ным хоровым выкриком раздавался удар стали по каменистой породе. Несколько мгновений они отдыхали, такие же безучастные и понурые, как и раньше, а затем, вслед за новым призывным возгласом, опять преображались в концентрированный бросок напряженных мускулов и сверкающего металла. И так раз за разом, с утра до вечера, под один и тот же повторяющийся мотив. Так же работали укладчики шпал, плотники на постройке мостов. Когда староста замечал, что силы команды начинают падать, он пускал в ход всю свою изобретательность, чтобы взбодрить товарищей остроумной присказкой, шуткой или неожиданным оборотом мелодии. Органически вплетая их в общий ритм работы, он импровизировал целые строфы, перемежая деловые указания с цитатами из Библии и отдельными оборотами спиричуэлс. На каждую строчку хор отвечал ему одним и тем же слитным выкриком:

Ну-ка, стукните сильнее!

Молот бьет!

Ну-ка, стукните сильнее!

Молот бьет!

Рукоятка вот сломалась!

Молот бьет!

В Библии был грозный молот!

Молот бьет!

Под влиянием европейских песен, слышанных от белых, негритянские трудовые песни приобретали более сложную форму. В них начинают звучать интонации насмешки, протеста, даже угрозы, замаскированные в двусмысленных фразах и сравнениях, а иногда в них был прямой призыв к бунту и восстанию:

Сестры и братья,
Глупо, творить молитвы:
Черный глядит на небо —
Бог отворачивается.

Ваши головы ведь не яблоки,
Чтобы висеть на ветке.
Ваши тела ведь не туши,
Чтобы их жарить на вертеле.

Станьте на ноги,
Сожмите дубину в руках,
Пролейте их кровь,
Покажите им, что вы люди.

Большое число таких песен дошло в своем относительно нетронутом виде вплоть до двадцатых-тридцатых годов нашего столетия, когда были предприняты первые попытки их систематической записи и изучения. Обособленность трудовых песен от общего развития популярной и бытовой музыки США во многом способствовала сохранению в них национальных элементов и прежде всего моторной ритмики, остинатных мелодических фраз, «респонсорного» метода исполнения. Эти элементы служили источником жизненной силы негритянской музыки, сохраняющей национальное своеобразие и свежесть независимо от воздействия каких бы то ни было посторонних влияний.

Крупные события, происшедшие в общественной и экономической жизни США во второй половине XIX столетия, явились исключительно действенным стимулом дальнейшего развития негритянской музыки. Борьба за отмену рабства, гражданская война и освобождение — каким бы неполным оно ни было — уничтожили прежние наивно-патриархальные воззрения негров-невольников. Целый ряд волнующих идей того времени отразился в народных балладах — эпических музыкальных рассказах, сложенных безыменными поэтами и певцами. Их простой и ясный язык использовал многие элементы и тематические особенности спиричуэлс и трудовых песен. В центре таких баллад обычно находились образы легендарных героев негритянского фольклора, олицетворявших конкретные фигуры замечательных тружеников и борцов.

В широко известной «Балладе о Джоне Генри» рассказывалось о знаменитом негре — укладчике рельс, который поражал всех своей силой и ловкостью, забивая костыли быстрее, чем пневматический молот. Но когда ему приказали проложить девяносто миль рельс в течение одной ночи, он надорвался и умер, сказав перед смертью надсмотрщику:

Другой раз, как пойдете в город,
Принесите мне десятифунтовый молот,
Чтоб разбить мне вдребезги ваш

стальной путь. Боже!

Разбить вдребезги ваш стальной путь...

Со всех концов страны приходили люди взглянуть на могилу необыкновенного силача и рассказывали чудеса о его подвигах:

Что из Англии он, говорили.
Говорили, что из Испании...
Но он был только негр из Луизианы.

Боже!

Просто староста рельсоукладчиков.

Боже!

Просто староста рельсоукладчиков...

Символика «Баллады о Сером Гусе» строится на последовательной гиперболизации мотивов упорства, стойкости и конечного торжества над всеми испытаниями и невзгодами. Шесть недель падает на землю подстрелянный гусь, шесть недель его ищут, шесть недель ощипывают перья. Шесть месяцев (!) его варят в кипящем котле и подают на стол белым хозяевам, но

Не проколоть его было вилкой
И ножом нельзя было разрезать.
Тогда бросили его в закут к свиньям,
Но сломал об него боров челюсть.
Тогда сунули его в лесопилку,
Но осталась пила без зубьев.
И последний раз его видели,

Когда летел он через океан
С длинной цепью других гусей,
С громким, радостным, смелым криком.

Народные баллады и в наши дни занимают видное место в фольклоре американских негров. Многие из них приобрели большую популярность в связи с крупными рабочими движениями 20-х и 30-х годов, когда негры выступали плечом к плечу со своими белыми собратьями. Со старинными балладами интонационно связаны «песни протеста», выражающие актуальные темы борьбы за демократию и справедливость. Наиболее ярким примером преемственной связи между современным песенным творчеством американских рабочих и балладами эпохи гражданской войны может служить «Блюз Джона Генри» (записанный и обработанный У. Кэнди):

Мистер Форд, с его миллионами,
Не смог купить молота Джона Генри...
И если беда и несчастье
Лишат нас всего, что мы имеем,
Продолжайте держать в руках молот,
Улыбайтесь, и с песней о Джоне Генри
Соберитесь все вместе,
И бейте молотом — только не рельсы:
Кого — вы сами должны знать.

А. Баранова

Оружие в борьбе

«Песни становятся оружием в борьбе за гражданские права» — так озаглавлена статья Роберта Шелтона в «Нью-Йорк таймс»; в ней рассказывается о современном песенном фольклоре негров в южных штатах, о политических песнях протеста против расизма и сегрегации. На все усиливающийся разгул расистов в США негры отвечают пикетами, «сидячими» забастовками, демонстрациями, созданием многочисленных организаций, борющихся за элементарные гражданские права чернокожих американцев, за те права, которые якобы гарантируются им по конституции. В ходе этой борьбы возникли «Песни свободы», «Песни протеста», «Песни сидячих забастовок» и т. п.

«Песни свободы» стали активно вытеснять традиционные негритянские религиозные гимны. Создаются новые мелодии, а в иных случаях

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

А. Баранова

Оружие в борьбе

Содержание