«Ночь печальна» и Ан. Александрова «Ты со мной», «Альбомное стихотворение» прозвучали интереснее, чем «Ave Maria» и «Утренняя серенада» Шуберта. Совсем не удались исполнительнице «Лада» Глиэра и «Весенние воды» Рахманинова. Заключала программу ария Линды из оперы «Линда де Шамуни» Доницетти. Исполнена она была изящно, но необходимой виртуозности недоставало. Как видно, врожденной колоратуры у В. Сиротининой нет, но при упорной работе певица несомненно добьется успеха, так как характер звука ее голоса вполне отвечает этому направлению. Публика тепло приняла молодую певицу. Музыкально аккомпанировал Владимир Клемпнер. Правда, временами ощущалась недостаточная срепетированность исполнителей.

* * *

Совсем молодой певец Владислав Романовский. Голос у него ровный, полного диапазона, красивый по тембру. Петь он стал значительно спокойнее, чем раньше; правда, временами форсирует, и это, конечно, ему мешает. По-видимому, большой звучный голос «дезориентирует» исполнителя, и он считает себя драматическим баритоном. Что ж! Со временем, когда голос окрепнет, «распоется», может быть, так и будет. Вот почему арии Ренато, Риголетто, «Вакхическую песню» из оперы «Гамлет» Тома следовало бы отложить и вернуться к ним через несколько лет. А сейчас обратиться к репертуару, который поможет выработать кантилену, явно еще недостающую певцу, добиться более плавного и легкого дыхания.

В основном программа была исполнена хорошо. Особенно удался чудесный романс Г. Свиридова «Есть одна хорошая песня у соловушки». Исполнитель показал и задушевность, искренний темперамент, и хорошую, теплую простоту. Недостаточно проникновенно были исполнены романс «Во сне я горько плакал» Шумана и ария Симона из «Времен года» Гайдна. Несколько быстрый темп был взят в романсе «Для берегов отчизны дальней» Бородина, который требует широкого «бархатного» распева. Но общее впечатление от выступления осталось хорошее. На будущее хотелось бы пожелать молодому певцу глубже проникать в сущность музыкального образа. Ведь искусство пения — это не только красота и сила голоса, но и создание образа, вникание в текст, в характер музыки. У В. Романовского есть все основания для того, чтобы впоследствии занять достойное место в ряду хороших певцов.

Опытный пианист Н. Миронов интересно подчеркивал «оркестровость» звучания в сопровождении оперных арий и умело оттенял мягкий характер фортепианной партии в песнях и романсах.

Заметно, что в последнее время Московская филармония серьезно занялась воспитанием молодых певцов камерно-концертного плана. Это радостное явление. Самостоятельные концерты — большая ответственность для начинающих исполнителей. И то, что на первых порах своего артистического пути певцы составляют программу из «проверенных» произведений, вполне понятно. В то же время в таких программах часто недостает свежести, нет четкого, продуманного замысла. Так было и в концерте В. Сиротининой и В. Романовского.

Составление программы — процесс творческий. Первое, с чего надо начинать, — изучение репертуара. При широком ознакомлении с музыкальной литературой скорее и ярче выявляются артистическая индивидуальность, творческий профиль, рождаются идея, направленность, стиль. Безусловно, справиться молодым начинающим певцам с этой задачей самостоятельно трудно. И если уже филармония доверила молодежи ответственные выступления, то хотелось бы, чтобы она и помогла им в составлении своеобразных, стилистически цельных концертных программ.

Наталия Шпиллер

* * *

Новинки камерной музыки

На одном из камерных концертов советской музыки в Малом зале консерватории мы слушали произведения Д. Благого, Кара Караева, В. Баснера, Ю. Левитина и В. Лаурушаса. Хочется поделиться первыми впечатлениями...

Как хорошо, что музыка всех представленных в программе авторов столь различна, столь индивидуальна и в то же время отличается ясной идейной целенаправленностью! Как приятно, что все услышанное создано на высоком уровне художественного, а не только технического мастерства!

Фортепианная Соната-сказка ля минор Д. Благого в прекрасном наполнении автора сразу вызвала массу мыслей. Вот один из многих образцов (так же как Соната Р. Леденева или Концерт А. Шнитке) подлинно концертного репертуара для пианистов, произведение содержательное, исполнительски выигрышное, по-своему развивающее традиции Метнера и Прокофьева. Первая часть (Allegretto) начинается обаятельной темой. Однако новая фактура и в значительной степени новое ладогармоническое мышление в корне обновляют «метнеровский дух» ее сказочности. Уже яркая и эффектная кульминация первой части скорее наводит на ассоциации с прокофьевскими бурными разработками, основанными на острых столкновениях конкретно-осязаемых образов. А во второй части (Moderato) даже слышится интонация, сходная с основной темой «Наваждения». Финал (Allegro molto vivace), несмотря на многообразие материала, интересную форму его воплощения и пианистический блеск, производит впечатление нарочито бравурное. Возникает сомнение: оправдана ли его

внешняя напряженность внутренним развитием образов?

Квартет ля минор Кара Караева (премьера) — своеобразно претворенная стилизация под музыку XVIII века (первая часть — Сонатина, вторая — Largo, третья — Токката, четвертая — Пастораль). Кара Караев великолепно использует возможности камерного ансамбля, обнаруживает много образной выдумки и чисто композиционной изобретательности (оообенно в Токкате). Наиболее углубленная часть — певучее Largo, в котором ощущаются органично воплощенные приемы сосредоточенного высказывания Д. Шостаковича в медленных частях его симфоний. Динамична, ярка и нестандартна Токката; свежа Пастораль. И все же во всем произведении, в его общем тонусе ощущаются элементы какой-то искусственности; точно квартет несколько выпадает из стиля всего творчества Кара Караева. Впрочем, дальнейший путь высокоодаренного и ищущего композитора может дать ответ на вопрос о месте и значении этого произведения в его творчестве. Исполнение квартета им. Большого театра (И. Жук, Б. Вельтман, Г. Матросова, И. Буравский) было в целом на высоком уровне, и отдельные «промахи» в деталях не могли снизить общего впечатления.

Большой интерес вызвала «Парабола» В. Баснера — вокальный цикл на слова А. Вознесенского (первое исполнение). Нашел ли композитор специфическое воплощение поэтических образов автора текста? Ведь его творчество вызывает споры. Оно порой восхищает силой броских и неожиданно свежих ассоциаций и метафор, но часто отталкивает нарочитым «штукарством», ненужной формальной усложненностью. Лучше всего получились у Баснера броские и относительно ясные «Дорожная» и «Свадьба», а также, хотя и менее доходчивые, «Тайга» и «Первый лед», а уже явно слабее — «Параболическая баллада» (думаю, в основном «виноват» в этом поэт). Баснер умеет быть очень разным в своем стремлении глубоко проникнуть в поэтические образы. Достаточно вспомнить сочетание удивительно чуткой вокальной линии и скромного аккомпанемента к стихотворению «Тайга» и, с другой стороны, своеобразную «разудалость» в воплощении образов «Дорожной» или попытку иронически гротескного выражения образов «Свадьбы». Отметим, что данные певца В. Матусова вполне подходят к жанру исполненных произведений.

Соната Ю. Левитина для флейты и фортепиано си минор, соч. 44 сделана мастерски, ресурсы флейты как сольного инструмента использованы со знанием дела, средняя часть написана очень поэтично и углубленно. Однако порой от нее исходит некий «творческий холодок». Исполнение сонаты (за исключением некоторых звуковых шероховатостей вначале у флейтиста А. Корнеева) было на большой высоте, а в части фортепианной партии (Т. Николаева) — приподнятым и эмоционально насыщенным. (Кстати, вот пример замечательного отношения исполнителя к советской музыке, отношения заинтересованного и инициативного; вспомним, сколько новых произведений советских авторов успевает Николаева ежегодно выносить на эстраду!) Надо радоваться, что сольный репертуар для флейты пополнился еще одним значительным и серьезным произведением.

Вокальный цикл В. Лаурушаса «Волны» на слова Э. Межелайтиса (первое исполнение) не нашел достаточно яркого резонанса у аудитории. Причин много. «Ключ» к переводу на русский язык несколько необычной поэтической интонации Межелайтиса еще не найден. Но, вероятно, дело еще и в том, что композитор «схватил» лишь маленькую долю из утонченно-смысловой, подчас философичной образности поэта, и в таком ее частичном воплощении она предстает перед слушателями несколько обедненной и даже «приуменьшенной». Певец В. Норейко и пианист Н. Миронов остались в рамках корректной интерпретации, что для первого исполнения всегда недостаточно.

В. Дельсон

* * *

«Дитя и волшебство»

Этот мальчик был совершенно невозможен: он портил вещи, мучил животных и отлынивал от уроков. В один прекрасный день все окружающие предметы взбунтовались против забияки; кресла, часы, задачник... Против него дружно сплотились покалеченные птички, белки и лягушки. Но вот в душе раскаявшегося озорника проснулись добрые чувства и все убедились, что он не так жесток, как казалось... Нравоучительная сказочка Габриэль Колетт, обращенная к самой юной аудитории, вдохновила Мориса Равеля на создание обаятельной оперы-сказки, трогающей своей мягкой человечностью. Сергей Прокофьев, присутствовавший на одном из первых спектаклей в 1925 году, отметил в музыке французского мастера «массу блеска, веселости, элегантности, мастерства и совершенно ошеломляющую оркестровку...». «Такие номера, как учитель арифметики с целой оравой цифр... дуэт влюбленных кошек, менуэт бабушкиных кресел, ария огонька — одни из лучших вещей, которые написал Равель...»

Недавно одноактную оперу-фантазию показали в концертном исполнении артисты Всесоюзного радио и телевидения (русский текст Н. Рождественской). Взрослые дяди и тети, заполнившие Колонный зал Дома союзов, с увлечением слушали эту наивную сказочку, позабыв о своем солидном возрасте. Успех решила музыка, действительно пленяющая соединением теплого лиризма, добродушного юмора

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Наталия Шпиллер

Новинки камерной музыки

В. Дельсон

«Дитя и волшебство»

Содержание