Выпуск № 10 (299) | 1963

связь с коллективом. Необходима даже для композитора, чье главное жизненное призвание — творить, создавать музыку.

Пусть этой музыки будет не так много, зато в ней воплотится реальный опыт практической деятельности, те десятки и сотни жизненных наблюдений, которые трудно сформулировать и которые дают о себе знать постепенно и опосредствованно.

Скажу больше: не просто служба, но сложная, ответственная работа полезна и поучительна для композитора. И для молодого в частности.

Всем известно ведь, сколь остра проблема руководящих кадров в области музыкальной культуры. Сейчас такое положение становится уже тревожным. Право, ежегодно консерватории выпускают сотни молодых музыкантов, а на некоторых ответственных постах все еще находятся люди либо профессионально непригодные, либо вовсе не имеющие ничего общего с музыкой.

С удовлетворением можно констатировать, что наиболее интересные армянские композиторы всех поколений успешно выполняют значительную общественную и административную работу. Я не знаю, в частности, ни одного армянского художника, чье творчество явно тормозил бы занимаемый им серьезный «рабочий пост». Между тем многие из них занимают ответственные должности, руководят большими участками музыкальной жизни республики. Напомню некоторые, примеры: Лазарь Сарьян — долгие годы преподаватель, а затем ректор консерватории, Александр Арутюнян — художественный руководитель филармонии, Эдгар Оганесян — директор оперного театра, Авет Тертерян — ответственный секретарь Союза композиторов, Константин Орбелян — художественный руководитель Государственного эстрадного оркестра. Все эти люди тратят массу времени, энергии, труда на вещи, казалось бы, не имеющие прямого отношения к их индивидуальному творчеству. И вместе с тем они остаются в ряду наиболее перспективных национальных художников.

Да разве это можно сказать только о моих земляках? Разве не о том же свидетельствует опыт секретаря Союза композиторов СССР Р. Щедрина, руководителя Казахской композиторской организации Г. Жубановой, Литовской — Э. Бальсиса, членов правлений республиканских союзов Л. Колодуба, Б. Квернадзе, В. Адигезалова, преподавателей консерваторий А. Николаева, А. Шнитке, С. Слонимского и многих, многих других молодых музыкантов?

Нет, никому не приносило и не принесет вреда живое приобщение к конкретной и ответственной практической деятельности. Наоборот: хорошо известны случаи, когда, отходя от нее, молодой композитор резко сбавлял темп и в своем собственном творчестве. Могут сказать, что это случайное совпадение. Не стоит гадать, факт остается фактом: занимал человек ответственный пост, был вынужден разбираться в десятках самых различных вопросов, завершал свое композиторское образование и при этом успевал создавать отличные сочинения. Но вот он расстался с беспокойной жизнью директора музыкальной школы. И что же? Свободного времени у него стало намного больше, а новой музыки что-то не слыхать...

«Воспитание, — говорил Л. Ф. Ильичев в докладе на общем собрании Академии наук СССР «Общественные науки и коммунизм», — включает в себя формирование или перестройку психологии людей, то есть той части общественного сознания, в которой отражаются непосредственные условия жизни людей. Сюда относятся нравы, обычаи, некоторые традиции, моральные и эстетические чувства и т. д.»

Две мысли хотелось бы подчеркнуть в этом высказывании. Первая: психология — отражение непосредственных условий человеческой жизни. Это, по-моему, очень важно, не вообще некие представления о мире, а непосредственные условия, реальное бытие. Вот почему я голосую за коллективистский, рабочий строй жизни художника: пусть именно такой строй формирует его психологию. Тогда у нас не будет ни барства, ни зазнайства, ни ложного убеждения в своей исключительности. А ведь чего греха таить — это еще встречается и, к сожалению, иной раз на весьма ранних этапах творческого роста композитора.

И вторая мысль: в условия жизни включаются нравы, обычаи, традиции, моральные качества. В связи с этим несколько слов о так называемых шефских поездках музыкантов.

Наверное, нет в Советском Союзе такой композиторской организации, которая не проводила бы подобных поездок. Проводят все, но проводят по-разному. Кратка поделюсь нашим опытом.

...Когда рассказывают, что некий энтузиаст ходит по коридорам Союза композиторов, обзванивает его членов и так с великим трудом «сколачивает» бригаду в несколько человек для выступления у рабочих или колхозников, признаюсь, в это трудно поверить. Каждый армянский композитор, пожалуй, устроит вам «сцену ревности», если вы поедете в район без него. Вот одна лишь цифра: из 34 районов республики наши музыканты побывали примерно в 30. И никто из них — ни авторы, ни исполнители — не относится к шефским концертам как к роду гастролей. Да и само понятие «концерт» в данном случае неточно, неверно, не отражает существа явления.

Познакомить жителей высокогорного селения с новыми сочинениями советских композиторов — это и само по себе увлекательно. А если прибавить к этому ответное выступление местной самодеятельности? Общение со школьниками района? Горячую беседу о прогнозах на урожай? Темпераментное обсуждение вопросов международной политики? Встречи с интереснейшими людьми — знатными и незнатными, старыми и молодыми, но одинаково любящими музыку, искусство? После всего этого так просто не уедешь: наши новые слушатели уже становятся близкими, и мы закрепляем за ними постоянного шефа (так, например, Г. Ахинян вот уже несколько лет помогает вести культурно-массовую работу в Кироваканском районе). Но есть и еще один, не менее важный результат поездок: познаются те самые нравы и обычаи на рода, которые составляют неотъемлемую часть социальной психологии. И не только познаются — усваиваются, впитываются. У кого же художнику и поучиться моральным навыкам, как не у своего народа?!

Необходимость держать прочную рабочую связь с профессиональным, учебным или самодеятельным коллективом; творческое отношение к шефским поездкам — все это как будто вопросы второстепенные. На первый взгляд, они не связаны с такими кардинальными проблемами социалистического искусства, как реализм, утверждение прогрессивных общественных идеалов, совершенство художественной формы и т. д. Но это только на первый взгляд. На самом же деле все эти прекрасные и высокие понятия и идеи никогда не воплотятся в нотные знаки, если нет главного — живого знания жизни. А знание жизни — убежден в этом и потому повторяю еще раз — это процесс очень конкретный, очень реальный. Систематический общественно полезный труд бок о бок с товарищами по духу и по цели — превосходная и наиболее эффективная жизненная школа для каждого строителя коммунистической культуры.

Добрая традиция оценивать творческий авторитет композитора не только по качеству самого искусства, но и по всему облику музыканта — общественного деятеля завещана нам классиками. Обогащенной и приумноженной передали ее нам «отцы» советской музыки.

Можно ли найти среди них хоть одного, целиком погруженного лишь в свое творчество? Пропагандисты коммунистических идей не только звуком, но и словом; неутомимые воспитатели молодежи; организаторы всей музыкальной работы в стране: непримиримые борцы с буржуазной идеологией; руководители и члены советских делегаций в самых ответственных поездках за рубеж — такими мы знаем Д. Шостаковича и Д. Кабалевского, Т. Хренникова и А. Хачатуряна, К. Караева, Н. Жиганова и других наших мастеров.

Да, они отдают этому сердечную увлеченность, «отнимая» ее от своей собственной музыки. Но «отнимая» для того, чтобы возвратить ее музыке еще более глубокой, овеянной живым дыханием эпохи.

Искусство в наши дни — это тоже политика. Политика высокая, арена исторических идейных битв. И потому сочинение музыки в наши дни в особенности начинается с умения верно ориентироваться в жизненном материале, заглянуть в души людей, формирующиеся в труде.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание