Выпуск № 10 (335) | 1966 - страница 17

лет назад, только сейчас нашло путь на концертную эстраду: в многочисленной композиторской продукции нашего времени мы не так-то уж часто встречаем музыку истинно содержательную и оригинальную...

Примечательная черта симфонических программ «Ленинградской весны» — «наступление» молодежи. Конечно, сочинения авторов, находящихся в самом начале своего творческого пути, оставляют далеко не одинаковое впечатление. Выделю трехчастную Симфонию Ю. Фалика, поставленную К. Элиасбергом. Она привлекает отточенным профессионализмом, глубокой музыкальностью, стремлением избежать чрезмерно грубого, броского. Автор опирается на лучшие традиции музыкальной классики XX столетия. Прежде всего вспоминается творчество Б. Бартока с его стихией активного движения, подхлестываемого ритмическими импульсами. Прослеживается также воздействие С. Прокофьева и Д. Шостаковича. Важно, однако, что молодой композитор пытается достичь нового стилистического качества. В симфонии слышится индивидуальный творческий голос, хотя кое-где музыка и кажется излишне «приглаженной».

Другое запомнившееся сочинение — одночастная Симфония молодого ленинградского музыковеда (я не оговорился) Н. Мартынова, исполненная под управлением И. Блажкова. Это первый опыт молодого музыканта на композиторском поприще. По своим стилистическим истокам сочинение Мартынова также близко традициям классического симфонизма XX века и обнаруживает (порой чрезмерно отчетливые) связи с творчеством Бартока, Шостаковича. Чувствуется оркестровое мышление автора, сумевшего в ряде случаев найти своеобразный поворот привычному и знакомому. Таково, например, решение Дадиционного для множества сонатных allegri фугато в разработке, где использованы интересные сонористические эффекты, применены ритмически активные «вторжения» рояля. К сожалению, Мартынов не избежал тоже «традиционного» увлечения медными инструментами. Частые кульминации с резко форсированной звучностью весьма утомляют слушателя.

Оригинален замысел А. Репникова, написавшего Концерт для электронного баяна с оркестром. Музыка его показалась неровной (наиболее удачна в ней медленная часть) и слишком явно навеянной поздними сочинениями Прокофьева. Особенно это заметно в заключении первой части, перекликающемся с заключительной партией первой части Седьмой симфонии замечательного советского мастера.

О Симфониетте А. Боярского и «Музыке для скрипки и малого оркестра» В. Успенского могу сказать очень немногое. Первое сочинение — профессионально крепкое, добротно сделанное, но недостаточно яркое в образном отношении. Второе несколько проиграло из-за «невыгодного» соседства: оно прозвучало между симфонией Уствольской и поэмой Петрова. Помню только энергичные импровизированные пассажи скрипки, резкие и неожиданные нарастания звучности; по-видимому, и здесь не было «врезающихся в восприятие» образов.

Перехожу к жанру, который в официальных отчетах об успехах советской музыки обычно помещается где-нибудь «на задворках». Речь идет о камерных произведениях. Так уж повелось думать, что задачи отражения действительности в полной мере могут быть решены лишь средствами монументального симфонического и оперного творчества, творчества широких обобщающих концепций. Раньше, правда, бывали композиторы, которые не писали опер и симфоний, однако как будто сыграли немалую роль в истории искусства. Но это дело прошлого, а теперь: хочешь ответить требованиям времени — пиши оперу, кантату или симфонию...

Прошу читателя извинить за непрошеное лирическое отступление: эти невеселые рассуждения слишком часто возникают при посещении камерных концертов. Любопытное противоречие. С одной стороны, если судить по отзывам печати, по выступлениям на дискуссиях, то камерная музыка у нас, по всей вероятности, влачит жалкое существование, поскольку о ней редко кто вспоминает¹. С другой — нельзя не подивиться огромному количеству названий и композиторских имен в этой области творчества. Если она и переживает сейчас какой-либо кризис, то, видимо, своеобразный кризис перепроизводства. Почему же на эстраду, как правило, с трудом «пробиваются» два-три хороших новых произведения?

Завидным исключением стала «Ленинградская весна», которую можно упрекнуть в чем угодно, но только не в недостаточном внимании к камерным жанрам. Они до предела насытили программу пяти специальных концертов. Разумеется, показанные сочинения были очень разными и по стилистическим особенностям, и по объективным художественным достоинствам. Пожалуй, организаторы фестиваля проявили даже некоторую мягкость, постаравшись никого не обидеть, дать «концертную трибуну» всем желающим. Попробуйте разобраться во всем этом пестром, разнохарактерном потоке, найти верные оценки, отделить яркое, значительное от серого и посредственного!

Начну с многочисленных на фестивале вокальных сочинений, из которых многие представляют несомненный интерес. Особое впечатление произвели на

_________

¹ Крайне скупо и бедно была представлена она и на последнем Всесоюзном пленуме Союза композиторов.

Скрипач Ф. Хиршхорн и композитор В. Успенский

меня «Лирические строфы» Слонимского и «Грустные песни» Тищенко, превосходно спетые Юреневой и горячо принятые аудиторией.

«Грустные песни», пожалуй, вообще одно из украшений «Ленинградской весны». Это цикл русский по самому своему духу, по интонационному строю и очень смелый по языку. Тонкость и глубина лирических переживаний сочетаются здесь с огромной насыщенностью кульминаций. Подлинная жемчужина в этом смысле — великолепная «Колыбельная», где дано совершенно неожиданное для данного жанра драматическое нарастание высокого эмоционального накала. Многое можно было бы сказать о почвенном ладовом мышлении автора, претворяющем творческие принципы Мусоргского, о стройности формы отдельных пьес и цикла в целом, об интересной трактовке фортепианных звучностей...

Среди других вокальных сочинений молодых ленинградских композиторов хочется выделить вокальный цикл Б. Архимандритова на слова Жана Превера, а также «Ивановские песни» И. Ельчевой. В цикле Архимандритова особенно хорош романс «Барбара», где острый драматический сюжет воплощен чутко использованными приемами речевой выразительности. Автор «Ивановских песен», опираясь на подлинные фольклорные обороты, создает свои мелодии в духе народных. Ельчева, безусловно, глубоко чувствует и понимает русский мелос, верно запечатлевает его ладовое и ритмическое своеобразие.

Нельзя не порадоваться тому, что и в камерном концерте из произведений студентов и аспирантов Ленинградской консерватории большое место заняли вокальные жанры. «Шесть лирических эпиграмм» А. Кнайфеля на стихи Маршака примечательны отточенностью формы, особой броскостью тематизма. Запомнился и своеобразный колорит Трех романсов И. Рехина на слова старинных французских песен. Как видно, былое невнимание композиторской молодежи к вокальной музыке отходит в прошлое.

Несколько слов об одном сочинении студенческого концерта, которое вызвало у меня смешанные чувства. Речь идет о Дуэте для скрипки к фортепиано Г. Банщикова. В этой музыке заметна подлинная композиторская хватка, в ней есть конструктивная идея, облеченная в четкую и ясную форму. Но вместе с тем дуэту свойственна какая-то нарочитость и претенциозность, проявившаяся уже в некоем «неофициальном» посвящении¹. Разумеется, чудачество в конце концов вещь безобидная и потому простительная. Гораздо хуже то, что в самой музыке при явных признаках настоящего композиторского таланта я не ощутил стремления к решению серьезных художественных задач. Жаль, что композитор не счел возможным предложить вниманию публики иное сочинение, которое представило бы его творчество более достойно.

Инструментальной камерной музыке на «Ленинградской весне» вообще менее «повезло», чем вокальной. Конечно, и здесь были радостные «знакомства». Например, с Двенадцатым квартетом Г. Литинского. В нем использованы по преимуществу традиционные средства, он прочно опирается на много-

_________

¹ Перед началом игры исполнитель произнес длинную фразу на итальянском языке, в переводе означавшую витиеватое посвящение великому кремонскому скрипичному мастеру Амати.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Скрипач Ф. Хиршхорн и композитор В. Успенский

Содержание