Выпуск № 1 (302) | 1964 - страница 16

ции для него не самоцель. Она нужна композитору для того, чтобы запечатлеть народный характер, отголосок движения души современника, отсвет его эмоции, раздумье наедине с самим собой. И здесь, в содержании, как и в области музыкально-выразительных средств, «песенная эстетика» замечательного уральского мастера уходит своими корнями в недра народного искусства.

Лирика, лирика и еще раз лирика. Вот что главным образом таит в себе родыгинский сборник. Лирика по-уральски мягкая, не знойная, хочется сказать, тихая. И такая иной раз пронзительная!

Совершая «экскурсию» по песням Родыгина, мы почти в каждой из них встречаемся с характерным, как говорят, типичным героем. При первом знакомстве он производит впечатление эдакого немудреного человека с незатейливым душевным миром. «Предлагаемые обстоятельства», в которых он действует, довольно стереотипны: любовный треугольник в «Уральской рябинушке», тоска по далекой любимой в песне «У границы», ожидание свидания в «Небе темно-синем». Что же тут, собственно, нового, современного? Люди любят, страдают, переживают, тоскуют, мечтают. Все это те общечеловеческие «сюжеты», с которыми мы испокон веков встречаемся в народной песне.

Но так кажется лишь при беглом знакомстве и на первый взгляд. Узнаешь песни ближе — и понимаешь: весь их музыкально-поэтический строй проникнут современным мироощущением, потому что лирические чувства героев тесно сплетены с их созидательным трудом, с пейзажем, активно преобразуемым человеком («Уральская рябинушка»), мотивы разлуки с невестой — с темой защиты социалистического Отечества («У границы»), а предстоящее свидание — с ироническим отношением к бюрократическим замашкам молодого комсомольского работника («Небо темно-синее»).

Вообще с песнями бывает иногда так: пройдешь мимо — вроде не заметишь. Потом случайно услышишь во второй раз, и уже только потом поразишься скрытой в них красоте. Словно бы невзрачный, не примечательный с виду человек вдруг начинает говорить — говорить ярко, образно, эмоционально. И у нас на глазах меняется весь его облик, становясь привлекательней и одухотворенней.

Нечто подобное испытываешь, встречаясь с музыкой Родыгина, за внешней простотой которой скрывается большое содержание. Гражданственность, чуждая прямолинейности, упрямо пробивается сквозь лирический строй его песен, подобно тому, как солнечные лучи проникают сквозь прозрачный слой облаков.

Что ж, таково, видимо, дарование художника. Характерно ведь, что он чуть ли не постоянно терпит неудачу всякий раз, как пытается изъясняться «объективным» тоном, повествовать о больших, волнующих проблемах современности эпически спокойно, с позиций стороннего наблюдателя. Подобные «эксперименты» завершаются обычно созданием сочинений торжественных, величественных, но по существу довольно внешних и банальных. Ничего оригинального, «своего» не удается найти, например, в песне «Дорогою стальною», которая в основных своих чертах представляет «сколок» с песен Дунаевского. Но те же большие темы получают убедительное воплощение, когда композитор раскрывает их через личное, индивидуальное восприятие событий своим лирическим героем. Показательна, например, песня «Едут новоселы». Родилась она вместе с тем небывалым трудовым подъемом, что сопутствовал освоению целинных земель. Родилась как настоятельная потребность, как зов жизни в неизведанные дали, большую трудовую дорогу. Не случайно образ дороги, принципы и приемы «попутных» становятся здесь основополагающими. В постоянном немолчном движении шестнадцатых аккомпанемента слышится что-то «вьюжное», вихрящееся, слитое воедино со стремительной, безостановочной скороговоркой колес. Словно из звенящей морозом ночи вырастает умеренный по темпу напев, и в нем явственно проступает лирическая распевность, берущая начало в народной песенности.

Но лирика эта не совсем обычная. Характерные метки-черточки: синкопы, волевая пунктирность, скрытая маршевость ритмического рисунка сообщают мелодии мужественную силу, упругость. И смотрите, как органичен здесь интонационный сплав, о котором уже говорилось выше, как естественно традиции дорожных-попутных сплетаются с типичными наигрышами-переборами, заставляющими вспомнить о «гармошечных» аккомпанементах захаровских песен, с чертами городского песенного быта (двойная доминанта в каденции). Однако, несмотря на слияние всех этих компонентов, мы нигде не встретим в «Новоселах» швов, искусственно пригнанных частей, пестроты или разношерстности. Композитор сумел создать стилистически цельное сочинение, словно многокрасочным лучом высвечивающее душевный мир героя нашего времени.

Жаль только, что у песни «Едут новоселы» в творчестве Родыгина не оказалось достойных последовательниц. Тем более жаль, что композитор порой напрасно расточает силы и время, создавая песни, появление которых можно объяснить лишь художественной нетребовательностью и всеядностью. В упомянутом сборнике подобные опусы соседствуют рядом с поистине прекрасными образцами и потому особенно удручают. Такова, скажем, «Июньская ночка» на слова А. Пришельца. Кажется, в ней сконцентрированы самые «бросовые», самые «завалящие» интонации. Здесь отголоски и «Мурки», и надрывных «Очей черных», и каденционная синкопа, перекочевавшая из жестоких цыганских романсов.

Конечно, мне могут возразить. Дескать, стоит ли вспоминать то, что было издано шесть лет назад? Однако нет-нет, да и теперь среди хороших песен Родыгина вдруг замелькают эдакие однодневки-скороспелки, пустоватые и художественно безликие. Ведь право же, иначе трудно охарактеризовать «Песню рыболова» или «Московскую заставу», которые не так давно демонстрировались в музыкальной передаче Свердловской телестудии «Почта Родыгина»¹.

В них опять, к великому огорчению, оживают сомнительные перепевы «прикамских девчонок» и «золотых парней». А раз так — значит, обо всем этом стоит поговорить прямо и откровенно. Поговорить, чтобы в будущем каждая песня, отданная талантливым композитором на суд народу, несла бы в себе высокую образность, идейную глубину и оригинальную художественную форму.

Евгений Родыгин пишет не только песни. Им созданы две музыкальные комедии — «Простор широкий» и «Пути-дороги». Первая идет в Свердловском и Омском театрах музыкальной комедии, вторая в ближайшее время будет также поставлена в Омске. Но и в этом жанре песенность, песенное оказываются самым главным, оказываются тем «цементирующим» началом, что скрепляет «блоки» музыкального здания. Песней вылепливаются индивидуальные характеры, песней возводятся и массовые сцены. Даже целостная музыкальная драматургия всей партитуры и спектакля в большой степени обусловлена песенным началом. К примеру, в комедии «Простор широкий» композитор отказывается от привычного оркестрового вступления, заменяя его широкой, раздольной песней о величественных просторах Сибири. Впечатляющая хоровая сцена венчает и финал сочинения. Так выстраивается своеобразная арка, крепко держащая всю конструкцию.

Да, Родыгин в самом деле композитор-песенник. Одноплановость? Быть может. По всей вероятности, обратись автор к другим жанрам, диапазон его творчества расширился бы, творческая палитра засверкала новыми красками. Но, всячески стимулируя подобное обогащение, нельзя забывать о том, что и сила маленькой песни — большая сила. И не может она развернуться в полной мере, если саму песню — «генератор» энергии — постоянно искусственно отключать от жизни, если на пути ее движения к исполнителям и слушателям воздвигать преграды. А ведь нечто подобное, к сожалению, происходит с творчеством Родыгина.

Было бы неверно полагать, что песни его не доходят до народной аудитории. Их поют и в Уральском народном хоре, и в самых широких кругах самодеятельности. Они стали близки, необходимы многочисленным любителям музыки. Об этом говорят сотни писем, приходящие композитору со всех концов Советского Союза. И в большинстве один лейтмотив: «пришлите ноты». Но увы, нот-то как раз почти нет. Конечно, они все же попадают к любителям музыки. Но каким путем?! Многим он покажется фантастическим. Композитор просто высылает адресатам рукописный текст с тем, чтобы те переписали его и прислали ноты обратно автору. Способ весьма «остроумный». Особенно если учесть, что живем мы в век электронной техники.

Как видно, есть настоятельная потребность в переиздании лучших песен Родыгина, коль скоро мы уже можем говорить не о случайном, а о совершенно заслуженном их успехе.

*

...Наступает, наконец, момент и для пожеланий. Потому что, как бы ни была длинна дорога, должен же быть у нее конец. И еще потому, что, думается, творческий путь Родыгина не достиг своей кульминации. Предстоит, видимо, многое: будут и повороты, и кюветы. И хотелось бы пожелать, чтоб путь этот пролегал не только вдаль, вперед, но и вглубь и ввысь. Чтобы позади, в кюветах, оставалось все ненужное, наносное, фальшивое. Чтобы мужала рука и не выпускала бы найденное, свое, родыгинское. Чтобы креп пытливый интерес к неосвоенным кладам новейших достижений гармонии, оркестровки, полифонического письма. Редкий природный, постоянно развивающийся мелодический дар композитора настоятельно требует поиска...

_________

¹ Имели возможность посмотреть и послушать эту передачу и москвичи.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

*

Содержание