В РАЗМЫШЛЕНИЯХ И СПОРАХ

М. Нестьева, Ю. Фортунатов

Молодежь ищет,
сомневается,
находит

Эстонию называют «поющей страной». В самом деле, если поставить парадоксальный вопрос о «количестве музыки на душу населения», то ответ красноречиво подтвердит: на 100 человек приходится от 15 до 18 участвующих в хоре. Среди них дети и старики, научные деятели и служащие, учителя, композиторы и хормейстеры. На репетиции камерного хора наблюдаем такую картину. Звучит «Мадригал» Джезуальдо. Дирижирует Арво Ратасепп. В это время другой руководитель хора, Куно Аренг, поет в группе теноров. Следующий номер — музыка польского композитора А. Кошевского «Фа, ре, ми, до, си». Аренг занял место дирижера. А среди басов Ратасепп...

Немудрено, что хоровые жанры в центре внимания эстонских композиторов. Для детского хора X. Кальюсте, камерного — Ратасеппа создают свои полифонически сложные пьесы А. Пярт и В. Тормис. А эти коллективы в свою очередь совершенствуются на новых сочинениях.

То же и в инструментальной музыке. Композитор ориентируется на определенных исполнителей. Появляется «дефицитный» флейтовый репертуар, написанный для блестящего музыканта С. Саулюса. Или фортепианная импровизация в Концерте для скрипки и камерного оркестра Я. Ряэтса, рассчитанная на мастерство К. Синка-пианиста.

В таких условиях естественно встретить разносторонне одаренных музыкантов. Двадцатитрехлетний Синк — композитор, флейтист, клавесинист, пианист. Эри Клас — дирижер-симфонист, хормейстер, джазовый ударник. Энн Ветемаа — музыкант, поэт и к тому же инженер-химик.

В республике считается нормой живое звучание только что созданной музыки. И это понятно, ведь она общее детище и композиторов, и дирижеров, и хормейстеров, и солистов; путь от замысла к воплощению они нередко проходят вместе. Один лишь пример — опера Э. Тамберга «Железный дом». Сейчас она уже идет на сцене. А было время: композитор еще не закончил партитуру, а театр «Эстония» уже репетировал...

Итак, талантливые художники создают творческую атмосферу, творческая атмосфера рождает новых талантливых художников. Словно действует своеобразная «цепная реакция».

Интересный неперспективный в республике композиторский отряд — молодежь. Она нередко определяет художественные критерии, устанавливает эстетические ориентиры.

Рост масштаба творчества — свойство, которое объединяет разноголосую группу молодых таллинцев. Прежде всего это сказывается в широте художнических взглядов. Образы войны и судьбы мира, родины, социальные проблемы старой Эстонии и положение негров в капиталистическом мире, облик великого Маркса, человек и космос — вот далеко не полный перечень тем, разрабатываемых за последние годы.

Обогащение содержания эстонской музыки — явление очень примечательное и в то же время закономерное. Подобный процесс в той или иной степе-

В РАЗМЫШЛЕНИЯХ И СПОРАХ

ни переживает каждая из республик, составляющих семью нашего государства. Все они, конечно, в этом смысле находятся под добрым воздействием русской советской школы. И вот что примечательно: взаимоотношения молодых таллинцев с русской культурой сейчас уже на иной, более высокой ступени. Поясним свою мысль. Раньше, скажем, обаяние прокофьевской музыки слишком явно ощущалось в творчестве Тамберга, а ладово-интонационный и образный строй шостаковичевских творений — в произведениях Пярта и Ряэтса.

Теперь же эти связи утратили форму внешней похожести и приобрели более глубинный характер. Мастерство, с которым Тамберг строит четкую драматургическую конструкцию в опере «Железный дом», заставляет вспомнить кумира его юности. Некоторые симфонические эпизоды «Карла Маркса», повествующие о революции, рождают смысловые ассоциации с Одиннадцатой симфонией Шостаковича. Но не это главное.

Сама сущность связей молодых эстонцев с крупнейшими советскими композиторами прежде всего проявляется в том, что у тех и у других один путь, одно призвание, одно мировоззрение.

Чтобы не быть голословными, для начала просто перечислим несколько произведений последнего периода: оратория «Поступь мира» Пярта, кантаты «День рождения Родины» и «День мира» Тормиса, «Лунная оратория» и опера «Железный дом» Тамберга, декламаторий «Карл Маркс» Ряэтса...

Творческие традиции русской школы вообще имеют в Эстонии свою историю. Достаточно сослаться на ее музыкальных старейшин — X. Эллера, А. Каппа, М. Саара... И всегда поражала способность эстонцев впитывать, по-своему претворять сильные художественные впечатления, в том числе и от самых различных явлений современности.

Привез хор Р. Шоу обработку негритянской народной песни. Под ее воздействием родился «Vagevad puud» («Цветут деревья») Я. Коха: сходны красочные политональные эффекты, но музыка по колориту и языку эстонская. Влиянием К. Орфа отмечены хоры Тамберга к трагедии «Царь Эдип»: характерная квартовость, четкость, направленность ритма, плакатность стиля. А вот умение строить широкую мелодическую фразу уже индивидуально...

П. Хиндемит, Б. Барток, А. Онеггер — можно было бы немало написать о плодотворном воздействии этих художников на музыку сегодняшней Эстонии. И, конечно, Э. Тубин — один из признанных ее классиков, влияние которого в настоящее время очень значительно.

Велика творческая энергия молодых эстонцев. Для них, как правило, не существует узкой жанровой профессионализации. Большинство пишет для хора, и оркестра, симфонического состава и джаза, народного ансамбля и голоса, для оперного театра и драматического, для детей и для кино. Причем всюду работают с одинаковой степенью ответственности. Сошлемся хотя бы на прелестные детские хоры Коха, написанные по «взрослому счету», или на забавные пьесы Ряэтса, Пярта и Тормиса для народных инструментальных ансамблей, которые по технической отточенности не уступают своим самым «серьезным коллегам». Опыт такой многосторонней работы даром не проходит: в драматический театр вторгаются черты ораториальности, в симфоническое письмо активно проникают преобразованные джазовые приемы (интереснейший пример — музыка балета X. Юрисалу «Улица»).

Когда пишешь о молодых эстонских композиторах, нелегко решить, на ком остановить внимание. Среди них есть уже признанные художники, известные за пределами республики и за рубежом. Это сдержанный, эпически спокойный Тамберг, все чаще обращающийся к театру; эмоционально открытый, лиричный, но с «остринкой» Тормис — «властитель дум» хоровиков; серьезный, склонный к размышлениям «эстонский Хиндемит» Ряэтс; ироничный выдумщик, дерзкий ниспровергатель (вероятно, «эстонский Стравинский»?) Пярт. Среди них и совсем юный композитор Синк, завоевавший уже сегодня популярность как своими многочисленными музыкальными «амплуа», так и своей плодовитостью.

О всех значительных сочинениях Тамберга наш журнал неоднократно писал. Поэтому в статье речь пойдет о четырех из только что названных авторах.

Серьезное достижение Яана Ряэтса — декламаторий «Карл Маркс» для чтеца, смешанного хора и оркестра. Поэт Энн Ветемаа и композитор не стали возводить величайшему мыслителю еще один монумент. Сдержанно, немногословно и вместе с тем искренне и глубоко они сумели показать «через поток времени» бессмертие идей гениального вождя.

Поэма Ветемаа по содержанию необычайно емка. Научные идеи и исторические экскурсы, сцены из современного быта и комментарии автора — все это свивается в единую тугую нить.

Грандиозное эпическое полотно. А внутри него действие развертывается свободно: от памятника Кербеля оно переносится в Америку начала века, из царской России — к будущему мира; реальные картины перемежаются с вымыслом.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

В РАЗМЫШЛЕНИЯХ И СПОРАХ

М. Нестьева, Ю. Фортунатов

Молодежь ищет,сомневается,находит

В РАЗМЫШЛЕНИЯХ И СПОРАХ

Содержание

Молодежь ищет,
сомневается,
находит