К ИСТОРИИ СОВЕТСКОЙ МУЗЫКИ

Л. ДАНЬКО

Редакции «Дуэньи»

Опера С. Прокофьева «Обручение в монастыре» («Дуэнья») приобрела популярность как у советских слушателей, так и за рубежом. Поразительная красота и доходчивость музыки, богатство образов, целостность драматургии «Дуэньи» — замечательный результат неустанных поисков Прокофьева в области музыкального театра.

Опера написана в июле–сентябре 1940 года. Премьера должна была состояться на сцене Музыкального театра имени К. С. Станиславского в следующем сезоне. Однако война помешала ее осуществлению. В 1943 году «Дуэньей» заинтересовался Большой театр. Прокофьев находился тогда в Алма-Ате. Заново пересматривая партитуру «Дуэньи», композитор сперва ограничился мелкими поправками — карандашными пометками в рукописи. Однако эти первоначальные намерения вскоре изменились. «Рассматривая оперу,— писал Прокофьев,— я увидел, что в ней есть ряд интересных моментов, которые мною недостаточно развиты, т. е. попадается материал, который в дальнейшем бросается и не повторяется; с другой стороны, некоторые куски мне показались малоинтересными, мне захотелось их выкинуть и заменить их материалом, который удачен, но недостаточно использован в опере... Таким образом к переделке было намечено свыше двенадцати моментов. Кроме того, я выправлял некоторые вокальные партии в речитативах и немного понизил партию дон Херома, которая была слишком высока. Мне хотелось сделать дон Херома крикливым, но это слишком утомляло певца»¹.

Прим. 1

[С. Прокоьфев. Опера«Дуэнья». Карт. 1, лист 4 — черновой автограф]

_________

¹ Цитируется по книге: «С. С. Прокофьев. Материалы, документы, воспоминания». Музгиз, 1956, стр. 218.

В архивах Прокофьева имеются документы, позволяющие судить о характере внесенных в оперу изменений. Названные выше двенадцать отредактированных эпизодов, выписанных карандашом на двойных листах нотной бумаги, приложены к автографу клавира, хранящегося в рукописном отделе Ленинградской библиотеки имени Салтыкова-Щедрина¹.

Однако этим не исчерпываются изменения, внесенные автором в партитуру «Дуэньи». Часть их сделана прямо в рукописном клавире и систематизирована в виде своеобразного свода поправок на восьми блокнотных листках, хранящихся в архиве ЦГАЛИ². Это кропотливые потактовые замечания, касающиеся, главным образом, оркестровки. Замечания эти свидетельствуют о стремлении Прокофьева облегчить звучность, сделать партитуру возможно более прозрачной. Некоторые поправки уточняют ритмический рисунок и характер динамических оттенков.

Доработке подверглась и увертюра. На первый взгляд, казалось бы, изменения не существенны (исключены четыре такта между цифрами [3] и [4]). Эта поправка связана с более активным переходом к основной теме. Вторая же (октавные скачки в 4–5 тактах после [3]) привела к блестящей фактуре заключительного раздела и к новому варианту первых четырех тактов увертюры (значится среди нотных поправок под № 10). Все исправления сделали звучность увертюры еще более динамичной, насыщенной, ярко контрастной.

Список поправок, помеченный 4 апреля 1943 года, очень подробен. Они относятся ко всем картинам оперы и касаются почти всех средств музыкальной выразительности.

Мы остановимся лишь на главном.

Анализируя нотный материал, записанный автором на отдельных листах, нетрудно понять, что в новой редакции «Дуэньи» отчетливо прослеживается тенденция к общей «лиризации» зрелого творчества Прокофьева, стремление к правдивому раскрытию душевных переживаний средствами выразительной пластичной мелодии. Заметно усилилась в опере и роль мелодического обобщения; становится более насыщенной ариозношесенная струя.

Обратимся к работе композитора над сценой Мендозы с Дуэньей. Сохранилось три варианта этой сцены.

Каждый из них вполне самостоятелен, но, сопоставляя их, нетрудно заметить стремление к большей образной ясности, напевности, мелодической рельефности речитатива: