териала производит порой ощущение монотонности. Возможно, такое впечатление определяется еще и тем, что, умело строя экспозиционные разделы формы, композитор не всегда ведет слушателя к четко намеченному итогу, обобщению. Отсюда возникает ощущение вялости, расплывчатости заключительных разделов. Однообразие музыкального изложения, обилие длиннот особенно дали себя знать в средней части (Andante) Первого квартета, в Скерцо и Largo Второго. В исполнений квартета им. Прокофьева (Э. Браккер, Г. Одинец, Н. Байкова и К. Цветкова) сочинения Марутаева предстали как два различных этапа творческого пути. Ясно, что композитор не стоит на месте, расширяет и обогащает стиль своей музыки. Первый квартет можно было бы в полном смысле слова назвать юношеским. Второй — произведение более зрелое: его мысли и переживания глубже и серьезнее, эмоциональный диапазон шире, замысел богаче. Игра артисток отличалась уверенностью и слаженностью, разнообразием красок и динамических оттенков.

Убедительно было построено второе отделение концерта. Исполнение разных по времени написания фортепианных пьес — «Поэмы», четырех эпизодов из балета «Конек-горбунок» («Старшие братья и Иван», «Девичий хоровод», «Скерцино», «Я играю на балалайке»), «Юморески», «Тройки», «Двухголосных инвенций и Basso ostinato» — познакомило с основными особенностями музыки Щедрина и как бы подготовило слушателей к восприятию его последнего сочинения. Действительно, соната явилась произведением обобщающим; все индивидуальные особенности стиля (мелодические, гармонические), прозвучавшие в небольших по размерам пьесах, нашли здесь масштабное, развитое выявление.

Аудиторию сразу привлек самобытный национальный стиль, современность звучания музыки Щедрина. В жанровом отношении стиль этот довольно многообразен. Небольшая «Поэма» — неторопливый сказ эпического склада; «Девичий хоровод» — напевная крестьянская лирическая песня обрядового характера. Широко преломлены в пьесах Щедрина скерцозные, порой саркастические, иногда резко гротескные образы — здесь плясовые жанры сочетаются с интонациями и ритмами, воплотившими упругий, энергичный пульс нашей городской жизни с ее динамикой, напористостью, стремительным движением. Таковы «Скерцино», «Я играю на балалайке», Basso ostinato. Такова же и начальная тема сонаты, построенная на резких сменах и перебоях ритма. И еще один мир образов, эмоций, получивший выражение в музыке других произведений Щедрина, отразился в его сонате; это мир русской сказки, поэтической фантастики. Он перекликается подчас с колористической «зарисовкой» природы, картин полей и дремучих лесов.

В сонате Щедрин ищет свои средства выражения, свои образы. По смелости гармонического языка, свежести интонационного строя он доходит порой до ломки традиционных понятий, представлений, привычных формальных структур. Но нигде нет у него анархичности, бесформенности и произвола. Во-первых, его образы всегда рельефны, жанрово определенны — они вызывают в сознании вполне конкретные ассоциации с действительностью. Во-вторых, организуя развитие материала по-своему, прибегая к оригинальным структурам и схемам, он руководствуется привычными и уже отстоявшимися в его творчестве приемами формообразования: это интонационно-подголосочное варьирование (народнопесенное по своему складу) и полифоническая остинатность, основанная на многократном повторении одного тематического зерна, неуклонно обрастающего все новыми и новыми ладогармоническими и фактурными вариантами. Эти два формообразующих принципа позволяют композитору организовать четкую и стройную трехчастную композицию: первая часть — «Сонатное Allegro», вторая часть — «Полифонические вариации», третья — «Рондо-токката».

В сонате сталкиваются и противостоят друг другу образы, различные по характеру и эмоциональному строю. Преобладает музыка динамическая, ритмически и гармонически острая; тем контрастнее звучат хотя и не продолжительные по времени, но впечатляющие лирические «оазисы»: экспрессивная вторая тема первой части, медленная, скорбно-задумчивая поначалу вторая часть. Композитор играет с подъемом и темпераментом; у него хорошая техника, мощный звук, умение строить огромные нарастания. Интерес выступления Щедрина главным образом в том, что нам удалось познакомиться с авторской интерпретацией сонаты — сочинения далеко не простого по замыслу. Композитор подчеркивает главным образом ее динамику, взрывчатую мощь. В его исполнении на первый план выступают стихийные черты. Но, думается, содержание сонаты богаче и многограннее. В частности, лирические эпизоды требуют от пианиста и красивого, многотембрового звука и мягкой кантилены. Соната Щедрина несомненно привлечет внимание исполнителей, и мы услышим вскоре самые разные, самобытные трактовки интересного сочинения.

Р. Шавердян

А. Эшпай и В. Мурадели

Организацию и программу авторских концертов надо тщательно продумывать, чтобы показать наиболее типическое, характерное для данного композитора. Ведь слушатели ждут живого общения с создателями любимых произведений, беседы с ними «по душам». О таких концертах-встречах приходится пока только мечтать. Вечера, устраиваемые бюро пропаганды Союза композиторов, иногда позволяют надеяться, что подобные концерты реальны. Но мы расскажем об одном из авторских концертов, проводимых Московской филармонией. Было это в Доме ученых 8 марта. Народу в зале собралось сверх меры — добрая сотня людей терпеливо стояла у стен, в проходах. И не уходили, и не роптали: нерасторопность организаторов не охладила пыл слушателей, любящих музыку Вано Мурадели и Андрея Эшпая, с которыми афиша и обещала «творческую встречу».

Однако встречи, собственно говоря, не получилось — был обыкновенный концерт из двух небольших отделений, в которых творчество В. Мурадели и А. Эшпая было представлено не всегда в лучших своих образцах и не всегда в лучшем исполнении.

Три интересные фортепианные пьесы А. Эшпая (Этюд, Andante, Токката) отлично сыграл А. Бахчиев. Широкоизвестные «Венгерские напевы» Э. Грач и автор исполнили на этот раз несколько формально, холодновато. И, наконец, М. Кристалинская, артистка со скромными вокальными данными, но обладающая исполнительским опытом, спела несколько песен А. Эшпая. Не думаю, чтоб отбор был тщательным: ведь у композитора есть отличные эстрадные песни, отмеченные хорошим вкусом. Показались излишне мелодраматичными и не лишенными сентиментальности (что особенно подчеркнуло исполнение) такие песни, как «Не спешите расставаться», «Всегда со мной», «Снег». К сожалению, одну из лучших у Эшпая «Песню об иве» М. Кристалинская пела без микрофона, и, даже напрягая слух, трудно было уловить знакомую мелодию.

Еще скупее, только песнями, был представлен В. Мурадели, автор двух опер, двух симфоний, ряда отличных хоров, кантат, романсов.

Исполнение И. Кобзона не лишено известного обаяния, но порой певец злоупотребляет им. Он утрирует звук, прибегает к чрезмерной мимике, забывая о мелодической конструкции музыкальной фразы. Из спетых им песен хорошее впечатление оставила «Посидим, помолчим», где интимность передачи соответствовала авторскому замыслу. Две другие, «Песня журналистов» и «Услышь мою песню», требуют большей четкости декламации и певучести в подаче мелодии.

Замечательные песни — «О вьетнамском друге» и «Балладу о Мусе Джалиле» — звонко, воодушевленно спела З. Шарафутдинова, оставив наилучшее впечатление своей непосредственностью и свободно льющимся голосом.

Огорчила трактовка А. Бесединым одного из лучших вокальных опусов В. Мурадели — «Дорийских песен», пять из которых мы услышали в концерте. Тонкие, узорные мелодии, поэтическое содержание песен требуют искусного исполнения, подлинного проникновения певца в эмоциональный строй и национальный дух цикла. Но этогото мы не услышали. А жаль, «Горийские песни» не часто звучат на концертной эстраде.

Пожелаем, чтоб следующие авторские встречи организовывались продуманней, тщательней, я бы сказал, любовней!

Георгий Поляновский

*

Горьковчане в Москве

Впервые в Москве — один из лучших симфонических коллективов Российской Федерации, оркестр Горьковской филармонии. Он был создан в 1937 г. на основе небольшого симфонического ансамбля местного радиокомитета. Когда началась Великая Отечественная война, многие музыканты вступили в ряды Советской Армии и оркестр был временно распущен. Четырнадцать его участников погибли на полях сражений.

В 1946 г. работа оркестра возобновилась, в его состав влилось молодое пополнение — выпускники Горьковского музыкального училища. Теперь же оркестр в подавляющем своем большинстве состоит из молодых музыкантов, окончивших Горьковскую консерваторию (в его составе есть и небольшая группа «ветеранов» во главе с инспектором оркестра виолончелистом Д. Гордеевым).

Значительным этапом в жизни оркестра явился сезон 1956/57 гг., когда главным дирижером был К. Кондрашин. За последние пять лет художественный руководитель коллектива И. Гусман значительно расширил репертуар, пополнив его лучшими сочинениями советских и современных зарубежных композиторов, сумел привлечь крупнейших исполнителей к участию в концертах. Благодаря энергичной организационной работе М. Ростроповича, И. Гусмана и директора местной филармонии Г. Никитина в июне прошлого года в Горьком был успешно проведен Первый фестиваль современной музыки.

Горьковский оркестр выступал в Большом зале консерватории, в Актовом зале МГУ и в зале им. Чайковского (первые два концерта прошли по одной программе, лишь с небольшими изменениями). Состоялись также выступления оркестра во Владимире и в подмосковном городе Жуковском.

Три московских концерта горьковчане провели с большим подъемом. В исполнении всех групп и в первую очередь струнной сказывалось, что почти все его участники облада-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

А. Эшпай и В. Мурадели

*

Горьковчане в Москве

Содержание