Выпуск № 8 | 1963 (297)

ИЗ ПРОШЛОГО СОВЕТСКОЙ МУЗЫКИ

И. Яунзем

Рождение песни

С Максимилианом Осеевичем Штейнбергом я познакомилась в ноябре 1929 года у Ксении Николаевны Дорлиак (моего профессора пения по Ленинградской консерватории), где был еще А. В. Оссовский, композитор Л. Л. Штрейхер и другие музыканты.

Вернувшись из большой поездки по Дальнему Востоку, Китаю, Корее и Японии, я много рассказывала о прошедших там концертах, о встречах, о природе и быте народов, о песнях и музыке, которую мне довелось услышать и записать...

Потом как-то само собой получилось, что кто-то сел за рояль... кто-то принес виолончель... Зазвучала музыка... песня. Меня попросили исполнить песню «Про татарский полон», потом башкирскую, белорусскую, казахскую, еврейскую.

В тот вечер я много пела из своего концертного репертуара и напевала записанные мною в поездке песни северных народов СССР — якутов, ненцев, гольдов, чукчей, эвенков, камчадалов, а также японские и китайские, стараясь передать их национальный колорит и характерное звучание. Обстановка создалась самая душевно-творческая, и нам долго не хотелось расходиться.

При прощании ко мне подошел М. Штейнберг и предложил сделать несколько обработок песен из моего репертуара. В первую очередь он указал на русскую песню «Про татарский полон», которую я до сих пор исполняла в гармонизации Н. А. Римского-Корсакова.

«Мне особенно дорога эта песня, — сказал композитор, — с ней связана одна из моих самых любимых опер Римского-Корсакова — “Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии”, и мне хочется попытаться сделать ее для Вашего голоса в сопровождении оркестра».

Конечно, я с радостью согласилась. И с этого дня у нас завязалась большая творческая дружба. Максимилиан Осеевич был любимым учеником великого композитора Н. А. Римского-Корсакова, женат на его дочери. Впоследствии, бывая часто в доме Штейнбергов в Ленинграде, я подружилась с его женой Надеждой Николаевной, милой, обаятельной и умной женщиной,

М. О. Штейнберг

познакомилась со всей многочисленной семьей Римских-Корсаковых.

Мне нравилось, что в доме Штейнбергов сохранились старые традиции Римских-Корсаковых, всегда царила творческая атмосфера... звучала музыка... обитатели его были в курсе всех значительных музыкальных событий не только у нас в Союзе, но и за рубежом. (Максимилиан Осеевич интенсивно переписывался с А. К. Глазуновым и некоторыми музыкантами из Франции, Германии и Англии). Семья Штейнбергов интересовалась литературой, живописью, обсуждала выставки, спектакли, увлекалась фотографией. Моя концертная деятельность требовала частых поездок в города Советского Союза и за рубеж, так что в Москве я жила мало, в Ленинград же приходилось выезжать по три-четыре раза в сезон. Максимилиан Осеевич не пропускал моих концертов и уже спустя несколько месяцев после нашего знакомства закончил работу над шестью песнями для голоса с симфоническим оркестром, составившими первый цикл. В него вошли: песня «Про татарский полон», башкирская «Песня Абдурахмана», татарская «Дудэк», турецкая «Любовная», ойротская — горно-алтайская «Алтай» и французская песня «Са ira». Этот цикл я впервые исполнила в апреле 1930 г. в Ленинграде, в Большом зале филармонии с оркестром Ленинградской филармонии, в авторском концерте М. Штейнберга (дирижировал автор).

  • Содержание
  • Увеличить
  • Как книга
  • Как текст
  • Сетка

Содержание

Личный кабинет