Выпуск № 7 (284) | 1962 - страница 43

большое достоинство представителей советской виолончельной школы — это гармоническое развитие всех сторон, всех граней исполнительского мастерства.

*

Часто говорят: на конкурсах два жюри. Одно за зеленым столам, составленное из специалистов, другое — заполняющая зал публика. И будто бы эти два жюри думают, реагируют и оценивают по-разному. И что публика иногда оказывает «давление» на решения жюри. И что жюри не всегда объективно, справедливо оценивает дарования, и что только публика беспристрастна и по заслугам — своими овациями и аплодисментами — присуждает «свои» премии.

Да, действительно, публика у нас замечательная. Заинтересованная, темпераментная, отзывчивая и справедливая. Можно привести десятки примеров удивительно «точной» реакции публики на то или другое исполнение. Как бы сегодня ни полюбился тот или другой артист, публика не простит ему завтра небрежного, холодного, безразличного исполнения. Ему простят случайность «непопадания» (публика прекрасно понимает, есть ли это случайность или артист еще слаб, незрел), если в его исполнении слушатели увидят большие, глубокие, подлинные чувства. И как отличаются «болельщики» Большого зала консерватории от «болельщиков» стадиона «Динамо»! Любители, например, «Спартака» будут болеть за свою команду независимо от того, как она играет, и заранее готовят свистки противникам. Слушатели музыки «болеют» только за талантливых, только за лучших независимо от того, из какого города, из какой страны данный артист. Их покоряет не внешний блеск и эффектный артистизм. Мастерство, талант и обаяние — вот качества, необходимые, чтобы завоевать симпатии, любовь, а затем и преклонение. Я лично считаю, что наша публика почти всегда думает и решает, как и жюри специалистов. Иногда происходят маленькие «разногласия». Но ведь разногласия бывают и между членами жюри, и это естественно. Отсюда дискуссии, споры, столкновения разных школ, разных пониманий стилистических особенностей того или другого автора. Для членов жюри это очень полезно, для педагогов просто необходимо.

Для любого члена жюри всегда огромная радость — «открыть» новое дарование, новый талант, и для всех огорчительна и волнительна неудача или срыв того или иного исполнителя независимо от того, чей он ученик, из какой он страны. Приведу только один пример. На конкурсе виолончелистов один очень талантливый конкурсант от чрезмерного волнения и перенапряжения остановился во время исполнения концерта, не мог продолжать. Случилось какое-то «выпадение» памяти. Замер зал. Артист ушел с эстрады. Я увидел побелевшее лицо Г. Пятигорского. Он показал мне свои руки — они были совершенно мокрые. Холодным потом покрылось и лицо, Я получаю от другого члена жюри записку: «нет ли у вас с собой валидола?» Вот так реагируют члены жюри, и пусть не думают некоторые «представители» от публики (посылающие иногда «обвинительные» записки членам жюри), что это легкая работа — «судить» и присуждать премии на международных конкурсах. Ведь члены жюри должны молчать, соблюдать полную бесстрастность, а это так трудно; и бывает грустно, когда «болельщики» из публики думают, что «судьи» — сухие специалисты, лишенные эмоциональной реакции, специалисты, которым чужды подлинные восторги и огорчения.

С большим удовлетворением все члены жюри Второго конкурса констатировали удивительную общность и единодушие в своих оценках и решениях. И я хочу с большой радостью подчеркнуть, что эти оценки и решения совпали с мнением большинства нашей публики, которая с восторгом реагировала на присуждения премий достойнейшим.

*

Второй международный конкурс прошел как огромный музыкальный праздник. Это был большой и великолепный фестиваль музыки нашего великого, гениального композитора.

Конкурс кончился, но да здравствует музыка Чайковского!

И мы с нетерпением будем ждать, а молодежь — готовиться к Третьему Международному конкурсу им. П. И. Чайковского.

КАЗИМИР ВИЛКОМИРСКИЙ

(Польша), член жюри конкурса виолончелистов

Когда я приехал в Москву, мне вспомнилось, как полвека тому назад, маленьким одиннадцатилетним учеником, я робко открыл двери Московской консерватории. В ее стенах я учился не только владеть инструментом. Я также учился слушать, исполнять и любить музыку Петра Ильича Чайковского. Здесь я стал горячим ее поклонником, которым остался и поныне.

Теперь не время анализировать гениальное

творчество Чайковского. Его музыка всем знакома, близка и дорога. Я хотел бы только подчеркнуть, какой необыкновенной силой воздействия она обладает, какая это притягательная сила для слушателей всех широт. Иногда раздаются скептические голоса, утверждающие, что произведения Чайковского якобы устарели. Но могут ли эти голоса противостоять той подстиле глубокой любви тысяч и миллионов людей, которым эта музыка доставляет глубочайшие художественные переживания? Конечно, нет! И замечательный московский конкурс убедительно подтвердил это.

Могут спросить, справедливо ли, что и конкурс виолончелистов носит имя Чайковского? Ведь гениальный композитор не так уж много произведений создал для нашего инструмента. Но если посмотреть глубже, то в этом нет ничего удивительного. Творения Чайковского ставят перед молодыми музыкантами, сложные, подчас далеко не очевидные художественные задачи. Скажем, Pezzo capriccioso. На первый взгляд непритязательная пьеса. Однако и в ее трактовке перед нами раскрывались самые характерные черты творческого облика молодых артистов. Я уже не говорю о «Вариациях на тему рококо», где от артиста требуется и художественная зрелость, и виртуозное мастерство, и художественный такт. А в Pezzo capriccioso это особенно важно, чтобы не впасть в излишнюю сентиментальность, до конца раскрыть замысел автора.

Нам выпало счастье познакомиться с интересными исполнительскими индивидуальностями. Успех советской виолончельной школы несомненен. Инструментальное «ремесло» в лучшем смысле этого слова Ваши виолончелисты умело сочетают с глубиной эмоционального переживания. В интенсивности творческого процесса я как раз и вижу главную особенность советских музыкантов. У них какая-то по-особому горячая кровь, и подход к инструменту, к интерпретации хочется сравнить с извержением вулкана. Это извержение огромных духовных сил, большой эмоциональной энергии.

Слушая многих из них, я вспоминал слова, сказанные однажды про выдающегося польского пианиста И. Падеревского: «Это гений, который по случайности играет на фортепьяно». Мне кажется, что некоторые Победители конкурса им. Чайковского могли бы быть и выдающимися поэтами, скульпторами, актерами, но по стечению обстоятельств (счастливому для нас!) их талант воплотился в виолончельном исполнительстве. И наш инструмент для новых лауреатов — лишь средство выражения глубоких чувств и мыслей.

Интенсивность творческого переживания, о которой я упомянул, обладает огромной силой воздействия на слушателей. Судя по конкурсным впечатлениям, можно было бы наметить два стиля в современном исполнительском искусстве. Мы встречались с такой манерой игры (пусть в лучшем своем выражении), когда музыкант как бы интимно беседует с композитором — будь то Бетховен, Прокофьев или Равель. Такие интерпретаторы словно скромно потупляют взор перед гением, а слушатель присутствует при их воображаемой беседе.

Но есть другие исполнители. И они глубоко переживают музыку. Но, главное, эти музыканты зажигаются сами и властно увлекают за собой аудиторию. Подобным неоценимым качеством безусловно обладают лучшие участники нынешнего конкурса. По-моему, именно перед ними открыто блестящее будущее, ибо на любой концертной эстраде они смогут овладеть аудиторией. Это настоящие артисты, которые способны впасть в творческий экстаз и вместе с тем применить всю гамму технических средств для воплощения художественных целей, для достижения предельной выразительности.

Победители конкурса еще раз убедили меня в том, что нужно играть не только на струнах инструмента, но и на струнах человеческой впечатлительности. Ибо самое страшное — это равнодушие слушателя. Тогда между залом и сценой воздвигается стеклянная стена. Соединительный провод перерезан, можешь говорить сколько угодно — тебя не услышат. Тут не помогут никакие ухищрения, трюки, стремление занять публику внешними эффектами. Только артистическое горение и режиссерское чутье (именно так я назвал бы умение артиста всегда найти верные пропорции) создают контакт с аудиторией. Тогда самое популярное произведение для самого искушенного слушателя звучит как будто в первый раз.

Программа конкурса была очень трудной. Преодолеть все ее препятствия могли лишь хорошо подготовленные исполнители. Не хочу скрывать, что иногда мы встречались с нетребовательными вкусами молодых людей, которые основную ставку делали на виртуозность. Это опасный «микроб». И с ним нужно бороться не щадя сил. Но большинство взялись за самое трудное и с честью вышли из этого испытания. Вначале для виолончелистов было установлено только шесть премий и два диплома. Но, как видите, выяснилось, что хороших, исполнителей на нашем

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

*

*

КАЗИМИР ВИЛКОМИРСКИЙ

(Польша), член жюри конкурса виолончелистов

Содержание