Выпуск № 10 (103) | 1946 - страница 17

на музыкантов-профессионалов. В сборниках «Советская музыка», выпущенных в 1943−1946 гг., было напечатано известное число статей о советском творчестве, однако, полное отсутствие в этих сборниках работ, критикующих отрицательные явления нашего творчества, сильно снижает ценность сборников.

Печальным и нетерпимым далее фактом является отсутствие боевой, оперативной, живой публицистики, газетных статей или хотя бы устных выступлений, быстро, с высоких принципиальных позиций и остро откликающихся на важнейшие события советской музыки, подхватывающих все ценное, мобилизующих музыкальную общественность. Разве терпимо, например, что вопросы бытовой музыки, вопросы легкого жанра были пренебрежительно и высокомерно обойдены критиками?

За неудовлетворительное состояние музыкальной критики, в частности, за отсутствие должных условий для развития критики в композиторской среде несет огромнейшую ответственность Оргкомитет Союза композиторов.

Я не считаю здесь уместным говорить о той организационной и творческой работе, которая была проведена за время существования Оргкомитета и которая во многом содействовала успехам советского музыкального творчества.

Решения Центрального Комитета партии обязывают нас, прежде всего, к критическому пересмотру нашей работы с точки зрения той роли, которую играл Оргкомитет Союза композиторов в идейно-политическом воспитании композиторских кадров.

Надо прямо сказать, что в этой области у нас были и есть серьезные недостатки. Если нам подчас и удавалось поднять жизненные и острые вопросы нашей творческой работы и придать им верную идейную направленность, то мы не всегда умели сделать должные выводы и руководствоваться ими в своей повседневной работе. И если наши многочисленные творческие совещания принимали характер сугубо академический, оторванный от анализа идейно-политической направленности тех или иных произведений, то в этом сказывается недостаточное внимание Оргкомитета к идейно-воспитательной работе с композиторами, неумение рассеять атмосферу личных, приятельских отношений, довлеющих в нашей среде, — когда боязнь обидеть товарища ставится выше, чем государственные интересы развития советской музыки.

Оргкомитет мало вникал в работу различных творческих комиссий, в известной степени передоверив им повседневную работу с композиторами. Оргкомитет не смог наладить постоянной, действенной связи с многочисленными республиканскими и областными Союзами композиторов и оказывать активное влияние на их работу.

Работа Музыковедческой комиссии проходила также без должного внимания со стороны Оргкомитета, а между тем именно эта область — где среди музыковедов и критиков не существует еще достаточной сплоченности, нет выясненных точек зрения на целый ряд творческих и музыкально-научных проблем, — требовала к себе особенно пристального внимания.

Музыковедческая комиссия не была вовлечена в творческую жизнь союза. Не были проведены дискуссии по важнейшим проблемам, ко-

торые волновали музыкантов, — о советской опере, о легком жанре. Не провели даже обсуждения крупных работ самих музыковедов, например, книг Оголевца, Грубера и др.

Здесь мне хочется остановиться на одном обстоятельстве. Если можно говорить об известной консолидации композиторских сил, особенно проявившейся во время войны, то мы не сумели добиться пока такой консолидации среди музыковедов, почти каждая дискуссия и каждый пленум, которые происходили здесь за последние годы, были омрачены выпадами личного характера.

Товарищи должны понять, что с такими явлениями композиторская общественность впредь мириться не может и что» любому проявлению групповщины, любому выступлению, не подсказанному соображениями принципиальными и общественными, — будет дан решительный отпор.

Целый ряд критических замечаний по адресу Оргкомитета был высказан в статье А. С. Оголевца, недавно напечатанной в газете «Советское искусство». В ней есть правильные указания на недостатки в области творчества и критики, правильные указания на недостатки в работе Оргкомитета. Однако статья могла бы быть сильнее, если бы автор не допустил в ней непринципиальных утверждений, а также необъективного освещения некоторых фактов. Непонятно, как можно говорить о культе буржуазной культуры в Союзе композиторов, как можно прослушивание новинок иностранной музыки объявлять «пропагандистско-воспитательной» деятельностью. Совершенно голословным является утверждение тов. Оголевца, будто в Союзе композиторов имеет хождение теория о том, что традиции русской музыкальной классики утратили всякое значение. Эти необъективные утверждения и отдельные, продиктованные личными мотивами, выпады, как я уже говорил, снижают значение статьи тов. Оголевца.

Большую роль в деятельности Оргкомитета играло издательство Союза композиторов, особенно удачно работавшее во время войны. Однако в работе издательства отсутствует достаточная плановость, достаточно принципиальный отбор музыкальных произведений. В этом повинны, в большой степени, комиссии Оргкомитета по приему рукописей к изданию, проявляющие зачастую либеральное отношение в своей оценке произведений. Издательство Оргкомитета уделяло очень малое внимание изданию произведений композиторов Союзных и Автономных республик и областей.

Директор издательства тов. Атовмьян, несмотря на постановление Оргкомитета, в ряде случаев обходил комиссии и издавал рукописи самостоятельно. Как произошло со 2-й симфонией Бэлзы, никем в Москве не прослушанной, не получившей никакой оценки со стороны московской музыкальной общественности.

Если вообще является беспрецедентным в издательской практике случай издания крупного симфонического произведения без предварительного его исполнения (по крайней мере, в Москве), то тем более нужно было проявить осторожность в отношении этого произведения Бэлзы. Если за последнее время И. Бэлза в своих сочинениях как-то приближается к реалистическим творческим позициям, то известно, что в прошлом он был под явным влиянием формалистических течений Запада, что относится также и к этой симфонии.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание