с успехом обошедший эстрады не только Дании, но и зарубежных городов, — особенно знаменательно возвратом его автора к мелодии. Отсюда неизменно сильное эмоциональное воздействие концерта на аудиторию. Отсюда же нападки на Бентцона со стороны «авангардистов», обвиняющих его в консерватизме музыкального мышления.

Путь Бентцона может послужить красноречивым примером для тех «сочинителей», которые усердно превращают музыкальное искусство в «искусство звуковых эффектов». Правда, их не так уж много в Дании по сравнению с некоторыми другими западноевропейскими странами, но они есть. Особенно губительно подобные «искания» сказываются на композиторской молодежи. Приведу в пример талантливого Иба Нёрхольма (родился в 1931). Его первая симфония, выдержанная в реалистическом стиле, исполнена лиризма и юношеского пыла, а последний опус — кантата для солистов и хора с оркестром — производит самое гнетущее впечатление полным отсутствием мелодического начала, предельной раздробленностью, мозаичностью фактуры, истеричностью «шумовых вспышек». Особенно прискорбно, что среди молодых «авангардистов» есть такие, кто честно пытается внести свой вклад в общую борьбу против реакции, мракобесия, кто голосует за демократию и гуманизм. Больно видеть, что, обращаясь к широкой аудитории, они неизменно терпят поражение. Не так давно публика дружно освиcтала композитора-«авангардиста», пытавшегося в рамках додекафонии выразить самую прекрасную идею нашего времени — идею мира. Это ли не трагедия для художника?

Я хотел бы указать еще на один бич нашей культурной жизни — на фабрикантов развлекательной музыки самого низкого пошиба. С циничностью откровенных коммерсантов, руководствуясь только соображениями легкой наживы, они наводняют эфир и эстраду пошлыми «шлягерами», которые извращают вкусы широкой публики и парализуют ее восприимчивость к подлинно прекрасному. Вред, приносимый этими дельцами от музыки, настолько серьезен, что драматург Эрнст Брун-Ольстер специально написал сатирическую пьесу, в которой изображает пагубное воздействие подобной «популярной музыки» и вскрывает ее коммерческую подоплеку. Пьеса эта уже более года идет со сплошным аншлагом на сцене Королевского театра в Копенгагене. Будем надеяться, что она поможет оздоровить вкусы широкой аудитории.

Картина нашей музыкальной жизни весьма пестра и, как и во всех странах западного мира, полна противоречий. С одной стороны, как никогда ранее, классическая и современная музыка вошла сейчас в повседневный быт самых широких масс. С другой стороны, никогда еще ликвидаторы культуры так упорно не стремились уничтожить все истинно прекрасное, что создано человеческим гением в искусстве музыки. Разрешить это вопиющее противоречие предстоит, в конечном счете, тем композиторам, которые сумеют, опираясь на лучшие реалистические традиции, выразить дух нашего, переломного в истории всего человечества века — века не только грандиозных научных открытий, но и великих социальных свершений.

У нас в гостях Б. Бриттен

Прошел ровно год после первого посещения Бриттеном нашей страны, и вот он снова в Москве. Накануне концерта с М. Ростроповичем и оркестром Московской филармонии Бриттен поделился своими впечатлениями о пребывании в нашей столице. Он сказал:

«Я счастлив, что я вновь в Москве, которую успел уже полюбить за ее теплоту и приветливость. Я до сих пор часто вспоминаю о своем прошлогоднем пребывании здесь. Сегодня я гулял по Кремлю, в прошлый мой приезд я посетил Оружейную палату, а теперь побывал в соборах — Благовещенском и Успенском. Какие изумительные памятники старины!

Мне также удалось послушать в Большом театре «Войну и мир» Прокофьева. Замечательная постановка, прекрасные голоса и исполнение. Вишневская была просто незабываема в роли Наташи. Прокофьев — великий мастер; особенно мне нравятся лирические места оперы, а сцена бала восхитительна.

К сожалению, у меня мало времени на детальный осмотр достопримечательностей города и на посещение ваших театров. Но нет, не к сожа-

лению: ведь это происходит из-за моей работы, а работать с Ростроповичем для меня счастье. Что сказать о нем? Это невероятный человек! Прямо-таки несправедливо, что один человек умеет делать столько разных вещей, притом все превосходно! Я безмерно рад, что могу писать для него. Моя Симфония для виолончели и оркестра — второе произведение, вдохновленное им. Мы вместе обсуждали название и остановились на этом наименовании моего «младшего детища». Партия виолончели чрезвычайно трудна, и, думаю, не скоро найдется другой музыкант, способный с такой легкостью преодолеть все ее трудности. Но я даже рад, что только Ростропович может исполнять ее сейчас. Когда Слава пошутил, что лет через пятьдесят, слушая нашу совместную запись симфонии, потомки воскликнут: «И как только Бриттен терпел такого никудышного виолончелиста!» — я возразил ему, что восклицание их будет звучать поиному: «Как мог этот изумительный виолончелист исполнять такую скучную и старомодную музыку!»

Было задумано, что впервые симфония прозвучит на фестивале в Олдборо в 1963 году, но состояние здоровья Ростроповича не позволило этому осуществиться. Вот почему она исполняется впервые в Москве, и я этому искренне рад: ведь она посвящена Славе, а его город — Москва. Желать же более отзывчивой публики, чем московская, право, не приходится... В Англии премьера симфонии состоится на фестивале в Олдборо в июне этого года. Боюсь, правда, что станут поговаривать, что на этом фестивале слишком много музыки Бриттена. Ведь в нынешнем году там будет также впервые исполнена моя новая опера «Река кроншнепов». Это не совсем обычная опера. Она написана для очень маленького состава музыкантов и исполнителей, и в ней не будет ни дирижера, ни декораций. Сама тема взята из старинной японской пьесы, которую мне довелось видеть во время моего пребывания в Японии. Действие перенесено в средневековую Англию, хотя реки с подобным названием вообще не существует.

Кроме Симфонии для виолончели и оркестра и оперы, на фестивале будет еще исполнена моя новая пьеса для гитары, которую я закончил совсем недавно. Это самое длинное произведение для гитары, которое я когда-либо писал, — оно продолжается минут двадцать и посвящается нашему знаменитому гитаристу Д. Бриму. Надеюсь, вы услышите и здесь этого талантливого музыканта.

Мои ближайшие планы? Я столько работал в последнее время, что еще не успел подумать о будущем.

Имел ли я возможность послушать «Катерину Измайлову» Шостаковича в Лондоне? К сожалению, меня не было там в это время, но в день моего приезда я слушал последнее действие оперы, и музыка снова произвела огромное впечатление. Поставлена опера с неподдельной искренностью и преданностью замыслам композитора. Шостаковича очень любят в Англии, а «Катерине Измайловой» выпал особенный успех. Помню, в свой прошлогодний приезд я слушал ее в театре им. К. С. Станиславского и Вл. Немировича-Данченко и она чрезвычайно глубоко тронула меня. Надо сказать, что наша постановка несколько отличается от московской: она менее реалистична, но, кажется, Шостакович остался ею доволен».

В заключение беседы Б. Бриттен выразил надежду, что обмен музыкальными произведениями и исполнителями будет из года в год увеличиваться, и просил передать теплый привет читателям «Советской музыки».

Беседу записала А. Афонина

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

У нас в гостях Б. Бриттен

Содержание