Выпуск № 6 (319) | 1965 - страница 62

мира. Мужчина, потерявший навсегда любимую женщину, оказывается не в силах вынести бремя одиночества. Смерть для него не страдание, а спасение.

Не вступает ли такое текстовое содержание, которое легко можно истолковать как пессимистически-субъективистское, в противоречие с тем, что было сказано о творческих устремлениях Соммера? Не лежит ли оно за пределами передового гуманистического искусства нашего времени?

Нет. «Вокальная симфония» — значительное произведение, отражающее определенный этап в становлении художественного сознания творческой интеллигенции молодых социалистических стран. Право утверждать так нам дает прежде всего самое музыкальное содержание симфонии, порой усиливающее, а порой и переосмысляющее различные стороны текста и, главное, эстетически обобщающее их с позиций реализма. Не видеть этого основного положения, оценивать его только в плане текстового содержания, оторванного от музыки, значит не понимать специфики симфонии, ее музыкально-художественного целого.

В музыке Соммера много замечательных моментов. Удивительное интонационное и стилевое единство, стройная композиция, прочная форма, убедительная тембровая драматургия — все это говорит о ясной, до конца продуманной концепции.

Интонационным ядром произведения является активная вступительная тема рожка (ее интонируют две трубы в унисон) хроматически-диатонического склада:

Хотя в точно таком же виде эта тема вторично появится только в третьей части, ее характерные интонации пронизывают всю тематическую ткань симфонии. Чаще всего это нисходящие секунды и восходящие заполненные терции. Мы находим их в пассакалье из первой части — одновременно в вокальной фразе меццо-сопрано «Погрузиться в ночь...» и в голосах оркестрового сопровождения (2); в главной (3) и побочной (4) темах второй части; наконец, в среднем эпизоде Финала, в частности в начальной фразе первых скрипок (5):

Интонационное единство симфонического мышления Соммера поразительно. Если бы мы захотели показать все мелодические, ритмические и тембровые связи и аналогии отдельных тематических эле-

ментов, нам пришлось бы провести весьма сложную статистику и исписать немало бумаги. Ограничимся поэтому еще одним лишь примером; сравним главную тему второй части (пример № 3) с двумя вокальными фразами в Финале — «Твои глаза будут лишь праздным словом» и «В кратер сходим мы, немы»:

Речь здесь идет о варианте того же мелодического силуэта, хотя и трансформированного в совершенно иную эмоциональную плоскость: взрывную динамичность сменила почти интимная лирика. Здесь мы имеем дело с вариационным, точнее, вариантно-эволюционным принципом, который Соммер мастерски применяет в симфонии.

Остановимся теперь вкратце на ее отдельных частях.

Первая часть («Ночь». Con moto) расчленена на два контрастирующих друг с другом эпизода. Первый — экспозиция главной темы; второй — пассакалья. Проведение основной ее темы в расширении образует коду.

Вторая часть (Allegro moderato) в отличие от первой представляет собой обычную сонатную форму, хотя опять-таки с сильными элементами рассредоточенного вариационного развития. Своеобразие этой части заключается в ее сюжетной конкретности, почти достигающей зримости драматической сцены. Партнерами симфонического повествования становятся здесь чтец и главным образом хор, выступающий, в согласии с классическими традициями, в роли комментатора действия и судьи. Третья часть (Adagio) — лирический финал цикла, уравновешивающий драматизм предыдущих построений. Важно подчеркнуть, что музыка Соммера снимает экстатический пафос стихов Павезе. Поэтому и слова: «Придет смерть и завладеет твоими очами» — воспринимаются в общем музыкально-драматургическом контексте как страстный протест человека, ищущего новую надежду. Едва намеченная заключительная тоника D-dur'a словно намекает, что где-то совсем рядом виден просвет. Именно в наличии такого «второго плана» — глубоко ощутимого психологического подтекста — огромная сила воздействия Финала.

В гармоническом плане «Вокальная симфония» прочно выдержана в рамках расширенной тональности, которой часто пользовались, например, Прокофьев, Барток или Онеггер. Широко применяет Соммер битональность, опирающуюся на созвучия квинтаккордов в секундных диатонических (иногда и хроматических) связях. Отметим также богатство полифонических приемов, в частности имитационных, как, например, в следующем фрагменте из второй части на слова «странный воз»:

Как мы видим, в «Вокальной симфонии» Соммер не изобретает новых композиционных принципов, а исходит в основном из испытанных классических приемов. Эта верность лучшим традициям в сочетании с ярко индивидуальным авторским почерком придает симфонии монументальность формы и редкое интонационное единство.

В настоящее время творчество Соммера успешно развивается в русле реалистического искусства. Любовь к творчеству Достоевского, выраженная уже в «Вокальной симфонии», не оставляет композитора и по сей день. Его следующая большая работа — опера по роману Достоевского «Идиот». Я верю, что ее премьера явится не только новой творческой победой художника, но и новым успехом современной чешской музыки.

Перевела с чешского К. Титова

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Перевела с чешского К. Титова

Содержание