ИСПОЛНИТЕЛЬСКОЕ ИСКУССТВО

В. Дельсон

Заметки об исполнительской критике

Советское музыкознание за последние годы заметно продвинулось вперед в области изучения исполнительского искусства. Появились монографические работы о крупнейших исполнителях прошлого и настоящего ¹. Рассмотрены в методологическом и историческом аспектах проблемы интерпретации Баха, Мусоргского, Скрипичного концерта Чайковского, Шопена, Листа, Скрябина, Прокофьева. Освещены и обобщены высказывания и взгляды на исполнительское искусство крупнейших деятелей русской и зарубежной культуры. Исследован ряд «белых пятен» истории русской исполнительской культуры (истоки русской вокальной школы, русского органного искусства и пианизма и т. д.). Наконец, сделаны ценные попытки разрешить ряд общеэстетических и психологических проблем музыкального исполнения ².

И все же эстетические критерии в исполнительской критике остаются и поныне недостаточно ясными. Отсутствует четкость в определениях важнейших понятий и терминов (например, «мастерства», «виртуозности», «техники», объяснение категорий содержания и формы в исполнительстве, объективного и субъективного начал и т. п.). Негативную роль играет также неразработанность основной проблемы исполнительства — проблемы свободы и обусловленности исполнительского творчества. Все это и заставляет нас в порядке постановки вопроса изложить свои основные соображения по данной теме.

Ведь ни у кого не вызывает сомнений, что каждый исполнитель интуитивно или сознательно

_________

¹ О Н. Паганини, Д. Фильде, Э. Изаи, Ф. Шаляпине, А. Неждановой, П. Казальсе, А. Есиповой, В. Сафонове, М. Лонг, В. Софроницком, Д. Ойстрахе, Э. Гилельсе, Е. Катульской, К. Дзержинской, С. Лемешеве, З. Долухановой, Е. Мравинском, С. Рихтере, В. Клайберне и других.

² Работы А. Алексеева, Л. Гинзбурга, Г. Когана, Ю. Кремлева, Г. Нейгауза, А. Николаева и другие, вышедшие отдельными изданиями, напечатанные в различных сборниках или в журнале «Советская музыка».

выдвигает на первый план то, что ему как художнику-сотворцу кажется особенно важным, то есть то, что близко ему как артисту, человеку, гражданину. Поэтому в подлинно творческом исполнении большого артиста всегда сказывается его собственное «я»: его мировосприятие, художественные вкусы.

Но несомненно и то, что подлинная самобытность исполнительского толкования не имеет ничего общего с субъективистским произволом, что подлинный артист никогда не вступает в конфликт с замыслом автора.

«Произведение искусства достаточно широко, чтобы объять бесчисленные и противоречивые интерпретации, не теряя ни на йоту присущую ему правду», — говорил Иосиф Гофман ¹. И в самом деле, «право» на самобытное, творческое исполнение заключено в самом содержании произведения, так как содержательность всегда связана с многообразием и многогранностью выраженных мыслей и чувств. И чем богаче и глубже содержание, тем оно дает больше оснований для индивидуального исполнительского творчества.

Ну, а собственное лицо критика, его толкование искусства интерпретатора, его вкусы, восприятие, пафос его критической мысли? Соотношение начала объективного (доказательного, научного) в его высказываниях и столь же необходимого начала субъективного (то есть того, что отражает его индивидуальные пристрастия)? Кстати, именно это право критика на индивидуальную, субъективную оценку, конечно не идущую вразрез с объективностью, с фактами, вызывает подчас наибольшие возражения в среде самих исполнителей.

Все дело в том, что исполнительская критика рассматривается по большей части только как предмет науки, а не литературно-художественного творчества. Между тем эстетическая оценка исполнителя не может основываться только на моментах научно обоснованной доказательности. Никакой аналитический, сухой трактат не способен воплотить целостно и полноценно сущность исполнительской поэзии (хотя и может частично и односторонне высказать ряд интереснейших соображений). На наш взгляд, литературный портрет исполнителя должен быть воссоздан творчески и художественно, а это не заменит никакая натуралистически добросовестная, «точно» выписанная «схожесть».

Иногда эпиграф, стихотворная строчка, сравнение и ассоциация могут дать более живое и яркое представление об искусстве исполнения, чем подробный музыковедческий анализ или исторический экскурс. И именно в синтезе научного и художественного методов могла бы создаваться цельная в своей объективности, правдивая критическая мысль о столь сложном и тонком виде творчества, как музыкальное исполнение. Это и должно, как нам представляется, стать одним из важнейших и основополагающих тезисов исполнительской критики.

Однако из того, что правдивое, эстетически обоснованное, исторически конкретное освещение исполнительства — задача не только научная, но и прежде всего творчески-художественная, следует и дальнейший вывод о единстве объективного и субъективного начал в исполнительской критике. Ведь известное изречение пушкинского Сальери о том, что он «поверил алгеброй гармонию», остается в сфере исполнительства в значительной степени проблемным и по сие время. Анализ такого сложного явления искусства, как музыкальное исполнение, — одна из наименее разработанных проблем музыкального анализа; опасность как объективизма, так и субъективизма подстерегает здесь музыковеда на каждом шагу. Несомненно, для анализа исполнения требуется, кроме объективного знания и понимания исполнительства, как своеобразного художественного явления, еще и специфически индивидуальная, субъективная способность проникновения в творческий мир именно данного музыканта-исполнителя со всеми его неповторимыми особенностями. Для проникновения в этот мир недостаточно его бесстрастно оценить — надо еще внутренне ощутить его, взволноваться им, искренне принять и полюбить его или отвергнуть и воспротивиться ему. Надо «пережить» это искусство, «ощутить» свое отношение к нему. Только тогда оно станет объектом пафоса в художественной деятельности критики (конечно, речь идет об исполнении ярком и сильном, способном вызывать соответствующие яркие и сильные эмоции). Может быть, нам возразят, что, увлекаясь и «переживая», критик потеряет «чувство объективного»; но ведь можно любить что-либо и видеть недостатки в любимом и можно отвергать что-либо в целом, вполне осознавая его частные достоинства. Только в синтезе объективного и субъективного мышления может быть создано научно оправданное, страстное и потому художественно-действенное критическое произведение.

«Только тот, кто поистине одержим стихией искусства и насыщен им, имеет нравственное право развивать восприятие искусства в дру-

_________

¹ Цитирую по статье А. Чэйзинса: «Говоря о пианистах...» («Советская музыка», № 3, за 1960 год).

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ИСПОЛНИТЕЛЬСКОЕ ИСКУССТВО

В. Дельсон

Заметки об исполнительской критике

Содержание