НАВСТРЕЧУ ПЛЕНУМУ ПО МУЗЫКАЛЬНОМУ ТЕАТРУ

К дискуссии об опере

С. Аксюк

Можно ожидать, что большой разговор об оперном творчестве на предстоящем пленуме правления Союза композиторов неизбежно будет вращаться вокруг проблем, давно уже привлекающих внимание музыкальной общественности.

...Нужна советская оперная классика и прежде всего опера на современную героическую тему — «свой "Иван Сусанин"». Необходимо, чтобы оперным творчеством занимались композиторы, уже накопившие опыт. Молодые авторы должны активно пробовать в опере свои силы, а театры горячо сочувствовать и помогать авторам. Литераторы должны создавать хорошие оперные либретто. Нужно поднимать и разрабатывать в опере новые интонационные пласты. Необходимо укреплять мелодическую основу оперы. Положительный герой должен быть показан разносторонне и психологически достоверно. Следует ценить и смело развивать традиции классиков...

Среди всех этих проблем трудно найти «необговоренные». Круг их устойчив и не вызывает сомнений. А «извечность» этих вопросов и проблем объясняется тем, что решение их — творческое и организационное — протекает не столь интенсивно, как хотелось бы. Дело, видимо, в том, что общие положения, как бы они ни были верны, часто «увядают», окутанные вневременными эстетическими нормами и могут ожить лишь в атмосфере конкретного, творческого опыта, под сенью «вечно зеленого древа» живой практики. Оперный театр Прокофьева еще 10–15 лет тому назад трактовался зачастую как явление по меньшей мере спорное, а в каких-то своих чертах (называли амелодизм, избыток речитативности, нежизненность интонаций и прочее) и малопрогрессивное. Однако освобожденное от нормативно-догматических оценок, оперное творчество Прокофьева заявило о себе как вполне жизненное, исторически обусловленное и перспективное для всего советского музыкального искусства (не как эталон и единственно возможное решение, а как широкая и дальняя дорога продуктивных поисков и открытий). Пример этот более чем показателен. Нормативно-догматический метод критических оценок порой и в наши дни проскальзывает в статьях и дискуссиях.

Еще не так давно в ходу были (они в известной мере не изжиты и сейчас) ригористические, лишенные диалектики суждения «за» и «против». «За» мелодизм — «против» речитативности, «за» номерное строение оперы — «против» сквозного неномерного развития и т. д. Ригоризм этих суждений обнаруживал себя в категоричности утверждений вне конкретно-исторического опыта и вне учета специфических закономерностей самой музыки как искусства.

Еще и по сей день дает о себе знать искусственное разграничение понятий «традиций» и «новаторства», когда скрупулезно высчитывается «мера» следования традициям и степень новаторства без достаточного осмысления того, что эти эстетические категории всегда находятся во взаимосвязи и взаимодействии.

Вероятно, для будущего историка советского оперного творчества будут значительно яснее стилевые черты и процессы развития жанра. Но и сейчас можно и нужно говорить о ценных накоплениях стилистических качеств советской оперы, как явления необычайно своеобразного и перспективного, хотя развитие ее представляется замедленным в сравнении с запросами слушателей, действительности, а также по сравнению с другими жанрами музыки (например, ораторией, симфонией).

Главное здесь — восприятие и обновление традиций русской и мировой классики на основе нового содержания. Признаки этого: активность роли народных масс в опере, выявляемая через хоровые сцены («Война и мир», «Катерина Измайлова», «В бурю», «Тихий Дон», «Арсенал»); углубленная идейно-психологическая обрисовка героя с помощью обновленного интонационного материала, который определяет изменения и остальных формообразующих компонентов («Джалиль», «Повесть о настоящем человеке», «Не только любовь», «Семья Тараса», «Молодая гвардия»), жанровое разнообразие — героическая опера («Декабристы»), народная драма («Емельян Пугачев»), опера-новелла («Улица дель Корно»), опера-памфлет («Бравый солдат Швейк»), комическая опера («Укрощение строптивой», «Майсара») и др. Почва для возникновения советской оперной классики активно подготавливается композиторами нашей страны; возможно, некоторые из опер уже являются классическими образцами.

Социалистический строй обладает мощными средствами развития искусства усилиями общественного воздействия — системой государственных заказов, активной творческой помощью композиторам, продуманной репертуарной политикой, координированием действий театров и т. д. При слаженном и разумном действии всех сфер влияния, рост и расцвет оперного творчества может быть ускорен. Естественно, что советская оперная классика не повторяет классических образцов прошлого (подлинному искусству вообще чуждо повторение) и в ней, видимо, отразятся достижения тех искусств, которые опера синтезирует. Может быть, наиболее влиятельным окажется воздействие ораториальных и симфонических жанров в том виде, в каком сложились они сейчас, во всем многообразии своего содержания и стиля.

Трудно гадать о приметах нашей будущей оперной классики. Появится она — и слушатель опознает ее по глубине обобщения, правде и силе образов революционной действительности. Но он различит и признаки внешней «классичности», чем бы они ни прикрывались — помпезностью, только подчеркивающей высокопарность чувств и пустоту мыслей; внешним правдоподобием, за

«Земляки» Ф. Васильева
Чувашский музыкально-драматический театр

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

НАВСТРЕЧУ ПЛЕНУМУ ПО МУЗЫКАЛЬНОМУ ТЕАТРУ

К дискуссии об опере

С. Аксюк

«Земляки» Ф. Васильева Чувашский музыкально-драматический театр

Содержание

«Земляки» Ф. Васильева
Чувашский музыкально-драматический театр