убедились в том, что из-под пера Чугаева выходит музыка полнокровная, яркая, содержательная. Особенно запомнилась замечательная по красоте вторая часть, лирически углубленная, предельно мелодичная, законченная и цельная по форме. Привлекательны и другие части сочинения — в каждой из них есть выразительные темы, целенаправленное развитие. Не очень логичным представляется однако общий замысел: музыка первой части в основном скерцозного характера, и это, казалось бы, должно было определить бытовой, жанровый склад всего квартета. Ведь первая часть сонатного цикла — это своего рода заявка, настраивающая слушателей на определенный лад, выявляющая характер последующих драматургических сопоставлений. У Чугаева же она как-то выпала из общего звучания квартета, произвела слишком незначительное и легковесное впечатление. В последующих частях композитор углубляет содержание музыки — после лиричной второй следует драматическая третья. Однако «влияние» эмоционального склада первой части дало о себе знать. В финале возникает чувство, будто автор «наверстывает» упущенное; стремясь сделать свой замысел убедительным, он становится излишне многословным и несколько однообразным. Но, повторяем, это первое впечатление. Естественно, что о крупном сочинении, каким является Струнный квартет, нельзя судить со всей определенностью и безошибочностью лишь по первому знакомству. Произведение Чугаева должно войти в репертуар наших исполнительских коллективов.

Двойственное впечатление произвели Прелюдии и фуги для фортепиано и романсы В. Тормиса. С одной стороны, композитор несомненно обладает высоким профессионализмом. Он стремится к созданию выразительного, эмоционального образа. Не всегда это ему удается в равной мере — среди его пьес, прозвучавших во втором отделении концерта, наряду с некоторыми яркими сочинениями («Осенняя песня» и «Розы цветут не для меня» из цикла «Грустные мгновения»; «Осень» и «Зима» из цикла «Четыре миниатюры») есть и малоудачные, блеклые и невыразительные. Но основное замечание надо отнести к характеру тематики и замыслу самих пьес. Конечно, лирические переживания, привлекшие внимание Тормиса в романсах «О, не меркни, солнца вешний свет», «Весна», «Купальница», «Незабудка», сохраняют значение для героя наших дней. Но, обращаясь к ним, композитор должен уметь показать масштабность и значительность чувств, а не мельчить их, как это делает в ряде случаев Тормис. И потом исключительно важно убедить слушателя в современности своих переживаний (это уже вопросы и стиля, и образного строя сочинений); а ведь пьесы Тормиса воспринимаются подчас как повторение чего-то давно знакомого и старомодного.

Певица Г. Сахарова при не больших вокальных данных проявила музыкальность, чувство стиля, умение эффектно распределить динамику звучания. Надо отметить также талантливое исполнение концертмейстера В. Шрайбмана. Л. Семплер хорошо знает текст Прелюдий и фуг, играет уверенным плотным звуком, однако во всей манере игры сквозила какая-то заученность, скованность и в оттенках и в темпах. Свобода эмоционального высказывания и ощущение непосредственной живой творческой мысли артиста, к сожалению, отсутствовали...

Содержательно выступила лектор Е. Горская, сумевшая заинтересовать слушателей фактами из биографии авторов, дать образный анализ исполнявшихся произведений.

В заключение прозвучали Пять баллад для баса А. Николаева. Это уже второе их исполнение в рецензируемом абонементном цикле. Исполнителем, как и в первый раз, был певец Е. Максименко, аккомпанировал автор.

Р. Шавердян

Мастера пения

Так назвал в своем приветственном слове композитор Анатолий Новиков Ленинградский хор любителей, недавно гастролировавший в Москве. Он возник в 1960 году. В составе его сто любителей пения: рабочие, ученые и студенты, врачи, инженеры и учителя. Под художественным руководством Е. Кудрявцевой этот коллектив — лауреат Всесоюзного радиофестиваля хоров — ведет большую концертную работу в родном городе. Его участники пропагандируют любимое искусство и на многих заводах Ленинграда, организуя хоровые «ячейки» на местах.

Отчетный концерт в зале Института им. Гнесиных вызвал живейший интерес у аудитории и получил высокую оценку специалистов-хормейстеров. Е. Кудрявцева и ее помощники — молодые, одаренные дирижеры А. Мурин и Д. Китаенко, работающие с хором на общественных началах, — провели разнообразную программу на подлинно профессиональном уровне. Что пленило более всего в исполнении? Великолепная «настройка» голосов в группах, сосуществующих в единстве и полной гармонии; отличная дикция, мягкость, пластичность звучания, тембровая ясность, безупречность интонирования. Но, главное, большая теплота, человечность хорового звука и глубокая осмысленность передачи самых разнородных произведений — от Шумана и Брукнера до русских народных песен, хоров В. Мурадели и В. Салманова.

Почти вся программа состояла из хоров без сопровождения. Привлекла внимание трактовка замечательного произведения А. Давиденко «Колодники», со

всей полнотой раскрывшая содержание этой трагической хоровой поэмы. Хороши три посвященные выступавшему коллективу хора В. Салманова: «Песня», «Лесное озеро» и «Весна». Хор поет их тонко, поэтично, где следует вуалируя звук, но всегда воодушевленно, трепетно. «Слава труду» В. Мурадели прозвучала мощно, а «Подмосковная березка» А. Флярковского — с девичьей наивностью, непосредственностью. Быть может, излишне быстрый темп был взят в песне «Веники» (обработка Рубцова), но технические трудности преодолевались виртуозно.

Энергично, упруго спел хор чудесный моцартовский канон (не слишком ли только произволен перевод текста?). С артистическим блеском была передана сложная полифония «Ave Maria» Брукнера, три негритянские народные песни в обработке Шоу (спетые на английском языке) и три хора из оперы Вебера «Вольный стрелок». Пожелаем ленинградским гостям и впредь быть маяками для многих, и не только любительских хоровых коллективов.

Георгий Поляновский

Дирижирует Давид Ойстрах

История русского исполнительского мастерства запечатлела многие имена замечательных музыкантов, соединявших в себе несколько артистических «специальностей». Вспомним братьев Рубинштейнов, Балакирева, позднее Рахманинова, Сафонова, Зилоти, Кусевицкого, Голованова... И сегодня талантливые советские артисты радуют нас «освоением» разных исполнительских профессий. Превосходные дирижеры Е. Светланов и Г. Рождественский — отличные пианисты, М. Ростропович успешно выступает как пианист и дирижер. В сезоне 1961–62 гг. дирижерский дебют Д. Ойстраха был отмечен как интересное событие. Огромный международный масштаб артистической деятельности скрипача не дает ему, конечно, возможности интенсивно и планомерно выступать в качестве дирижера. Ведь он не только концертирует, но и неустанно обогащает свой репертуар. Именно в последнее время мы услышали в его исполнении целый ряд новых крупных произведений для скрипки. Не следует забывать и о его замечательной педагогической работе в Московской консерватории.

...И вот мы снова в Большом зале консерватории на концерте оркестра Московской филармонии. В программе увертюра к опере «Летучий голландец» Вагнера, Концерт для скрипки с оркестром Дворжака (солист — Виктор Пикайзен) и Вторая симфония Брамса. Дирижирует Давид Ойстрах. Программа — интересная, значительная. Сочинения эти не так уж часто у нас исполняются и дают возможность ставить и решать сложные творческие, исполнительские задачи. И снова, как год тому назад, не хочется говорить о дирижерской технике, хотя, безусловно, увереннее стал взмах, еще убедительнее руки, свободно и, я бы сказал, более властно управляет Д. Ойстрах оркестром. Нет, он не чувствует себя новичком в дирижерском амплуа. Для него дирижирование не случайное увлечение. Это органичное и естественное продолжение, расширение его большого артистического пути. Но, повторяем, не о дирижерской технике думаешь, когда слушаешь оркестр под управлением Д. Ойстраха. Большая музыка, серьезность и глубина трактовки, значительность интерпретации — вот что увлекает публику, вот что характеризует Д. Ойстраха как исполнителя симфонической музыки. И скрипачу, и дирижеру — ему чужда всякая театральность, поза, какие-либо внешние «излишества». Он обладает великолепным спокойствием, столь необходимым для управления коллективом, составленным из многих артистических индивидуальностей. Самих «физических движений» у Д. Ойстраха ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы все его творческие намерения стали ясны и понятны как оркестру, так и слушателям.

Концерт открыла вагнеровская увертюра — ярко и темпераментно переданная картина бушующего моря с темой эпической баллады голландского моряка. Скрипичный концерт Дворжака представляет для дирижера немалые трудности. (У меня мелькает мысль, что Д. Ойстрах вообще старался поставить перед собой задачи посложнее.) В этом произведении оркестровая партия несет в себе не меньшие (если не большие!) по значению функции, чем сольная партия скрипки. Трудности усугубляются и некоторой перегруженностью партитуры: дирижеру надо здесь, не заглушая солиста, отнюдь не «принизить» роль и значение оркестра. Д. Ойстрах с этим справился отлично! Но, разумеется, «главным номером» программы была брамсовская Симфония, которой дирижер, видимо, отдал в этот вечер все свои творческие силы, все свои симпатии музыканта и художника. И, мне кажется, ему удалось передать слушателям искренность чувств композитора, обаяние его выразительных мелодий, ритмическое и гармоническое разнообразие, тонкость и филигранность полифонии. Д. Ойстраху, непревзойденному исполнителю брамсовского Концерта, конечно, близка философская лирика Брамса, задумчивый, суровый и возвышенный характер этой музыки. Действительно, он очень хорошо раскрыл и полную драматизма напряженность Аллегро первой части, суровую элегичность Адажио, грациозность Аллегретто, в котором музыка менуэтного характера причудливо чередуется со стремительным Престо и вновь возвращается к спокойному очаровательному изложению первой темы. Все это прозвучало убедительно, временами вдохновенно. В празднично-приподнятом настроении провел Д. Ойстрах финал — картину веселого народного торжества, завершающую Симфонию светлыми мажорными аккордами.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Р. Шавердян

Мастера пения

Георгий Поляновский

Дирижирует Давид Ойстрах

Содержание