным и даже единственно возможным: нет и не может быть развития без борьбы различных, порой противоположных тенденций, и никогда еще не была простой эта борьба...

С чего же все-таки начать?

А вот с чего. Вероятно, так не должно быть, слишком уж парадоксально, но факт остается фактом: о положении дел в иных наших композиторских союзах, не исключая и столичного, о рабочей атмосфере, о реальных перспективах порой лучше свидетельствует не само творчество, а общественное к нему отношение. И конкретная оценка конкретных произведений. Потому что всегда существовали (и будут существовать) композиторы разной степени одаренности, разной степени этической и художественной зрелости. Соответственно и произведения они пишут разные. В том числе не просто хорошие или плохие, но часто олицетворяющие те или иные принципиальные творческие тенденции. В этом нет ничего необычного. Беда, однако, коль скоро именно слабые произведения встречают одобрение у влиятельной части общественности. И совсем уже никуда не годится, если на них пытаются ориентировать как на эталон.

На первый взгляд в Узбекистане все в этом смысле обстоит благополучно. У руководства Союзом стоит группа передовых талантливых музыкантов, интеллигентных, преданных искусству, верно понимающих его задачи. Казалось бы, им и определять музыкальную политику в республике, в первую очередь творческую. Ничего подобного. Сразу бросается в глаза: именно правление Союза (и не первый год!), отстаивая верные позиции, оказывается не в силах повлиять ни на директора оперного театра, ни на руководство республиканского радио и телевидения или филармонии. Но об этом позже. Главное же — в самом Союзе тоже существуют весьма различные критерии оценок, и здесь в свою очередь идет напряженная борьба, порой открытая, порой завуалированная. Она, повторяю, естест-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

На съездах и пленумах

Ташкент

Ю. Корев

В УЗБЕКИСТАНЕ

Содержание