Л. Толстого о стихах А. Фета: «Очень они компактны, и сиянье от них очень далекое. Видно, на них тратится ужасно много поэтического запаса. Долго накопляется, пока кристаллизуется». Это замечание о долгом накоплении, предваряющем процесс кристаллизации, можно отнести ко многим превосходным произведениям вокальной украинской музыки, «кристаллизующим» народное в профессиональном, композиторском. И здесь открытия Н. Леонтовича имеют непреходящее значение.

Очевидна опора на художественный опыт и метод Н. Леонтовича и в лучших образцах симфонического творчества Л. Ревуцкого, С. Людкевича, Б. Лятошинского, А. Штогаренко, Д. Клебанова. И все-таки от украинского симфонизма слушатели вправе ждать большего, чем достигнуто сейчас. Вправе ждать сильных и глубоких обобщений. Помните напутствие М. Горького: «Надо создавать большие картины, делать большие обобщения, а не давать обрывки».

К сожалению, нынче в музыке украинских авторов немало еще «обрывков», незавершенного, лишенного подлинного обобщения. Об этом убедительно, тревожно и с большой художнической заинтересованностью говорили, в частности, участники Четвертого республиканского съезда композиторов.

Осознаются ими и причины неравномерности развития жанров и известной скованности дальнейшего поступательного движения своей национальной музыки. Эти причины кроются в несколько замедленном росте молодых творческих кадров, в искусственном подчас отграничении искусства республики от большого круга событий музыкальной жизни нашей страны и прогрессивных явлений современного искусства Запада, в слабом наращивании мастерства.

Тем отраднее появление в последнее время на Украине ряда ярких произведений. Не все они равноценны, но в каждом из них заложено стремление к новым и сильным обобщениям. Опера Ю. Мейтуса «Украденное счастье» — крупный вклад в советское оперное творчество. Великолепное либретто М. Рыльского по роману И. Франко, превосходное ощущение автором музыкальной драматургии, тематизм привлекают правдивостью, цельностью, рельефностью образов, верностью национальным традициям, понятым творчески свободно. Вот еще один прекрасный пример того, как народная основа искусства в сочетании с талантом и зрелым мастерством вознаграждают автора за труд и приносят замечательные результаты. Надо заметить, что в музыке этой оперы нет ни малейшего нажима на выразительные средства, ничего эпатирующего слушателя, тем не менее достигнута подлинная современность звучания. Таковы же и три поэмы для фортепиано А. Штогаренко — произведение, смело и органично развивающее традиции, концертное не в силу внешних эффектов, а по глубине и увлекательности содержания. Радует Первая симфония молодого В. Губаренко — радует серьезностью, романтичностью и свежестью высказывания о главном: человеческих судьбах, молодости, ее раздумьях о своих путях в жизни. И опять веет Украиной, сегодняшней нашей Украиной от этой музыки, естественной, живой, в которой нет ничего «модного», искусственно увлекающего. Большое впечатление производят «Четыре украинские песни» для хора с оркестром тоже молодого Л. Грабовского. Творческая смелость, знание ресурсов современного оркестра и хора сочетаются здесь с тонким и глубоким ощущением украинской песенности.

Я назвал лишь некоторые из новых примечательных сочинений. Их будет тем больше, они будут тем ярче, чем скорей и последовательней устранятся препоны на пути раскрытия и расцвета талантов. Наверное, будет справедливым сказать, что при всех наглядных и радующих достижениях (особенно в вокальных жанрах) музыка Украины развивается сейчас в известной мере больше вширь, чем вглубь, скорее экстенсивно, чем интенсивно. Может быть, уместно такое сравнение: половодье музыки стремится к своим Днепрогэсам, которые аккумулировали бы энергию, разумно направили бы стихию. И тем более мощным будет ток этих Днепрогэсов, чем больше будет смелости, дерзания, широты взгляда, направленного на прогрессивное искусство страны и мира, в деятельности одной из замечательнейших национальных композиторских школ нашей родины.

ПОРТРЕТЫ

С. ПАВЛИШИН

Борец в жизни и творчестве

Рассказать так, чтобы зазвучала его музыка, нелегко; когда же перед нами большой музыкант, свидетель и участник строительства национальной культуры, человек редкой душевной красоты и общественного темперамента, это особенно трудно. И особенно увлекательно.

Романтизм — вот, пожалуй, что лучше всего определяет облик Станислава Филипповича Людкевича. И пусть не думает читатель, что романтик — значит далекий от действительности. Нет, вся жизнь и творчество Людкевича — пример пламенного служения благороднейшим идеалам современности.

У 82-летнего композитора душа молодая, чуткая ко всему новому, содержательному. Широта его интересов поистине безгранична. Творчество, исполнительство, музыковедение, фольклористика, в особенности же эстетика, — все это неизменно волнует старейшего украинского музыканта. Сейчас, например, он одновременно работает над симфонией и созданием хрестоматии гармонических стилей до авторов XX века включительно.

С утра до ночи в консерватории на лекциях, заседаниях, концертах Людкевич подает пример более молодым своей неутомимой энергией, неистребимой любовью к искусству, людям, жизни.

Вспоминаю приезд с С. Ф. Людкевичем в Ужгород в 1957 году на смотр самодеятельности Закарпатья.

— Меня очень волнует встреча с этим городом, — сказал он, — хотелось бы знать, насколько он переменился с тех пор, когда я был здесь в последний раз.

На вопрос, как давно это было, композитор с невозмутимым спокойствием ответил:

— В 1898 году, — как будто 60 лет человеческой жизни оставили его тем же юным студентом-энтузиастом, приезжавшим сюда для пропаганды народной песни. И стоило посмотреть, с каким интересом он слушал произведения самодеятельных композиторов, с каким воодушевлением давал советы!

А вот другой пример. Несколько лет назад у Станислава Филипповича пропал портфель с единственной рукописной партитурой его «Заповіта» и заодно с экземпляром моей диссертации. Встретив композитора, я с волнением заговорила о судьбе «Заповіта», но он ответил:

— Это не так важно, но вот что будет с вашей диссертацией?

К счастью, партитура нашлась.

Спросите на Украине, что прежде всего характерно для Людкевича-человека, и вы услышите: принципиальность, честность, правдивость, скромность. Действительно, Станислав Филиппович может, например, решительно отвергнуть неудавшееся произведение даже признанного композитора или музыковеда, но при этом со свойственной ему скромностью не выскажется резко, а только укоризненно покачает головой и опустит ее, как бы беря на себя часть вины за неудавшуюся работу.

Невозможно переоценить значение Людкевича — композитора и общественного деятеля — для развития профессиональной музыкальной культуры западных областей Украины, а после 1939 года и всей Украины в целом. Он из тех художни-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ПОРТРЕТЫ

С. ПАВЛИШИН

Борец в жизни и творчестве

Содержание