Выпуск № 7 (284) | 1962 - страница 48

Я всегда восхищалась советской пианистической школой. И сейчас это восхищение укрепилось. Молодые советские пианисты обладают той солидной базой, которая должна быть у всех. Я бы назвала эту базу музыкальной честностью. Нужно, чтобы артист по-настоящему честно служил музыке, а не искал пути к легкому успеху.

У большого музыканта должно быть равновесие — сочетание мастерства и таланта. И для меня такое равновесие особенно ценно. Я вижу яркое проявление такого синтеза у молодого китайского пианиста Инь Чен-цзуна, и это делает честь его педагогу Т. Кравченко. Инь Чен-цзун напомнил мне другого китайского пианиста, тоже обладающего этими качествами, — Ли Мин-чана, который был победителем на конкурсе у нас в Бухаресте.

Конкурс многое даст и мне в моей педагогической работе. Очень интересно будет суммировать впечатления, полученные от игры молодых музыкантов. Плодотворными были для меня встречи с товарищами по искусству, особенно с выдающимися педагогами Советского Союза. Я не могла уехать из Москвы, не побывав на уроке в классе профессора Генриха Нейгауза. Мне показалось, что каждый день я на год молодею; может, это происходило потому, что каждый день приносил нам, членам жюри, незабываемые встречи с музыкальной юностью мира. О своих впечатлениях я расскажу румынским коллегам.

МАГДА ТАЛЬЯФЕРРО

(Бразилия), член жюри конкурса пианистов

Во-первых, хочется отметить прекрасную организацию конкурса. Господствовал абсолютный порядок, который так важен для нормального хода соревнования. Конкурсанты были обеспечены всем необходимым и могли сосредоточить свое внимание исключительно на творческих проблемах. Я имею в виду и классы для занятий, и номера в гостинице, и отличные рояли. Такой «сервис» редко можно встретить где бы то ни было. Во всяком случае во Франции молодым музыкантам, когда дело касается инструмента, часто приходится обращаться к частным лицам. Здесь об этом позаботилась консерватория. Да и не только консерватория, но и каждый педагог. Меня необыкновенно тронуло, что некоторые профессора освободили свои консерваторские классы для конкурсантов и перенесли очередные занятия к себе на дом. Такого я никогда не встречала.

Исполнительский уровень конкурса очень высок. Такой интересный состав финала встречается редко. Обычно выделяются два-три человека, а здесь перед нами была целая плеяда молодых талантливых инструменталистов. Это приятно затрудняло работу жюри, и мы порой просто хватались за голову. Безусловно, следует отметить успех русской школы, к страстным поклонникам которой я давно принадлежу. Ваши молодые музыканты вслед за своими учителями играют не просто «по клавишам», а, я бы сказала, проникая в самую глубину инструмента. Важно и то, что они всегда и последовательно придерживаются, авторского замысла. В этом я вижу заслугу первоклассной плеяды советских педагогов. Я встречалась с советскими пианистами и на других конкурсах. Мне запомнились имена С. Доренского, Г. Аксельрода, М. Воскресенского да и многих других. И вот нынешней весной я познакомилась с новыми интересными музыкантами — В. Ашкенази, Э. Вирсаладзе, М. Мдивани, В. Камышовым, А. Наседкиным... Естественно, что все они различны не только по манере игры, но и по степени таланта. Особенность Вашей воспитательной системы я вижу в том, что любой Ваш пианист достигает за роялем максимума того, что в его силах. Девиз этой системы — дисциплинированность и ответственность. А на Западе зачастую бывает так: исполнится иному пианисту пятнадцать лет, а он уже считает себя большим артистом. Показательно, какой отличной школой обладает китайский пианист Инь Чен-цзун. Недаром он обучается в Ленинградской консерватории.

Меня в значительной степени интересуют успехи французских пианистов, так как я преподаю фортепьяно не только в Бразилии, но и в Париже.

Их выступление на конкурсе можно в целом считать удачным. Что же касается бразильских пианистов, то среди них тоже немало талантливых музыкантов.

Но я бы оказала, что им нужно учиться упорнее работать. Может быть, им мешает обилие солнца и тепла?.. Так или иначе, но для повышения своего мастерства они часто уезжают в Европу. Было бы прекрасно, если бы некоторые из наших способных исполнителей смогли поехать поучиться в Советский Союз. Это можно, вероятно, сделать в порядке обмена: я уверена, что и в Вашей стране есть немало людей, которые охотно поработают в Бразилии.

Программа конкурса была весьма трудной. Особенно для многих западных музыкантов, ко-

торые порой не могли проникнуть за короткий срок подготовки в самую сущность русской фортепьянной литературы. Я хотела бы отметить интересное сочинение А. Пирумова, прослушанное нами во втором туре. Мне сказали, что автор — совсем молодой композитор. Убеждена, что у него большое будущее.

Москва опутала все мои проекты. Но я не могла отказать себе в удовольствии приехать к Вам — и в жюри, и затем как концертант. Поэтому на сей раз я уже не поеду в Зальцбург, где обычно веду летний фортепьянный курс в Моцартеуме. После концертов в Париже я буду руководить фортепьянным классом в Ницце, а там пора и домой — в Бразилию, где меня тоже ждут ученики. Не могу не поблагодарить за теплое отношение к нам со стороны Секретариата конкурса и наших советских коллег. Все были удивительно внимательны и заботливы.

ТАУНО ХАННИКАЙНЕН

(Финляндия), профессор, гость конкурса

Я приезжаю на конкурс Чайковского второй раз.

В 1958 году я был членом жюри скрипачей, но слышал и пианистов. Уже тогда уровень советских участников был высоким. Нынешние советские исполнители, которые вышли в третий тур, — зрелые музыканты.

Жюри данного конкурса очень авторитетно и судит, на мой взгляд, очень объективно.

Из Финляндии на этот конкурс скрипачи и пианисты не приехали потому, что наши хорошие музыканты старше установленного возраста, а молодежь еще плохо подготовлена.

По возрасту я самый старый дирижер в Финляндии и руковожу симфоническим оркестром города Хельсинки, основанным еще в 1882 году. Начал я свой музыкальный путь в 1921 году в качестве оперного дирижера. Спустя шесть лет дирижировал оркестром г. Турку. Через 18 лет уехал в Америку, где дирижировал в различных городах и всеми оркестрами. Последние три года был главным дирижером Чикагского симфонического оркестра. В общей сложности побывал в двадцати шести странах, в том числе и в Китае. Десять лет, как живу в Финляндии.

В самом Хельсинки (500 тыс. жителей), помимо городского симфонического оркестра, которым руковожу я, есть еще оркестр Финского радио.

Девять месяцев в году — от начала сентября до конца мая — оркестр радио по вторникам, а городской по пятницам еженедельно дают два концерта, программа которых складывается, как правило, из исполнения симфонического произведения н выступления солиста. Когда приезжают крупные дирижеры, то мы устраиваем концерты без солистов, ибо оплата дирижера обходится слишком дорого.

В моем оркестре 82 музыканта. Пять раз в неделю он играет в национальной опере с другими дирижерами, так как собственный оркестр театра очень маленький. Одним словом, работы у музыкантов симфонического оркестра много. Но это опытные артисты. Некоторые играли еще с Сибелиусом: он всегда сам дирижировал своими новыми произведениями.

Симфонические концерты устраиваются в зале университета (там около 900 мест). Оркестр радио каждую неделю дает концерты в большом, зале «Арбайтерхауз». Программа таких концертов проще, исполняются поэмы, увертюры, участвуют солисты.

Очень интересным ежегодным музыкальным событием в Финляндии является фестиваль Сибелиуса, который проводится в июне.

Раньше фестивали Сибелиуса продолжались дольше, причем исполнялись все семь симфоний Сибелиуса, а теперь фестиваль короче; я, например, буду дирижировать только двумя симфониями. На эти празднества обычно приезжают гости из-за рубежа — в 1961 году был оркестр Ленинградской филармонии с Мравинским и Янсонсом, в этом году приедет оркестр Чешской филармонии.

Мы играем только финскую музыку, но гостящие оркестры исполняют также произведения Бетховена, Моцарта, Чайковского.

Говоря о музыкальной жизни Финляндии, нельзя не сказать о той роли, которую играет Академия Сибелиуса в Хельсинки. Это консерватория, имеющая все классы, включая оперу и балет, даже церковное отделение — органисты и канторы.

При Академии есть свой хор, а также оркестр, где за первыми пультами сидят преподаватели, а за другими — учащиеся.

Программа обучения каждого студента Академии включает минимум четыре дисциплины: 1) главный инструмент, 2) история музыки, 3) теория музыки, 4) второй инструмент. При Академии Сибелиуса имеется школьное отделение, где каждый ученик общеобразовательной

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

МАГДА ТАЛЬЯФЕРРО

(Бразилия), член жюри конкурса пианистов

ТАУНО ХАННИКАЙНЕН

(Финляндия), профессор, гость конкурса

Содержание