Выпуск № 1 (218) | 1957 - страница 66

практически разделяют вместе с ним все молодые додекафонисты... Если бы не достойная изумления деятельность международного объединения последователей додекафонии, с их фестивалями, ни одно додекафонное произведение не прозвучало бы больше чем один единственный раз... Кто согласится пожертвовать пять марок, чтобы услышать Квинтет для духовых инструментов Шенберга, кто проявит интерес к очередному “серийному” гомункулусу из лаборатории Штокгаузена?..»

Далее, в своей статье, озаглавленной «Отказывается ли публика?» г. Хонолка яростно полемизирует с теми адептами самоновейшего направления, которые «словно из кармана, вытряхивают избитые примеры» из биографий гениальных музыкантов, якобы не понятых современниками. «При жизни прославились и Моцарт, и Бетховен. Бедствия, обрушившиеся на Моцарта, проистекают не из эстетических, а из социальных причин: музыка его победно звучала везде, но он хотел стать “независимым музыкантом”... Великие музыканты XVIII века писали не иначе, а лучше, чем их менее одаренные современники. История музыки повествует о триумфах и неудачах, о больших и скромных успехах, но она не знает ничего такого, что можно было бы сравнить с судьбой, постигшей Шенберга: невзирая на мощную пропагандистскую поддержку, произведения этого композитора, достигшего преклонного возраста, не исполнялись...»

«Образ непонятого, непризнанного художника, который опередил свою эпоху, мог возникнуть в ту пору, когда музыка утратила свою четкую социальную функцию, — пишет г. Хонолка... — История учит, что публика, которую так третируют непризнанные композиторы и их пропагандисты — не так уж плоха. Конечно, она нередко ошибалась, но, по всей вероятности, — гораздо реже, чем знатоки, специалисты. Делать ее козлом отпущения за сегодняшнее унылое положение ультрамодернистов просто глупо. Попытки аргументировать историческими параллелями — фальшивки либо недомыслие. Нынешний кризис новейшего музыкального направления, возможно, приведет к тому, что рухнут последние мосты между “авангардистами” и публикой...»

Вот что довелось нам прочитать в журнале «Musica».

А не побывать ли нам в тех залах, где... почти никогда не звучит додекафонная музыка?

*

Карнеги-холл... Шестьдесят пять лет существует этот нью-йоркский концертный зал, пользующийся большой популярностью у американских любителей музыки. К его торжественному открытию весной 1891 года был приглашен Петр Ильич Чайковский, дирижировавший четырьмя концертами из своих произведений. «Здание великолепное», — писал он брату, Модесту Ильичу. В дневнике, который Чайковский вел во время поездки в Америку, есть интересная подробность. После одной из репетиций композитор «встретил около выхода любезного архитектора, строившего зал; он представил мне... своего главного помощника, талантом и деловитостью коего он не мог достаточно нахвалиться. Человек этот оказался чистокровным руссаком, обратившимся в американского гражданина. Архитектор объяснил мне, что он анархист и социалист. Мы побеседовали с этим соотечественником по-русски, и я обещал побывать у него».

В течение многих лет часто выступали в Карнеги-холл Сергей Рахманинов, Федор Шаляпин, дирижировали симфоническими концертами Василий Сафонов, Александр Глазунов, Сергей Кусевицкий. И совсем недавно на эстраде этого зала впервые появились встреченные овациями советские музыканты — Эмиль Гилельс, Давид Ойстрах, Мстислав Ростропович...

С некоторых пор название «Карнеги-холл» стало все чаще и чаще мелькать на страницах американских газет и журналов, но совсем не в связи с концертами прославленных виртуозов. Обширное здание концертного зала давно привлекало внимание дельцов. Владельцы Карнеги-холл не устояли перед соблазном: «Карнеги-холл продан фирме Гликмана», — лаконично сообщает «Musical America». В репортерской заметке есть небезынтересные детали, о которых поведал мистер Луис Гликман, глава фирмы, специализировавшейся на сделках с недвижимостью. Он уплатил за Карнеги-холл, издавна являющийся базой

одного из лучших симфонических оркестров США (Нью-Йоркского филармонического), около пяти миллионов долларов. Когда кончится срок аренды, оркестру придется покинуть зал навсегда. Впрочем, сей бизнесмен согласен перепродать Карнеги-холл любой «группе лиц или организации, которая пожелала бы сохранить его для музыки». В ином случае здание будет снесено, а на этом месте соорудят гостиницу либо иной доходный «объект».

Перспективы перехода в другое концертное помещение (в так называемом Линкольн-центре), видимо, не вызывают энтузиазма у завсегдатаев Карнеги-холл. Дэвид М. Кейзер, президент Филармонического общества, оповестил о намерении общества «вновь исследовать вопрос во всей совокупности». Вопрос, увы, действительно требует исследования, ибо «Комитет спасения Карнеги-холл» (есть такой!) за год своей деятельности наскреб на дело спасения лишь около четырнадцати тысяч долларов...

Но покинем американских любителей музыки, пожелаем им успехов в переговорах с энергичным мистером Гликманом и собирании недостающих четырех миллионов девятисот восьмидесяти шести тысяч долларов. Перенесемся в город Штуттгарт (Западная Германия). Побеседуем с тамошними меломанами. Вероятно, их можно поздравить: в Штуттгарте, по словам журнала «Musica», торжественным концертом открылся «наисовременнейший концертный зал Европы». «Это больше, нежели радостное событие местного значения», потому что «гигантский комплекс трех концертных залов» представляет собой архитектурный шедевр, «не имеющий себе равных в Европе по авангардистской смелости и фантазии». «Найдены новые пути, связавшие взволнованную романтику со строгостью абстракции... новые пропорции, новая фактура...» И, представьте себе! — жители Штуттгарта недовольны: народная молва тотчас же прозвала архитектурный шедевр «симфоническим бункером», — такое впечатление произвели стены Большого зала, почти лишенные окон и сложенные из бетонных блоков! Необработанная бетонная стена, лишь кое-где тронутая абстрактной мозаикой, «воздействует потрясающе». Имеется обширная подземная стоянка для автомобилей. На два этажа под землю опущено «парадное фойе»...

После прогулки по подземному фойе, вероятно, приятно очутиться в старой Вене — стоит только полистать страницы «Österreichische Musikzeitschrift». Есть новости и в этой музыкальной столице: «судьба театра “Аn der Wien” решена».. Здание, в котором состоялась премьера «Фиделио», являющееся одним из старейших центров музыкальной культуры австрийского народа, будет снесено. На его месте решено воздвигнуть огромный гараж. «Нет сомнений, — пишет “Österreichische Musikzeitschrift”, — что со стороны министерства было сделано все возможное для сохранения этого храма искусства». Беда в том, что храм искусства принадлежит частным лицам... — добавим от себя.

На этом — без комментариев, как говорится, «совершенно излишних»,— закончим экскурсию «по театрам, концертным залам и музыкальным журналам стран Запада».

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

*

Содержание