«композитор любит показывать своих героев в такие минуты жизни, когда их душевные качества и устремления сконцентрированы и выявлены наиболее полно, — в «застывший» момент порыва, озарения, трудового экстаза, героического свершения, празднества, обрядового действа» (стр. 243). И еще по поводу одной из частей поэмы «Памяти Сергея Есенина» («Небо как колокол»): «В этом есть что-то от старины, от суровой архаической простоты древнерусских фресок. Но, с другой стороны, такая лапидарность свойственна и плакату (а в первые годы революции плакат к тому же нередко тяготел как раз к «космической» символике такого же типа)» (стр. 151). Правда, как мы уже говорили, эти меткие определения во многом выиграли бы, если бы исследователь показал, как именно на языке музыки достигается эта фресковость, в чем «секрет» этого «застывания» эмоций и действия. В данном плане интересно было бы и сравнительное исследование, например, приемов эпического симфонизма Римского-Корсакова или метода К. Орфа, как мне кажется близкого Свиридову по его отношению к принципам симфонизма.

В рецензируемой книге читатель найдет немало глубокого в раскрытии ее автором центральных тем сочинений Свиридова. Есть в ней и попытки показать творчество композитора в его перспективе, помочь ему преодолеть те барьеры, за которыми неодолимо раскроются все его возможности и осуществится давно намеченная цель — создание народной мистерии, народного музыкального действа.

Книга Сохора могла бы стать еще более содержательной, если бы автор, щедрый на литературные описания, вскрывал закономерности и тенденции композиторского творчества в живом анализе музыкальной ткани, музыкального языка. Думается, что эти требования естественно предъявить автору в общем серьезной и интересной работы.

В. Цуккерман

НАРОДНЫЕ КОРНИ

Воздействие народной песни на музыку советских композиторов — проблема, значение которой невозможно переоценить. И естественно, что наше музыковедение уделяет ей много внимания. Однако проблема эта по большей части ставится применительно к отдельным творческим личностям и произведениям; значительно реже имеются в виду целые национальные культуры. При таком недостатке обобщающих работ особого внимания и поддержки заслуживают опыты широкой постановки вопроса.

Молодой исследователь из Киева В. Золочевский выпустил в свет книжку, посвященную народности ладогармонического языка украинской советской музыки (сокращенный вариант его кандидатской диссертации).

Сколь велики богатства украинской народной песни — известно всякому; изобильна и высоко выразительна ее ладовая сторона, и широкое поле деятельности расстилается перед композитором, желающим усвоить и приумножить ладовые средства народной музыки.

В центре внимания Золочевского находится народная диатоника, ее гармонические возможности и претворение их в профессиональной музыке. Сейчас, когда все прогрессивное в музыке борется за укрепление и обогащение лада, против его разрушения и подмены искусственными построениями, нельзя не признать актуальной такую направленность работы. Автор к тому же излагает свои взгляды не в пассивно-академическом, а в действенно-пропагандистском тоне.

Охват материала широк — в отношении и народной песни и композиторского творчества. Более всего автор опирается на крестьянскую протяжную песню, показывая, что современная советская песня сохраняет с ней преемственность и что песенная классика, которую украинский народ создавал веками, отнюдь не устарела. Вместе с тем Золочевский не отмежевывается и от городского фольклора. Привлекаемый им материал профессиональной музыки обилен и разнообразен; заметим, что много внимания уделено творчеству оригинального, очень одаренного и еще недостаточно оцененного М. Коляды. С другой стороны, огорчает отсутствие замечательных образцов обработки народных песен, которыми так прославился М. Леонтович.

Народную диатонику («натурально-ладовую систему») автор противопоставляет мажорно-минорной системе профессиональной европейской музыки. Действительно, основания для этого существуют: и в ладовых звукорядах, и в переменности устоев, и в тенденциях к мелодической смежно-секундовой связи созвучий, и в трактовке отдельных аккордов и кадансов. Поэтому, исследуя народную диатонику в творчестве композиторов Украины, автор одновременно и освещает важную для советской музыки проблему, и делает шаг вперед в разработке общетеоретических вопросов. Приходится только пожалеть о том, что не дано отчетливого и развернутого определения, «что такое народно-диатоническая система украинской музыки», а признаки ее рассеяны по разным отделам работы; критерии различия диатоники и мажоро-минора не сформулированы с полной ясностью.

_________

В. Золочевський. Ладо-гармонiчнi основи української радянської музики. Київ, «Наукова думка», 1964, 164 стр., тир. 750 экз.

В работе Золочевского немало ценных наблюдений. Убедительно отстаивает автор гармоническую полноценность двухголосия народной песни; легко понять, насколько это важно для установления связей между прозрачным изложением песни и многоголосно-аккордовой фактурой профессиональной музыки. Не ограничиваясь декларациями, Золочевский развертывает целую систему способов, какими можно с достаточной надежностью «извлекать» гармонию из двухголосия (стр. 13–15) и определять ее значение. Всячески подчеркивается преобладание мелодических тяготений (с секундовым, смежным соотношением тонов) над гармоническими (особенно кварто-квинтовыми).

Другое важное свойство — относительное равноправие различных ступеней лада, столь отличное от традиционного резкого разграничения «главных» и «побочных» ступеней. Справедливо указывается на то, что так называемый «хроматизм», иногда встречающийся в украинской песне, на самом деле вполне диатоничен и представляет проявление натуральных ладов — фригийского, лидийского и других.

Общность, существующая между украинской музыкой и родственной ей музыкой других народов (прежде всего русской), ставит автора перед сложной задачей: дифференцировать явления, характеризующие ту и другую музыкальные культуры. Ведь некоторые (и притом существенные!) черты украинской народной и профессиональной музыки очень близки русской музыке (хотя бы упомянутые секундово-мелодические связи, переменчивость устоев и т. д.). И в наблюдениях Золочевского сочетается два момента — факты, объединяющие украинскую музыку с русской и иногда другими музыкальными культурами, и факты, отличающие ее. Этих последних в книге пока еще не так много (таково, например, наблюдение о большей временной близости «хроматизма на расстоянии» в украинской песне по сравнению с русской), а между тем именно они особенно важны и интересны. Естественно, что молодой исследователь, вступив в область, еще недостаточно изученную, сначала показывает всю совокупность средств, характерную для данной национальной культуры, и лишь затем пытается определить, что для нее наиболее специфично. Но в дальнейшем хотелось бы прочесть побольше о том оригинальном, что отличает именно украинскую советскую музыку.

Исследователю всегда хочется найти максимальное количество случаев и примеров, подтверждающих его точку зрения. Поэтому психологически понятно, отчего в музыковедческих работах (принадлежащих не только молодым авторам) нередко сталкиваешься с чрезмерным расширением «сферы влияния» описываемых закономерностей. Не вполне избежал этого и Золочевский, приписывая народное происхождение то некоторым слишком общим явлениям (например, обыкновенная секвенция в балете Кос-Анатольского, стр. 35), то слишком отдаленным (довольно сложные хроматические гармонии в произведении Штогаренко, стр. 90). Но таких случаев немного.

Иногда читатель посетует на недостаточную углубленность анализа. Число приводимых образцов очень велико, и разбирать их подробно нет возможности. Но в ряде случаев комментарии уж очень скупы (например, гармонический анализ сводится к перечню ступеней).

Особый интерес представляют страницы, где автор прослеживает путь от народно-музыкальных явлений к некоторым средствам современной музыки — автономии мелодических голосов и политональности. Не все здесь одинаково бесспорно, но ряд примеров вполне убедителен. Принципиальная позиция автора верна. Он пишет о политональности: «Хватит уже пугать ею нашу музыкальную общественность!», имея в виду образную оправданность ее приемов и разумные пределы ее применения (стр. 156–157).

Работа Золочевского полезна и интересна. Она включается в цикл работ советских музыковедов, исследующих прогрессивные основы современной гармонии и, в частности, развивающих идеи обогащенного широко понимаемого диатонизма. Книжка Золочевского свидетельствует о том, что украинские советские композиторы многое сделали в претворении ладовых богатств замечательной украинской народной песни.

О. Иовса

ПИСЬМА КОМПОЗИТОРА

Вышедший в свет том писем классика украинской музыки Николая Витальевича Лысенко — издание, осуществленное впервые на Украине. Письма композитора ранее печатались в журналах и различных сборниках, но основная часть его эпистолярного наследия оставалась несобранной. Поэтому настоящая публикация писем становится фактом большого культурного значения.

Письма рисуют яркую картину становления Лысенко как гражданина и композитора, они дают неповторимое по силе убедительности описание общественной и художественной жизни Украины конца XIX — начала XX веков и содержат ценнейший

_________

М. В. Лисенко. Листи. Київ, «Мистецтво», 1964, 533 стр., тир. 1000 экз. Составитель, автор комментариев О. Лысенко, вступительная статья М. Рыльского, общая редакция Л. Кауфмана.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

В. Цуккерман

НАРОДНЫЕ КОРНИ

О. Иовса

ПИСЬМА КОМПОЗИТОРА

Содержание