Вспомните трудный путь Ива Монтана или Эдит Пиаф. У нaс многие никак не могут понять, что милое платьице и курносый носик — недостаточное основание для выступления по телевидению. Рекомендуют, допустим, некую Аллочку как самую молодую певицу. Но что такое «молодая певица»? Что за критерий? Разве можно рекомендовать певицу, как картошку: если молодая, значит обязательно «вкусно»? Может быть, ее и приятно послушать дома или на студенческой вечеринке, но ведь для серьезного выступления перед миллионной аудиторией нужен талант, нужно мастерство! Спросите таких скороспелых исполнителей эстрадных песенок: волнуются они перед выходом на сцену или нет? Я спрашивал. Они, смеясь, отвечают: нет, конечно. Вот видите. А Клавдия Шульженко каждый раз умирает от волнения, когда ей выходить на эстраду.

Наконец — об этом тоже не раз уже говорили — возмутительна существующая на телевидении практика «фонографического пения». Я не против фонограмм в принципе, но надо же культурно ими пользоваться! Как можно допускать такую беспардонную халтуру, когда даже ребенку видно, что на экране — рояль, а звучит оркестр или видно абсолютное несовпадение артикуляции певца со словами звучащей песни. Это уж просто элементарные вещи, неужели их надо разъяснять?

Я думаю, что если дальше мы будем мириться со всеми этими недостатками, то скоро дойдем в нашей легкой музыке до такой облегченности, при которой об искусстве не может быть и речи...

О. ФЕЛЬЦМАН

«Нужна теория...»

Были периоды, когда наша песня переживала творческий подъем. Были годы, когда наблюдался спад. Сейчас, я бы сказал, в песенном хозяйстве происходит... большая путаница.

Но порядок следует наводить только с определенных позиций, руководствуясь четкими критериями. Чтобы их выработать, нужна теория. Никакое искусство не может существовать без теории. И, конечно, песенное. Тем более, что песенный жанр, обычно чутко и гибко реагирующий на малейшие изменения в общественной жизни, в быту, особенно нуждается в подвижной, по-настоящему творческой теории. Что поют в данный момент, почему именно это поют, какие идеи должны привлекать внимание мастеров сегодня, почему популярен тот или иной стиль исполнения и т. д. и т. п.? Вопросов тьма. А как изучение их может помочь самим творцам этих песен! Владение теорией песенного искусства обязательно для тех, кто собирается серьезно работать в этой области. И прямая обязанность Всесоюзной комиссии, которая будет создана, содействовать ее развитию.

Когда я говорил о неразберихе в нашем хозяйстве, то имел в виду и другую проблему, чрезвычайно волнующую меня.

Песни сейчас пишут все — и профессионалы, и непрофессионалы. Самодеятельные авторы получили такие же привилегии, какие имеют крупнейшие мастера. Их песни звучат в эфире, на телеэкране и концертных подмостках. И счастье, когда эти произведения доброкачественные: мне приходилось встречать среди непрофессионалов способных людей. С ними общаться и интересно, и полезно. Таких авторов нужно поддерживать. Однако сколько же среди опытов дилетантов не просто нейтральной музыки, но откровенно пошлой, разухабистой, даже не требующей комментариев... И все это безнаказанно распространяется миллионным тиражом! Больше того, некоторые из самодеятельных авторов ставят себя вне критики, не признают никаких замечаний. Когда я в этом году встретился с самодеятельными «композиторами», меня поразила нескромность некоторых из них. Напечатали песню, исполнили ее — и все тут. А на поверку ведь сочинение слабое, безликое. Необходимо четко отделять искусство от подделки.

Еще одна проблема — разумное планирование песенной продукции. Оно не менее необходимо здесь, чем в других областях жизни. Судите сами. На радио существует некий лимит — каждую неделю выпускать 3–4 новые песни. Скажите, пожалуйста, а где взять такое количество хорошей музыки и естественно ли ее появление в такие сжатые сроки? Вот и начинается аврал. И является невесть откуда, невесть кто; в эфир, на телеэкран подается «свежая продукция». Только кому она нужна — неизвестно! Ведь часто это художественный брак.

Думается, лучше лишний раз повторить интересное, впечатляющее произведение, чем «освежать» эфир, телевидение, эстраду «новинками» весьма сомнительного качества. Слушатель ждет новых песен, но предъявляет к ним высокие художественные требования.

Наконец, еще вопрос.

Пока идут дискуссии, песен звучит много, в том числе и хороших. Но вот нот не хватает.

В далеких от центра районах их просто невозможно достать. Это у нас. А недавно в Чехословакии я был свидетелем такой сцены. Ставится пластинка с записью песен наших композиторов. По слуху с нее делают клавир, записывают слова, а потом еще будут переводить. Ничего себе, метод — в век космических кораблей и искусственных спутников земли! Словом, я за планирование целесообразное — и творчества, и пропаганды.

Решить все эти назревшие проблемы сами представители песенного жанра не в состоянии. Невозможно так называемым «песенникам» жить в замкнутом кругу. Противоестественно, что, к примеру, из года в год Островский критикует Колмановского, а Колмановский Островского. И мне, и, я уверен, другим авторам, много работающим в области песенного творчества, интересно общаться с музыкантами, отдающими в своей композиторской практике предпочтение иным жанрам. Разговор о песне, в котором поделятся мнениями художники разносторонние и широко мыслящие, принесет всем большую пользу. Повысятся творческие критерии. Думаю, что прояснятся и теоретические вопросы.

Н. ЧАПЛЫГИН

«Пропаганда — дело серьезное...»

Приходится признать, что за последние годы на общей «песенной шкале» уровень требовательности заметно упал. Бесспорно, что любительщина, дилетантизм заняли непомерно большое место в нашей музыкальной пропаганде. Бесспорно, что в песенном жанре ощущается явный крен в сторону развлекательства, бездумности. Но никто почему-то не пытался вскрыть реальные особенности современного быта, породившие, как мне кажется, в значительной мере все эти недостатки.

Я имею в виду прежде всего большой приток зарубежной легкой музыки. Здесь и разные творческие манеры, разные исполнительские стили и самое главное — очень разное качество. И все это без должного отбора звучит повсюду, что, разумеется, не может не отразиться на нашей песне.

Однако нельзя сказать, что этот жанр переживает тяжелый кризис. Каждое десятилетие рождает новые темы, в известной мере обновляются средства. В таком процессе всегда есть нечто по-настоящему положительное, позитивное. Больше того, в современном творчестве наверняка есть и будущая классика. В общем, хорошее надо поощрять. Далеко не все мальчики и девочки — «властители дум» любителей эстрады — достойны высокой похвалы. Но если уж достойны, то им и надо воздавать должное. Так же, как и творцам той музыки, которую они поют.

Кроме того, новые процессы в песне, в искусстве, в быту рождают новые формы пропагандистской деятельности. Появились молодежные радиостанции, появились молодежные театры, кафе, наконец, специальные издания для молодежи. У каждого поколения есть и свои запросы, их надо учитывать и строить работу в соответствии с этими запросами.

Обогащается песня и «изнутри». Возникают новые разнообразные жанры. Рядом с массовой песней гражданского звучания существует эстрадная, танцевальная. Конечно, у каждой — свои особенности, своя специфика, поэтому подходить к ним с одной меркой, по-моему, неверно. А если обсуждается какой-либо твист, его не следует критиковать только за то, что это твист, а целесообразнее оценить по достоинству...

Танцевальная музыка — очень уязвимое место в нашей работе. Она нужна позарез. Ее требуют и художественная самодеятельность, и эстрада, и танцплощадки, и грампластинки. Приезжают к нам коллеги из социалистических стран, о чем они спрашивают первым делом? О танцевальных жанрах. Сейчас они становятся для радиовещания особым средством. У нас ведь открытый эфир, каждый, у кого есть магнитофон, — сам себе радиокомитет, сам себе редактор...

Большой объем музыки в радио- и телепрограммах требует постоянного обновления репертуара. Нам нужно изобилие музыки массовых жанров, хорошей музыки. Сделаю грубый подсчет. Два раза в месяц радио выпускает «До-ре-ми-фа-соль». Это всегда новая программа, новые произведения — минимум двадцать. «Огонек» выходит четыре раза в месяц, столько же «Доброе утро» — по две песни в передачу. Итак, 50–60 новых произведений необходимы ежемесячно! Нельзя забывать, что если раньше мы давали музыки 36 часов в сутки, то сейчас у Центрального вещания 66 музыкальных часов. Следовательно, надо не сокращать продукцию массовых жанров, а улучшать ее качество. Для этого мы должны расширить круг композиторов, с которыми работаем. Не ограничиваться москвичами и изредка ленинградцами, а обращаться к авторам из Закавказья, Поволжья, Прибалтики, Средней Азии. Интерес и вкус к эстрадной, лег-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

О. ФЕЛЬЦМАН

«Нужна теория...»

Н. ЧАПЛЫГИН

«Пропаганда — дело серьезное...»

Содержание