голосия — свободный органум, мелизматический органум, творчество Леонина (XII век), представителя школы Нотр-Дам и т. д. и т. п.

Бахман собрал обширный и ценный изобразительный материал (97 иллюстраций). В комментариях к хорошо известному нам изображению музыкантши из Айртамского фриза, обнаруженному на территории Средней Азии и относящемуся к началу нашей эры, автор проводит интересные параллели. Гитарообразный инструмент, на котором играет эта музыкантша, зафиксирован значительно позднее в Византии (в X–XI веках), следовательно, родина его — Средняя Азия, откуда он распространился и в другие страны.

Еще большее значение в аспекте основных положений автора приобретает иллюстрация, датируемая IX или X веком. На ней, между прочим, изображен музыкант со смычковым инструментом типа рабаба (он описан аль Фараби), напоминающим современный кобыз. Согласно расшифровке Бахмана, некоторые древние среднеазиатские терракоты изображают музыкантов, играющих на смычковых инструментах. На многих иллюстрациях, относящихся к европейскому средневековью, мы видим знакомые нам по Средней Азии формы инструментов, смычков, количество струн, способ держать инструмент, приемы игры на нем.

Книга Бахмана — своеобразный путеводитель по обширному кругу источников. В ней много интересных, свежих догадок, предположений, смелых мыслей. Она актуальна по постановке вопроса.

Мы рекомендовали бы автору при ее новом издании с большей критичностью отнестись к некоторым использованным им источникам, в частности дореволюционным русским, в которых встречаются понятия, термины, например «сарт», уже давно вышедшие из нашего обихода и научно несостоятельные. Необходимо учесть и новые труды наших музыковедов, например Р. Садокова — о музыкальных инструментах древнего Хорезма, И. Раджабова — о рукописных источниках по истории музыкальной культуры народов Средней Азии, его же опыт расшифровки восточной нотации XII века и другие.

Издание рецензируемой книги Бахмана у нас безусловно будет полезным.

Коротко о книгах

Л. Михеева, М. Арановский, В. Фрумкин. Поговорим о музыке. Занимательный словарь школьника. М. — Л., «Музыка», 1965, 233 стр., тираж 44 700 экз.

«3дравствуй, наш дорогой маленький читатель. Эта книжка написана для тебя. Для того, чтобы ты подружился с музыкой, лучше ее знал». Такими словами открывается впервые изданный в нашей стране музыкальный словарь для детей. И не просто словарь, а занимательный. К чести авторов, отметим сразу: им удалось сохранить живую интонацию, простоту и доступность изложения на протяжении всей книги. При этом увлекательность формы отнюдь не ведет к легковесности суждений.

Просто о сложном — вот основной принцип изложения в словаре. Он выдержан и в статьях об отдельных жанрах и формах (балет, соната), и, скажем, в статьях об инструментах симфонического оркестра. Кстати, в последних всегда находится место для конкретных примеров из произведений, известных детям. Так, в статье о флейте и флейте пикколо приводится одна из тем Снегурочки из оперы Римского-Корсакова, тема белки из его «Сказки о царе Салтане» и хор мальчиков из первого действия «Кармен» Бизе.

Пожалуй, труднее всего было определить «персоналию» — решить, кого из композиторов включить в словарь и что рассказать о них, если объем самой большой статьи — три или четыре странички! Что ж, вероятно, можно спорить о тех или иных вариантах отбора, но в целом то, что сделали авторы, возражений не вызывает. Нельзя к тому же не отметить, что они поступили правильно, поместив в словарь рядом с выдающимися композиторами прошлого и современности авторов педагогических произведений, прочно вошедших в репертуар детских музыкальных школ — Майкапара, Черни, Клементи.

Добавим, что все творческие «статьи-портреты» написаны с большой теплотой, их стиль далек от сухого «энциклопедического» изложения.

Словарю предшествует развернутая вступительная статья М. Арановского «О чем рассказывает музыка». Она отчасти компенсирует неизбежную для справочного издания разрозненность отдельных сообщений, собирая воедино сведения о возможностях музыкального искусства и о самых основных средствах выразительности, об особенностях музыкального образа, о программной и непрограммной музыке, о мелодии, ритме, гармонии, ладе, о той роли, которую играет музыка в нашей жизни. Статья представляет интерес не только для школьников, но, возможно, даже в большей степени для педагогов и лекторов.

Несколько критических замечаний. Не совсем продумана система ссылок. Применяя музыкальный термин, о котором есть отдельная статья, авторы в одних случаях ссылаются на нее, в других — нет. Например, в статье «Тема» читаем: «Встречаются такие произведения, в которых действует всего лишь одна тема, например фуга или тема с вариациями (см. Вариации)». Непонятно почему, если есть ссылка на статью о вариациях, не упоминается статья о фуге. В следующей фразе, где идет речь о симфонии и сонате, также нет ссылок на статьи об этих жанрах. Такие ссылки нельзя считать обязательными, но читателям было бы легче ориентироваться в словаре, если бы соблюдался какой-либо единый принцип.

Изредка встречаются положения, основанные на музыкальных понятиях, которые не объясняются в словаре. Так, в статье о контрфаготе читаем: «Диа-

пазон по сравнению с фаготом сдвинут на октаву вниз. Применяется он (контрфагот. — А. Б.), как правило, для усиления басовой партии оркестра. Слово «октава» не объяснено, так же как другие термины из элементарной теории музыки. Нет в словаре и музыкального понятия «партия».

В авторском предисловии к словарю мы читаем: «Ограничиваясь объяснением инструментов симфонического оркестра, арфы, фортепиано и органа, авторы руководствовались соображением, что народные инструменты (гармоника, балалайка) и более широко известны и более просты». Поэтому упомянуты решительно все инструменты симфонического оркестра, включая их разновидности, но не нашлось места даже для самых распространенных народных инструментов. Излишне доказывать, что среди участников детской музыкальной самодеятельности, которым, в частности, адресована книга, есть немало исполнителей на народных инструментах. Что касается утверждения, что эти инструменты «более широко известны и более просты» и поэтому не вошли в словарь, то оно выглядит несколько странным, так как в словаре мы встречаем и такие «сложные» инструменты, как тамтам или бубен, и такие «малоизвестные», как рояль.

Отдельные мелкие упущения могут быть легко устранены, если словарь будет переиздаваться. А такая необходимость, вероятно, скоро возникнет, так как музыкальный словарь для школьников издан ничтожным тиражом — всего 44 700 экземпляров.

А. Богданова

Нотография

В. Богданов-Березовский. Концерт для скрипки с оркестром. Л., Музгиз, 1963. Соната для альта и фортепиано. Л., «Музыка», 1964 .

Эти сочинения написаны в разные периоды. Между ними опера «В городе Ленина», Вторая симфония, Партита для фортепиано и струнного оркестра и многое другое. Тем не менее, сравнивая обе вещи, можно с уверенностью говорить о том, что их объединяет, о каких-то единых творческих принципах, об определенном стиле, характерном для композитора.

Концерт для скрипки с оркестром издан Музгизом по редакции 1958 года в авторском переложении для фортепиано. Это — своеобразная симфония-концерт. Первая часть — Allegro mа non troppo — эпически развернутое повествование, особое место в котором занимает каденция. Вся сотканная из контрастов — динамических, темповых, образных, она как бы суммирует все изложенное в Allegro.

Вторая часть — Allegretto energico — волевая, подчеркнуто ритмическая в крайних разделах. В прозрачно-нежной музыке среднего эпизода звучит мелодия главной партии первой части.

После мощного, полнозвучного возврата основной темы, завершающей часть, призрачным и бесплотным кажется начало третьей части концерта, с быстро пробегающими пассажами скрипки и легчайшим staccato сопровождения.

Финал концерта искрится весельем и жизнерадостностью. Его кульминация — смысловое завершение концерта.

Альтовая соната отличается от концерта большей сложностью музыкального языка и метроритмическим разнообразием. Тревожная главная тема на фоне диссонантной гармонии создает беспокойный, взволнованный образ, а выразительные речитативы альта, сменяющиеся моментами просветленной лирики, создают богатую гамму различных настроений.

Вторая часть — тема с вариациями, заканчивающимися маленькой «постлюдией», построенной на материале первой части. Такое тематическое обрамление придает сонате большую цельность и смысловую завершенность.

В сонате преобладает линеарная манера письма, трех- и четырехголосное изложение. Композитор часто использует полифонические приемы канона, контрапунктированного проведения двух тем.

Соната Богданова-Березовского — ценный вклад в репертуар наших альтистов, которых советские композиторы, увы, не балуют обилием музыкальной литературы. Нет сомнения, что эта соната найдет себе достойных исполнителей.

А. Брагинский

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Коротко о книгах

А. Богданова

Нотография

А. Брагинский

Содержание