М. БЯЛИК

Светлое восприятие жизни

Достижения советской камерно-вокальной музыки, столь ярко развивающейся в последнее десятилетие, связаны в основном с появлением романсовых циклов. Лучшие из них по существу многочастные поэмы, объединенные значительными гражданскими, философскими идеями, общностью образов, сквозным драматургическим замыслом. Именно в расширении идейных и жанровых масштабов принципиальная новизна вокальных циклов последнего времени. Занимавшая прежде столь большое место любовная, пейзажная лирика крепко потеснена. Среди «разрозненных» лирических романсов, созданных за эти же годы, трудно назвать такие, которые по значению и известности могли бы сравниться с лучшими из циклов. Вместе с тем и в этой отступившей «на второй план» области продолжают появляться произведения, заслуживающие пристального внимания.

Украинский композитор Юлий Мейтус, опубликовавший в свое время несколько вокальных циклов¹, по-прежнему много пишет и отдельных «традиционно» лирических романсов. Вот новая тетрадь вокальных сочинений на стихи советских поэтов: тут есть и героическая баллада, и монолог-плакат, однако решительно преобладают романсы о любви. Ценность последних определяется тем, что сквозь традиционное в них пробивается новое — характерные приметы современности, нынешнего мироощущения.

Мейтус по природе своего дарования композитор вокальный. Он пишет романсы легко и охотно (в новом сборнике их двадцать).

У него несомненный мелодический дар, в его вокальных сочинениях «есть что попеть»². Но дело не только в этом. Композитор чутко ощущает поэзию, ее стиль, образную сущность, драматургию (сказывается здесь, конечно, значительный опыт работы в области оперы). Очень часто, когда слушаешь его романсы, кажется, что иначе и нельзя было «распеть» данный текст. Нередко, впрочем, музыкальное прочтение тех или других стихов оказывается довольно неожиданным. Но новый смысл, который возникает от соединения стихов с музыкой, пусть он и не предусмотрен поэтом — всегда убедителен и обогащает замысел произведения новыми выразительными штрихами.

Вот, например, романс «Моє кохання» («Моя любовь») на текст А. Малышко. Очень радостное любовное признание высказано в стихах в романтически приподнятом тоне, даже торжественно, величаво:

Я розкопаю високу гору,
Біля пшениці тебе nocію,
Неначе квітку блакитнозору,
Моє кохання, мою надію.

А композитор придал этим словам еще и скрытую «шутинку», веселый задор. На ритмическую канву стиха он накладывает иной ритмический узор: в конце такта ровное движение четвертей нарушается; на последней, слабой доле слоги произносятся немножко суетливо: влюбленному не удается выдержать размеренный строй речи, он слишком счастлив, слишком торопится все высказать. Этот психологический штрих, соединяясь с особым ощущением целомудренности, рожденным пентатонным складом мелодии, мягким колоритом непрерывно струящегося аккомпанемента, создает очень цельный и многогранный образ, в котором и радостный юношеский порыв, и душевная чистота, и мягкое лукавство, и серьезность большого чувства.

По-иному проявилось творческое отношение композитора к тексту в балладе «Ксеня» (тоже на стихи А. Малышко). У поэта очень немногословный, эмоционально сдержанный рассказ о девушке и ее возлюбленном, казаке, попавшем в турецкую неволю. У Мейтуса — исполненное драматизма и очень картинное повествование. Он широко и по-современному использует традиции народной думы и опыт ее претворения в украинской профессиональной музыке. Бытовая исто-

_________

¹ О них, в том числе о романсах на стихи из «Моабитской тетради» Мусы Джалиля, писал Ю. Малышев в «Советской музыке», № 10 за 1958 год.

² Кстати, романсам Мейтуса не приходится искать исполнителей. На Украине в последние годы выдвинулась группа талантливых молодых камерных певиц (с певцами, к сожалению, хуже): Г. Сухорукова, B. Ялкут, Т. Калустян, Д. Петриненко. Энтузиастки советской музыки, они и являются обычно первыми интерпретаторами романсов Мейтуса. Некоторые из его сочинений написаны в расчете на исполнительские возможности этих певиц.

рическая картина приобретает эпические очертания, возрастает ее обобщающая сила: она становится выражением горестной судьбы народа в прошлые времена.

А вот еще пример — романс на стихи П. Воронько «У нашому серці є ласка хороша» — пожалуй, лучший из образцов гражданской лирики. Текст его, патриотический по содержанию, весьма поэтичен: удачен ведущий образ, заключенный в словах «У нашому cepцi, країнському серцi...». Музыка, поддерживая торжественный тон стихов, в то же время конкретизирует их содержание. Так, перед строфой, где речь идет о героической и тяжкой доле народа в былые времена, вводится минорный отыгрыш с характерными увеличенными секундами в мелодии — и здесь возникает образ кобзарской думы, создается драматическая атмосфера легенды. В конце романса, где прославляется величие советского народа, вновь проведен тот же инструментальный эпизод, но на этот раз в мажоре. Теперь он оказался близок народным праздничным, плясовым наигрышам западных областей Украины, коломыйкам. Снова возникает картинка жизни, которая дополняет и делает более ярким смысл стихов.

Разумеется, не все двадцать романсов равноценны и не везде автор пошел по пути обогащения стихотворной первоосновы. Вот, например, другой образец решения гражданско-патриотической темы, «Хартия века» (слова Л. Вышеславского). Текст здесь декларативен в худшем смысле этого слова, он «публицистически прозаичен», и музыке не удается его оживить и опоэтизировать. Однако таких романсов в новой тетради очень немного, и не они формируют общее впечатление. Ю. Мейтус — отличный профессионал, и если случаются у него произведения, написанные без подлинного вдохновения, то и они «сделаны» настолько добротно, что не сразу ощутишь их внутренний холодок. Зато есть в цикле романсы, с первых тактов которых чувствуешь, что они созданы с неподдельным, искренним увлечением. Ими определяется ценность сборника, и на лучших из них хочется остановиться.

Романс «Про що задумалась, дівчино» на слова В. Сосюры проникнут ощущением редкостной чистоты и безыскусственности.

По полю идет девушка, она влюблена, и вся природа счастлива ее счастьем. Хорошая простота! — и в стихах, и в песенной мелодии, и в гармонии. Впрочем, во всем этом немало и тонких не очень уж привычных штрихов; привлекает внимание затейливое сочетание пяти- и шеститактных фраз, неожиданно появляющийся в момент кульминации «далекий» аккорд (трезвучие II низкой ступени, параллельного мажора), мягко разрешающийся и звучащий в этом контексте очень свежо и просветленно.

Благодаря ясности и естественности общего рисунка все подобные детали кажутся особенно выразительными. Соединение в музыке простоты и свежести очень хорошо передает ту особую поэтическую настроенность, когда самое обыкновенное и давно известное приобретает новые очертания, наполняется небывалым смыслом и значением.

Такое же чувство поэтической приподнятости запечатлено в романсе на стихи А. Малышко «В нас гуляє квітень у полі» («У нас гуляет апрель в поле»). И здесь это чувство рождено слиянием человека с природой. Только в образах текста и музыки больше плавности, широты, покоя. Впрочем, покой относителен; образы полны внутреннего движения, словно передающего мягкий ток весеннего воздуха. Впечатление непрерывно текущих струй возникает благодаря удачному соединению размашистой диатонической мелодии с плавными хроматизированными подголосками. В этом мерном, .всепроникающем движении улавливаешь ощущение полноты жизни.

Романс на слова Л. Первомайского «Від Сяну до Дону», кажется, лучший в сборнике. Стихотворение написано в 1942 году, в разгар войны, а музыка — спустя восемнадцать лет, как воспоминание об отдаленном прошлом. Впрочем, в тексте, очень поэтическом и прочувствованном, также есть эпическое начало — взгляд на события как бы издалека. И содержанием (рассказ о гибели бойца), и ритмом, и отдельными образами (повторяющаяся строка «Одначе не треба, не треба тужить») стихотворение напоминает знаменитую «Гренаду» М. Светлова. «Гренаде», стихотворению столь музыкальному, в музыке не повезло. Весьма многочисленные попытки положить ее на ноты (предпринятые В. Кручининым, К. Листовым, П. Туртыгиной и другими композиторами) оказались малоудачными. А вот музыка Мейтуса сливается со стихотворением Первомайского нерасторжимо.

Часто отмечаемая в советском романсе связь с массовой песней здесь проявляется очень наглядно. В данном случае это связь с распространенным типом кавалерийских песен, где в аккомпанементе частая ритмическая пульсация изображает цокот копыт и воплощает романтику дальних дорог и былых походов. Очень хороша в романсе мелодия.

Здесь естественно сочетается выразительное с изобразительным. Мелодия вырастает из интонаций военного сигнала, и в них уже заключен ро-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

М. БЯЛИК

Светлое восприятие жизни

Содержание