Близость к народно-песенным истокам подтверждается и вариационностью мелодического и ритмического развития. Такое варьирование основной темы-попевки, вытекающее из желания подчеркнуть смысловые моменты в развитии текста и придать пению большое ритмическое разнообразие — типичное явление в старинных эстонских народных песнях. Слушая лирический дуэт оратории, изредка поддерживаемый хоровыми репликами, с интересом наблюдаешь, как развивает Тамберг в своем творчестве древние традиции.

Единство музыкального развития в оратории определено удачным текстом Яана Кросса. Однако надо сказать, что временами композитор уступает инициативу либреттисту и тогда в музыке возникает ненужная иллюстративность. Именно такой получилась четвертая часть оратории. Хоровые реплики и оркестровое сопровождение представляют здесь лишь самый общий фон для чтецов. Еще в большей степени упрек в иллюстративности может быть отнесен к шестой части («Мы плоть и кровь»): декламация накладывается здесь на несложную музыкально-ритмическую формулу, слишком условно передающую напряженный трудовой пульс заводов и фабрик. Нарушение стройности и логичности собственно музыкальной формы утомляет слушателя.

Все нити музыкального развития оратории ведут к финалу. Здесь проходит тематический материал предыдущих частей, и из него вырастает образ заключительного хора, в котором убедительно переданы чувства радости и гордости за то, что «горячее человеческое сердце на своем пути к звездам само стало звездой в небе».

Однако меньше всего удовлетворяет именно финал оратории, в котором, как нам кажется, все же недостает обобщающего итога.

К недостаткам музыки оратории нужно отнести возникающую порой излишнюю «энциклопедичность» приемов, рождающую определенную эклектичность стиля.

Вполне закономерно, что композитор впитывает различные музыкальные впечатления. Это не лишает музыкальный язык Тамберга яркой индивидуальности. Тем не менее кое-где в оратории «просвечивают» приемы и интонации, знакомые по другим произведениям хотя бы А. Пярта («Поступь мира») и В. Тормиса (например, некоторые эпизоды кантаты «Калевипоэг»). Ощущается и заметное влияние оперы-оратории А. Онеггера «Царь Давид», произведшей большое впечатление на Тамберга.

В своем новом сочинении Эйно Тамберг «замахнулся» на поистине «космическую» тему не только по содержанию, но и по масштабам. Тема освоения космоса проникнута у него политическим пафосом, пафосом борьбы за победу мира и труда на земле, за победу коммунизма. Это надо оценить.

Надо оценить и проявляющееся в этом «замахе» композитора его мастерство хорового и оркестрового письма, замечательный дар драматургического мышления; необходимо заметить, что, пользуясь самыми широкими и разнообразными средствами для достижения необходимых художественных эффектов, Тамберг стремится к максимальной доходчивости и рельефности своей музыки. Этому должны служить и поэтический текст, и монументальность музыкальных образов и форм. Композитор непосредственно адресует свое сочинение массовому слушателю, стремясь рассказать ему о том, как прекрасная мечта человечества сегодня претворяется в жизнь трудом и гением советского народа.

В. Зак

ДЕТИ СЛУШАЮТ МУЗЫКУ

Искусство, обращенное к детям... Часто ли мы задумываемся над тем, что оно первым открывает человеку мир?

...Забавные зверюшки Е. Рачева или вокальные рассказики о животных М. Раухвергера... Уже они заставляют маленького зрителя и слушателя симпатизировать кому-то или посмеяться над кем-то. Равнодушное описательство, а тем более заумное экспериментаторство никогда не будет иметь у них успеха. И если взрослые из

вежливости к автору, может быть, и слушают порой серые опусы, то дети, особенно маленькие, просто уйдут (если, конечно, дверь не будет заперта).

Музыка вызывает у них отчетливые жизненные побуждения. «Надо быть веселым», — скажет мальчик, услышав песню Т. Попатенко «Унылый и веселый». А познакомившись с музыкальной сценкой О. Фельцмана «Я со всеми в ссоре», малыш наверняка захочет помириться с другом. Школьник увидит картину Ф. Решетникова «Опять двойка», услышит песню А. Петрова «Тридцать шесть и пять» и наверняка почувствует мягкую иронию, с которой обличают горе-лентяев и художник, и композитор, и поэт С. Михалков.

Владимир Маяковский поможет ребенку решить серьезнейший вопрос «Кем быть?», а Дмитрий Кабалевский научит его любить «Наш край»...

Музыка, обращенная к детям. Очень широк диапазон ее — от героического рассказа А. Новикова о Чапаеве, от гневной антифашистской песни Т. Хренникова из спектакля «Мик» до наивной простодушной «Болтуньи» С. Прокофьева или забавных «Клоунов» Кабалевского.

Прав Макаренко: «Особенности, которые отличают «детскую литературу» от «взрослой», заключаются не в том, о чем рассказывается, а в том, как рассказывается»¹.

Это сказано о литературе. А в музыке? Что ж, попробуем разобраться в некоторых особенностях искусства для ребят, ссылаясь на положительный опыт советских композиторов.

...Игры детей тесно связаны с музыкой. Ребенок сам находит подходящий мотив, порой всего из одного-двух звуков, опевающих секунду-терцию. Старейший воспитатель детсада «Трехгорная мануфактура» Б. Герцман заметила, что ребята, играя в поезд, незаметно для себя сочиняют песни: подражая паровозу, они шаг за шагом превращают ритмошумы в мелодию².

Трехлетний машинист неторопливо отбивает ногой: тири-так-так-так, тири-так-так-так. А пассажир, ровесник машиниста, по-видимому, очень спешит. Он хочет доехать скорей. И не считаясь со скоростью поезда, быстро-быстро повторяет: «Ту́-ту-ту, ту́-ту-ту, ту́-ту-ту». Получается, собственно говоря, полиметрия. И дети не сбивают друг друга: для них это, оказывается, естественный контрапункт. Ритм для них должен выражать что-то определенное, хорошо знакомое, понятное и — что немаловажно — вызывающее приятные ассоциации (скажем, тот же поезд).

...Четырехлетний Саша видел, как шел купаться пионерский отряд. Он запомнил точную дробь барабана и потом сам часто выстукивал ее. Когда я сыграл Саше песню В. Герчик «Вовин барабан» с точно таким же ритмом в аккомпанементе, причем без слов, и не сказал ему, как она называется, мальчик пришел в дикий восторг и закричал: «Это пионеры! Это пионеры!» Но вот я произвольно изменил ритм (да простит меня автор!) — и ребенок остался совершенно равнодушным. Тогда я снова повторил песню в ее подлинном виде — он запрыгал, восклицая: «Это пионеры!»

Итак, дети требуют от образа максимальной конкретности. Конечно, не натурализма или голой иллюстративности. Именно образной конкретности. Иногда это хорошо удается самой мелодии. Так, в песне А. Флярковского «Охотник» интонация словно говорит тебе: «Я охотник. Слышишь лесной рог?» Чрезвычайно выразительна структура песни Е. Тиличеевой «Улитка-скороход»: нужно было показать, как долго ползла улитка за врачом, чтобы помочь соседу ежику. Казалось бы, автор должен был избрать медленный темп, но малыши предпочитают оживленные темпы. И композитор нашла выход: назойливо повторяющаяся фраза создала полное впечатление топтания на месте. Текст (М. Ивенсен) «улитка торопилась, как могла, вот так...» в сочетании с «замороженной» мелодией сразу вызывает смех.

Почему песня М. Иорданского «Чибис», посвященная туристам, стала на редкость популярной у самых маленьких? Все по той же причине. Вспомним мелодию: настойчивый возврат к вершинному звуку на словах «Он кричит, волнуется, чудак» как будто «имитирует» возгласы хозяина гнезда. Только ли это иллюстративность? Нет.

Нередко образ конкретизируется и в характере сопровождения. На все лады переливается соловей в фортепианной партии одноименной песни М. Раухвергера. «Прыгающие» аккорды, сопутствуя плясовой теме, отлично помогают «вылепить» «Лягушку» (композитор И. Якушенко). Отрывистые звуки верхнего регистра фортепиано в «Песенке о грибах» В. Герчик подобны капелькам дождя. В песне Р. Бойко «Друг леса» («Дятел») оригинально распределены роли певца-солиста и хора a cappella. Солист задорно возглашает: «Ребята! Я немало спас сосен и дубов для вас», а хор скандирует: «Тук-тук, тук-тук, тук-тук». Так мелодия обретает точный смысл.

_________

¹ А. Макаренко. «О литературе», М., «Советский писатель», 1956 г., стр. 225.

² Когда я узнал об этом, то подумал: уж не у детей ли «подслушал» В. Соловьев-Седой ярко изобразительный «железнодорожный» эпизод из кинофильма «Первая перчатка»?

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

В. Зак

ДЕТИ СЛУШАЮТ МУЗЫКУ

Содержание