Выпуск № 8 (297) | 1963 - страница 10

пы симфонизма Чайковского на своей национальной почве, глубоко раскрыл психологический мир современного человека. Сочинения О. Тактакишвили значительно обогатили в особенности вокальную музыку. Циклы на тексты Важа Пшавела и современных грузинских авторов — своеобразная поэтическая история народа, рассказанная в форме песни и подготовившая «Миндию» — первую оперу Тактакишвили. Закономерности советской оперной эстетики своеобразно запечатлены в этом произведении, отличающемся сплошной песенностью, слиянием общенародного с глубоко личным, напряженностью и динамизмом драматургии, народными истоками мелодизма.

Самобытно раскрыта тема современности в жизнерадостной, светлой музыке С. Цинцадзе. Композитор не только прекрасно ощущает бытующие жанры, национальный колорит, народно-танцевальную стихию (например, в своих квартетах). В его замечательных песенках из кинофильмов, пронизанных озорством и лаской, юмором и жизнелюбием, светится душевная чистота, неуемная энергия всех этих «стрекоз» и «заноз», вносящих искру радости в нашу жизнь. В балете «Демон» черты поэмности безусловно обогащают традиции национальной музыкально-хореографической культуры. Это произведение — несомненный вклад в музыкальную лермонтовиану.

Хочется упомянуть также о двух композиторах из числа тех, кто активно заявил о себе в 50-е годы, — Б. Квернадзе и С. Насидзе. Работая почти исключительно в инструментальных жанрах, оба добились неоспоримых творческих успехов.

В музыке Насидзе оригинально сочетаются принципы мышления, мелодический материал грузинского фольклора с некоторыми стилистическими приемами, восходящими к традициям Равеля, Прокофьева, Шостаковича. Равелевское начало, к примеру, проявилось в колоритной «Рапсодии на темы старого Тбилиси», частично в скерцо Второго фортепианного концерта. Дань Прокофьеву заметна в Фортепианном трио и в том же концерте. Наиболее же плодотворное и глубокое влияние оказывает на молодого композитора творчество Шостаковича. Как видите, он черпает из разных источников, но если прежде в его сочинениях расхолаживала стилистическая пестрота, то теперь вместе с окрепшим мастерством пришла и большая свобода в выражении самобытных идей.

Во Втором фортепианном концерте, например, по-настоящему радуют симфонический размах, свежесть мелодического языка (хороша, в частности, тема финала). Особенно удалась автору третья часть, углубленно лирические образы которой обогащают палитру национального искусства.

Красочностью, темпераментом, фантазией, одухотворенностью лирики отмечена музыка Б. Квернадзе. В юношески свежем Скрипичном концерте, оркестровой сюите из музыки к кинофильмам молодой композитор, безусловно, развивает некоторые черты, присущие романтическому творчеству А. Мачавариани: его мечтательную созерцательность, порою страстность, без излишней психологизации и без всяких бытовизмов. Колоритная оркестровая пьеса «Танец-фантазия» отразила известное увлечение автора «Дафнисом и Хлоей» Равеля и «Послеполуденным отдыхом фавна» Дебюсси.

Новой вехой на творческом пути Б. Квернадзе стала его Первая симфония (1962), интересно воплотившая юношескую тему ¹. Начало жизни ее молодого героя тревожно. Порывистая воля и манящий свет прекрасного влекут его в водоворот действительности. Здесь борьба и покой, минуты глубокого раздумья и радость... Драматически острые моменты сменяются лучезарными картинами народного праздника.

На мой взгляд, сочинение примечательно прежде всего новизною и обобщенностью музыкального стиля, драматическим пафосом, тонкой психологичностью. По строю чувств и некоторым драматургическим особенностям первой части оно перекликается с Третьей симфонией Онеггера.

Начальное сонатное аллегро — смысловой центр произведения, единственное в грузинской музыке сонатное аллегро монологического характера. Его музыка отличается большой внутренней энергией, хотя и не содержит достаточно ярких контрастов. Прекрасно задумана композиция: в ходе развития непрестанно возникает призывно-наступательная тема трех труб, рассекая ткань подобно вспышкам молнии. Авторскому замыслу вредит здесь излишний лаконизм: кода наступает внезапно, что-то остается недоговоренным.

Вторая часть, поэтическое анданте, — поэма мысли и чувства. Возвышенные хоралы струнных чередуются с эпизодами, в которых боль и грусть. В кульминации словно прорывается экзальтированная речь. И хотя анданте и не лишено многословия, оно покоряет глубиною настроения.

Идею произведения можно было бы обобщить в еще более напряженном финале или же, наобо-

_________

¹ К сожалению, ни одно исполнение этой симфонии не дало должного о ней представления.

рот, противопоставить двум первым драматическим частям залитый светом апофеоз. Автор избрал второй путь. Как будто он точно нашел жанровое решение: танцевальный токкатный характер контрастирует декламационному тематизму аллегро и анданте. И все же финал не лучшим образом венчает произведение, оставляя чувство неудовлетворенности. Не спасает положения ни чудесная тема среднего раздела, ни патетическая кода, в которой эта тема контрапунктически соединена с главной партией первой части. Не спасает потому, что бледен, психологически легковесен основной интонационный материал.

Несмотря на эти существенные просчеты, драматургические принципы, лежащие в основе симфонии, равно как и некоторые ее тематические находки, достойны дальнейшего углубления и развития.

Конечно, названными именами не ограничиваются перспективные творческие силы современной грузинской музыки. Среди ровесников О. Тактакишвили и С. Цинцадзе нельзя не назвать, например, Р. Лагидзе, Д. Торадзе, Ш. Милораву, М. Давиташвили. Среди сверстников Б. Квернадзе и С. Насидзе — О. Гордели, И. Геджадзе. Совместно с представителями старшего поколения они активно определяют лицо национальной культуры, ее сегодняшний день.

Но поговорим о композиторской молодежи, с которой мы познакомились буквально за последние год-два. Это Н. Мамисашвили, Я. Бобохидзе, Н. Гигаури, Н. Габуния, Н. Вацадзе, В. Азарашвили, Р. Карухнишвили, Р. Алибегашвили, Г. Канчели — в большинстве случаев авторы немногих пока еще произведений. Некоторые из них совсем недавно расстались со студенческой скамьей и, конечно, не обладают значительным жизненным и творческим опытом. И все же их первые шаги обратили на себя внимание, ибо эти люди не только подают надежды, но и работают. Все вместе они образуют внушительный отряд молодых художников, и от их творческой позиции, направленности исканий во многом зависит судьба национального искусства. Вот почему эта молодежь заслуживает серьезного подхода и серьезных оценок. Снисходительность к ее промахам была бы подслащенной формой пренебрежения. Молодость — это не детство, а задачу критики нельзя свести к роли сентиментальной няньки, приходящей в неописуемый восторг от каждого шага дитяти.

Итак... итак, каковы же основные произведения молодых, что в них нового?

Нодар Мамисашвили. Окончил Тбилисскую консерваторию в 1956 году по классу композиции А. Баланчивадзе. В последние годы привлек внимание общественности фортепианными прелюдиями и балладой «Юноша из Тавпаравани». В них с достаточной ясностью вырисовываются его творческие привязанности. Так, например, автор несомненно испытал влияние французских импрессионистов. Фортепианные прелюдии — это колоритные картинки, выписанные акварельными красками, программно ясно очерченные, самобытные по выразительным средствам, интересные многими гармоническими, ритмическими и фактурными находками. Нельзя не отметить образность и характеристичность пианистического стиля миниатюр. В прелюдии «Скалы Пшаветии» воспроизведен пейзаж аскетически суровой природы, слышится безыскусственный наигрыш пастушьей свирели. Вся пьеса овеяна дымкой легкой грусти. Две пасторальные зарисовки «В Гурни» и «В деревне» привлекательны юмором, задором, тонким претворением национального. Поэтичностью отличается «Портрет девушки», где лирическая танцевальность оттеняет изысканную и одновременно простодушную мелодию.

В оркестровой сюите Н. Мамисашвили «Гурия в акварелях» широко использованы гурийские напевы, однако композитор трансформировал их в необычайную «тональность». Так, беспечная и игривая мелодия народной песни «Попутная» пронизывается грустным настроением (первая часть), а в «Шуточную» (вторая часть) привнесены причудливо-гротескные черты. В заключении части разбросанные в пространстве аккорды, мерцающие тембры, одинокие соло звучащих в тишине деревянных словно запечатлели романтическую ночь, бесшумно спустившуюся на поля. Зато главная тема финала словно зарождается в недрах возбужденного «Криманчули»: музыка становится по-настоящему темпераментной. В неугомонном движении, красочности, «беспорядочности» разнообразных ритмов и ярких вспышек тутти, во внезапных озорных «выходках» тем есть нечто родственное «масленичному гулянию» Стравинского, родственное даже по приемам оркестровки.

Однако изысканности, а порою и изощренности гармонического стиля «Акварелей» противоречит некоторая инертность их интонационного облика. Обращаясь к народным истокам, композитор находит точно соответствующие программному замыслу экспозиционные образы. Но их «разработка» зачастую маловыразительна. Поэтому большая часть музыки Мамисашвили по существу статична: разнохарактерным эпизодам не хватает объединяющего начала. В результате народная интонация оказывается скорей стилизованной, чем

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание