поднялся до такого творческого содружества, иные примитивно подошли к своей задаче и несколько «подвели» партнеров. Но общий уровень был хорошим, крепким, иногда чувствовалось, что художественная инициатива принадлежит именно пианисту. Что же, это неплохо: опытный, эрудированный концертмейстер может многому научить молодого вокалиста и многое подсказать ему, а в фортепианной партии у Мусоргского открыт огромный простор для поисков — темброво-колористических, живописных и прочих. Пример удачного, абсолютно спаянного ансамбля, где «режиссирует» и «дирижирует» пианист, ничуть не стесняя личности певца, — П. Печерский и И. Бушкин; отличные концертмейстеры — Элла Геккер, выступавшая с В. Афанасьевой, Элеонора Пирадова — партнер Л. Остапенко, Вера Шубина и многие другие.

*

Конкурс давно закончился, утихли разгоревшиеся вокруг него споры и волнения. Теперь, оглядываясь назад, ясно различаешь, что главным, неоспоримым победителем и триумфатором конкурса была сама музыка Мусоргского, первозданно свежая и могучая, насыщенная огромным идейным содержанием и страстной любовью к народу, к человеку. В дни конкурса, когда она звучала так обильно, как, увы, не звучит у нас никогда, можно было воочию убедиться в ее немеркнущей молодости и новизне. Уходя своими корнями в древнейшие пласты народных музыкальных традиций, творчество Мусоргского впитало лучшие устремления передовой русской культуры в эпоху высокого общественного подъема. Оно обращено вперед, к современности, к эпохе социального равенства и справедливости. Оно является таким же орудием духовного воспитания масс, как шедевры русской классической литературы, таким же всеобщим достоянием, как творчество Гоголя и Льва Толстого.

Вернее, должно им стать, иначе мы будем плохими, небережливыми наследниками своего богатства...

К 75-летию И. С. Ханаева

С. Лемешев

ПОДВИГ ТАЛАНТА

Перебирая в памяти тех, кто оставил заметный след в моем творческом становлении, кто на протяжении многих лет был не только моим спутником по общей работе в Большом театре, но в какой-то степени и примером, я вспоминаю Никандра Сергеевича Ханаева.

Познакомился я с ним еще на экзаменах в консерваторию. Никандр Сергеевич сразу же обратил на себя внимание. Я не много помню драматических теноров, голос которых, как у Ханаева, не знал бы пределов в диапазоне, свободно поднимаясь до ре бемоль третьей октавы. Правда, это было следствие не только его исключительной вокальной одаренности, но и столь же исключительного трудолюбия.

Ханаев с юности пел в церковном хоре, и это, конечно, выработало в нем навыки правильного звуковедения (крикунов там не держали), пластичность, чувство ансамбля. Поступив же учиться, он полностью отдался занятиям, хотя ему, начавшему в тридцать один год, это было значительно труднее, чем нам. К тому же его семья жила под Москвой. Никандру Сергеевичу пришлось искать «угол» в городе. В конце концов его приютила в своем доме консерваторский педагог Ханаева Л. Звягина. Жил он в небольшой комнатке, которая почти не отапливалась по причине нехватки дров — ведь это были трудные годы. Зимой у него было так холодно, что замерзала вода. Кроме этого, он не мог пользоваться инструментом. Поэтому почти каждый день он спозаранку бегал в консерваторию, чтобы самостоятельно позаниматься. Но отсутствие сносных условий не мешало ему много работать дома. Мое уважение к нему возросло во сто крат, когда я узнал, что он занимался сольфеджио без

_________

Отрывок из «Автобиографии».

Портрет работы художника А. Фомкина

инструмента, пользуясь лишь камертоном (в этом, конечно, ему помогли навыки хорового пения). Он так свободно читал ноты с листа, что выучивал дома романсы и арии, хотя, бесспорно, это требовало большой затраты времени, внимания и силы. Я, например, работал за инструментом и был убежден, что освоил чтение с листа не хуже. Но, увы, скоро мне представился случай разочароваться. Как-то мы с Ханаевым зашли в нотный магазин, и он, читая вокальную литературу, свободно напевал мелодию с листа — я так и ахнул...

Вот пример, когда необходимость преодолевать трудности закаляет человека, вырабатывает в нем подлинный профессионализм и он начинает самостоятельную жизнь в искусстве готовым к любым сложнейшим задачам. Именно таким пришел Никандр Сергеевич в театр, и эта его крепкая закалка и огромная трудоспособность обеспечили ему на многие годы ведущее место в блестящей труппе Московской оперы.

Когда я поступил в Большой театр, Ханаев пел там уже пять лет, выступая с успехом в таких партиях, как Садко, Князь в «Русалке». Очень скоро мы услышали его в ролях Радамеса, Отелло, Германа. В Радамесе мне запомнились могучий голос, пластичное звуковедение, создающее впечатление сдержанной страсти, тонкая филировка, волнующее пиано. Особенно запал в душу романс Радамеса. Ханаев пел его насыщенно по тембру и вместе с тем очень свободно, легко преодолевая «коварство» этой трудной партии.

Великолепной была и московская постановка «Отелло», музыкальным руководителем которой был А. Мелик-Пашаев. Я хорошо помню этот спектакль, даже его афишу: Отелло — Н. Ханаев, Дездемона — Г. Жуковская и Е. Межерауп, Яго — Дм. Головин и В. Политковский, Кассио — Н. Тимченко...

Как сейчас, вижу появление Отелло в первом акте, в сцене бури, которая вся проходила на большом драматическом подъеме. Чудесно пел Головин песню Яго с хором, как и вообще всю партию.

Заключительный дуэт первого акта — одна из лирических вершин вердиевской музыки. Дездемона — Межерауп, молодая, красивая, женственная, была обаятельна в этой партии. И голос Ханаева, потрясавший своей силой в сцене бури, здесь источал море ласки, нежности, любви. Вообще, начиная с выхода Отелло, Ханаев наполнял театр своим блестящим, проникнутым горячим темпераментом голосом. В этом он мог бы поспорить с лучшими итальянскими певцами.

Об этом особенно думалось, когда в затихший зрительный зал несся знаменитый дуэт Отелло и Яго во втором акте.

Я в те времена увлекался записями Титта Руффо и Карузо и могу смело сказать, что, слушая в «Отелло» Ханаева и Головина, не только

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

*

К 75-летию И. С. Ханаева

С. Лемешев

ПОДВИГ ТАЛАНТА

Портрет работы художника А. Фомкина

Содержание