Выпуск № 1 (278) | 1962 - страница 68

и представитель советского музыковедения, Ю. Келдыш, говоривший о плодотворности применения подлинно научного социологического метода и полемизировавшего с некоторыми вульгаризаторскими тенденциями.

Важным эстетическим вопросам были посвящены симпозиумы на темы: «Прошлые и настоящие концепции о природе и границах музыки» и, особенно, «Концепция «нового» в музыке» (последний симпозиум проходил под председательством П. Ланга, редактора американского журнала «The Musical Quaterly»). Как известно, за рубежом понятие нового часто трактуется крайне односторонне, в духе воззрений так называемого «авангардизма». На таких позициях стоят и некоторые музыковеды. Так, Ф. Лесюр говорил о стремлении к «вечно новому», как об основной тенденции западной музыки, в полном отрыве от ее содержания, начиная от Ars Nova и кончая современностью. При этом в равное положение попадают и исторически обусловленные смены стилей (например, утверждение гомофонии в XVII столетии), и искусственно созданные, надуманные и абстрактные системы: додекафония, серийная музыка и т. д. Нельзя сказать, что дискуссия внесла полную ясность в понимание проблемы нового. Однако среди участников симпозиума не нашлось активных защитников ультрамодернистской музыки, в оценке которой проявил сдержанность даже Ганс Мерсман.

На одном из симпозиумов говорилось о связях фольклористики и музыковедения. Председательствовал известный бельгийский ученый П. Колар, опубликовавший недавно исследование о песнях Сибири (на материалах, полученных из Пушкинского дома Академии наук СССР)¹. Известно, что западная фольклористика часто носит абстрактный характер, ограничивается описанием и классификацией народнопесенных мелодий по заранее установленным схемам. Историки музыки рассматривают исторический процесс развития профессионального искусства изолированно от народного, иногда даже декларируя свое пренебрежение к фольклору. Симпозиум показал наметившуюся тенденцию к объединению родственных научных областей, искусственно изолированных друг от друга. Автору этих строк довелось принять участие в дискуссии, проходившей в стенах Йэльского университета, рассказать делегатам конгресса о работах советских фольклористов и о том, как используются их материалы в родственных областях музыкально-исторической и теоретической науки.

В программе конгресса были представлены и другие темы, имеющие актуальный интерес: «Лист и Вагнер, взаимоотношение между музыкой и литературой в XIX веке», «Культивирование различных европейских традиций в Северной и Южной Америке», «Современное состояние музыкальной психологии и ее значение для исторического музыковедения». В последнем из симпозиумов активно участвовал чехословацкий музыковед А. Сихра.

Большие возможности для развертывания дискуссии открылись на симпозиуме, посвященном взаимоотношениям музыки и литературы. Правда, одна из двух статей, положенных в основу симпозиума, ставила вопрос в слишком общей форме, а другая, наоборот, суживала его до простого перечисления литературных знакомств Листа. Но на обсуждении, в котором приняли участие два представителя социалистических стран, Д. Барта (Венгрия) и Ю. Келдыш, прозвучало немало интересных высказываний по вопросам программности, взаимоотношения формы и содержания и т. д. Ю. Келдыш привел, в частности, в своем выступлении эстетические суждения русских композиторов-классиков, явившиеся новостью для многих участников симпозиума. Мы, к сожалению, все еще недостаточно активно распространяем реалистические идеи музыкальной эстетики, которые представляют огромную ценность для передового музыкознания всех стран.

На таких симпозиумах пульс конгресса бился живее и дискуссии принимали актуальный характер. Мы вновь говорим об этом не для того, чтобы отрицать значение исторической тематики. Но огромная область жизненных вопросов современного искусства должна по-настоящему привлечь внимание руководства международной музыковедческой организации, до сих пор ориентирующегося главным образом на проблематику далекого прошлого. Неслучайно участники конгресса постоянно возвращались к современности и многие стихийно возникшие дискуссии оказывались интереснее иных предусмотренных программой. Думается, что одной из самых важных задач организаторов девятого конгресса (намеченного в 1964 году) будет приближение программы к запросам нашего времени.

При всех отдельных недостатках конгресс несомненно стал значительным событием международной музыкальной жизни. Он помог сближению музыковедов многих стран, содействовал обмену творческими идеями, укреплению духа международного сотрудничества. К сожалению, на конгрессе отсутствовали представители ряда стран, вно-

_________

¹ Paul Collaer. Chants et Airs des peuples de l' Extrême — Nord. См. Les calloques de Wégimont. Ill — 1956 Ethnomusicologie II. Paris. 1960.

сящих большой вклад в развитие современной культуры и, в частности, музыковедения. Мы не встретили в Нью-Йорке музыковедов Германской Демократической Республики, которые не смогли прибыть из-за отсутствия въездных виз. Не было на конгрессе и музыковедов Народного Китая. Хочется выразить надежду, что на девятом конгрессе будет представлена музыковедческая мысль этих и других отсутствовавших стран.

Делегаты конгресса имели возможность осмотреть несколько специальных выставок. Одна из них — выставка новых книг и нот, выпущенных крупнейшими западными издательствами, была расположена в том же самом здании Колумбийского университета (Ferris Booth Hall), где проходило большинство заседаний конгресса. В перерывах здесь всегда толпились посетители, и каждый из них находил для себя немало интересного. Просматривая музыковедческие труды, вышедшие в свет в США, ФРГ, Франции и других странах, мы сожалели об отсутствии на выставке стенда советских издательств. Право же, у нас есть что показать, и мы имели бы все шансы привлечь внимание! Как мало еще делается для распространения и популяризации успехов нашей музыковедческой науки!

Мы побывали на выставках, устроенных в библиотеках и музеях. Первое место, бесспорно, принадлежало музыкальному отделению библиотеки Конгресса в Вашингтоне. Здесь были продемонстрированы драгоценные рукописи сонаты ор. 109 Бетховена, скрипичного концерта Брамса, «Сирен» Дебюсси, «Рапсодии на тему Паганини» Рахманинова, первой симфонии Шумана и многие другие, в том числе автографы Баха и Моцарта, Мендельсона и Листа, Равеля и Бартока, Прокофьева и Стравинского и т. д. Мы вглядывались с живейшим интересом в страницы, дорогие для каждого музыканта. Они бережно и любовно хранятся в вашингтонской библиотеке, и все же невольно думалось, почему они находятся здесь, вдали от родных мест, от народов, взрастивших их гениальных творцов. Насколько же органичнее выглядел большой раздел выставки, посвященный ранним американским нотным изданиям и рукописям американских композиторов. Здесь можно было видеть воочию богатства национальной культуры, все еще мало известные за пределами США.

Интересные автографы экспонировались Нью-йоркской публичной библиотекой, а также Принстоунским и Йэльским университетами. Нам удалось побывать в университетских музыкальных библиотеках, где есть немало книг советских музыковедов. Приятно было встретиться с ними за океаном и убедиться в том, что наши труды входят в научный обиход американских коллег. Однако выбор книг часто является случайным, не отражающим всей полноты исканий нашего музыковедения. Исключение составляет библиотека Конгресса, располагающая богатым собранием советской музыковедческой литературы.

Посетили мы и несколько выставок музыкальных инструментов. Самая большая из них находилась в нью-йоркском Метрополитен-музеуме, где были представлены инструменты пяти континентов. Библиотека Конгресса организовала сравнительно небольшую, но тщательно подобранную выставку, украшением которой явились собрание инструментов американских индейцев, народов Дальнего Востока, струнный квинтет работы Страдивари, а также коллекция флейт собственноручной работы Т. Бема и флейт, принадлежащих различным известным музыкантам. В Йэльском университете мы любовались прекрасным собранием клавишных инструментов XVI–XIX столетий. Все выставки были содержательны и хорошо оформлены, хотя они не могли удивить тех, кто видел ленинградское собрание музыкальных инструментов или музей брюссельской консерватории.

Конгресс сопровождался рядом концертов и спектаклей. По большей части в них звучала старинная музыка, в некоторых программах встречались новинки. Исполнительская сторона неизменно находилась на высоком уровне — в концертах принимали участие выдающиеся музыканты и коллективы, такие, например, как Джульярдский струнный квартет.

Всеобщее внимание привлек концерт из произведений Чарлза Айвза, устроенный Йэльским университетом¹. Этот композитор все больше привлекает внимание американской общественности. Он действительно выделяется смелостью полета, фантазии и неустанностью творческих исканий, часто носивших остро-экспериментальный характер. Одно из его произведений, вызвавшее разнообразные отклики, «Вопрос без ответа», было сыграно во время гастролей в нашей стране Нью-йоркским филармоническим оркестром. Ч. Айвз работал в Йэльском университете и вполне понятно, что именно здесь, в городе Нью-Хейвене, конгрессисты услышали его музыку, причем все произведения, вошедшие в программу концерта, исполнялись впервые. Очень сложную программу подготовили энтузиасты творчества американского композитора: пианист Джон Кирпатрик, певица Элен Ботрайт и скрипач Говард Ботрайт.

_________

¹ Университет располагает ценным собранием рукописей композитора.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание