Выпуск № 12 (277) | 1961 - страница 18

искания, внесение в песню опыта, почерпнутого в «смежных жанрах», — вокальном цикле, кантате. И это компенсирует встречающиеся погрешности. Может быть, такие песни и не сразу привьются. Но за «ими и за им подобными — будущее, тогда как иные популярные сейчас мелодии скоро станут достоянием прошлого.

Своеобразие замыслов есть в песнях Ю. Зарицкого. Некоторым из них присущ острый современный юмор. Чувствуется, что композитор знает фольклор. Но он вовсе не копирует его особенности. Напротив, подчас проявляет к ним критическое отношение. В шуточной песне «Не страдайте» для голоса с баяном на стихи Г. Ходосова он мягко иронизирует над архаикой деревенских «страданий». И это получается метко и весело. Примечательно строение мелодики. Оно асимметрично. В двухчетвертные такты внезапно вклинивается такт на пять четвертей. Но это не нарочитая выдумка композитора, а проявление его чуткости к естественной декламационной акцентировке скандируемой фразы.

В остроумной песенке «Частушки про летчика» на задорные народные слова подхвачен характерный частушечный прием: ударная фраза меняется местами с фразой неударной. К этому прихотливому по конструкции восьмитакту (А—В—В—А) добавлено еще два такта (С), в результате чего образуется органичное десятитактное предложение.

Становление нового, хотя порой и противоборствующего с оглядкой на привычное, можно наблюдать в песнях М. Матвеева, Г. Портнова, В. Витлина. Матвеев так метрически планирует и организует не очень оригинальную по мелодическому рисунку, по чередованию интервалики «Песню артиллеристов» на стихи С. Давыдова и И. Ринка, что она производит впечатление протяженной и ритмически многосоставной. Второй четырехтакт основного предложения отнюдь не повторяет здесь первого, как это обычно бывает в походных песнях подобного склада. Это совсем новая мелодическая фраза, с затактом, которого не было в запеве. Конечно, в этой песне, так же как и в «Офицерском романсе» на стихи тех же авторов (обе пьесы — из музыки к кинофильму «Молодость офицера»), есть намеренная стилизация под бытующие в армейском обиходе формы музицирования. Но верное чувство жизни подсказало композитору необходимость создать крепкий сплав традиций старой солдатской песни-марша с характерными оборотами советской массовой песни.

У Г. Портнова есть хорошая лирическая песня в народном духе «Цветут сады» на чудесные стихи А. Прокофьева. Своеобразие ее мелодик заключается в скандировании слогов на повторных нотах — приеме, «подслушанном» композитором у «сказовой интонации» медленной частушки. Мелодия куплетна, хотя повторность и не буквальна: в одном из куплетов напев тесситурно смещен на септиму вверх. И эта повторность восходит к закономерностям частушечного жанра. Зато фактура сопровождения в каждом из куплетов меняется, и все они разграничены различными наигрышами-интерлюдиями. Дозировка нового здесь очень скромная. Но и она освежает и обогащает жанр.

Убеждает оригинальный замысел детской песенки-шутки М. Матвеева «Прививка» на стихи С. Михалкова. Она начинается с припева¹, мелодия которого как бы имитирует сигнал горна. Прыгающая фигура сопровождения рисует волнение ребят, готовящихся принимать прививку. Но если припев нарочито и притом оправданно элементарен, то в основном колене песни, лаконичном и плавно-распевном, привольно и органично чередуются трехдольные и двухдольные метры, смена которых опять-таки оправдана естественной декламацией. В детских песенках Г. Портнова «Наша весна» и «Зори встают» (обе на стихи Ю. Принцева) мера новизны гоже невелика. Но она есть и в насыщении основного напева тональными отклонениями, и в образности фортепьянного сопровождения, пейзажного — в первой песне, имитирующего барабанную дробь и звуки фанфар — во второй.

Вот еще примеры. Образчик сюжетного произведения — песня В. Витлина «Пришел новичок в интернат» на стихи В. Суслова. Куплетная форма не противоречит здесь сюжетности. Во-первых, в силу мелодической емкости песни, разнообразия ее интонационного содержания. Во-вторых, благодаря острому контрасту между припевом и основной мелодией. В-третьих, из-за подвижности и «воздушности» сопровождения, в котором легкие аккордовые последования чередуются с одноголосными репликами рояля. Есть и другие, менее значительные факторы. В сумме они и создают впечатление художественной новизны, хотя никаких «открытий» композитор не делает.

Непритязательна песенка С. Вольфензона «Бегун» на стихи Б. Заходера. Она очень коротенькая — всего пятнадцать тактов. В ней нет куплетов. Нет сюжета. Это песенка-эпиграм

_________

¹ К этому удачному приему обращаются и другие композиторы — В. Сорокин, Д. Прицкер.

ма, сатирический портретик, шарж на школьника-лентяя. Но здесь есть определенная «изюминка», и она необычна. Песенка выписана в виде маленькой инвенции. Ее пронизывает «бег» фигуры сопровождения, напоминающей фортепьянный экзерсис. Органичные метрические сдвиги — пятидольный и двухдольный такты, «вмонтированные» в четырехдольную метрику всей пьесы. «Бегун» — это, конечно, пустячок. Но ведь в искусстве мера образной выразительности определяется не объемными признаками.

То же можно сказать о миниатюрах Н. Леви «Песни о родной природе для младших школьников», собранных в сборнике «О грибах, цветах, зверях и птицах». В сущности говоря, это миниатюрные вокальные сценки-игры, внушенные композитору самобытными и яркими в своем лаконизме стихами А. Прокофьева. И для каждой из них найдены свои простые, но броские приемы, которым, быть может, недостает кое-где хроматической ретуши: сплошная диатоника все-таки придает им некоторую стилистическую однотонность.

Хорошо переданы романтический дух, с каким дети воспринимают поэзию путешествий, азартное увлечение стихией движения в «Железнодорожной пионерской» Д. Прицкера на стихи В. Гурьяна. Это ощущается и в стремительном разлете мелодии, и в чередовании распева и скороговорки, и в тщательно, как, впрочем, всегда у данного композитора, выписанной фактуре фортепьянного сопровождения.

Разумеется, и в детской песне у ленинградцев не одни только удачи. Вот песенка «Ветер-ветерок» А. Чернова на стихи М. Фрадкина. Талантливый и инициативный композитор, успешно работающий в разных жанрах, на этот раз не продумал и не отшлифовал музыкального образа, очерченного скорее метрическими, нежели мелодическими приемами. Мелодия быстро «свертывается» и «топчется» на месте: из девяти нот последнего двутакта. шесть повторяющихся — фа диез первой октавы. То же, но уже в подчеркнуто преувеличенном виде, происходит в припеве, построенном, по сути дела, всего на двух звуках — си (повторяется одиннадцать раз) и ля (повторяется десять раз), украшенных так называемыми «вспомогательными» нотами. Это, конечно, не случайность. Это замысел. Но замысел бедный, неинтересный. А вот в фортепьянном сопровождении происходит нечто прямо противоположное: на протяжении шестнадцати тактов фактура меняется четыре раза! И это уже, конечно, случайность, результат недосмотра. Недостаточно продуман и модуляционный план: соль-мажорная песня заканчивается в ре мажоре.

Как видим, в детской песне встречается больше творческих исканий, чем в песне «для взрослых». Вероятно, это обусловлено молодостью самого жанра.

Вернемся еще к песенному творчеству «для взрослых» и посмотрим теперь, как однотипность подхода к созданию произведений проявляется в приемах построения мелодии.

Г. Носов — мастер запева. Ему хорошо удаются яркие «зерна» мелодических образов, преимущественно лирических, но также и жанровых: озорных, шуточных, жизнерадостно-маршевых. Они рельефны, врезаются в «слуховую» память. Но, как правило, очень краткой экспозицией дело и заканчивается. Дается двутакт, реже — четырехтакт. В нем заложена «песенная энергия», которой хватило бы для широкого мелодического развития. А развития не наступает. Ответная фраза, симметричная первой, либо буквально ее повторяет в транспонировке на секунду или на терцию вверх или вниз, либо строится метрически секвентно по отношению к ней. И это у Носова прием общий, постоянный, твердо установившийся.

Получается резкое противоречие между живой, искренней, душевной интонацией запева и последующей схемой (притом всегда одной и той же) построения мелодии. Вот примеры.

«Праздничный Ленинград» на стихи А. Чуркина. Тематическое зерно — энергичный, мелодический ход в виде двутакта. Следующие два такта — его повторение на терцию ниже. Дальше тот же двутакт, транспонированный на секунду выше первого, и только в заключительном двутакте предложения дана новая мелодическая группировка. Схематизм такого построения мелодии усугублен тем, что следующий восьмитакт предложения буквально повторяет первый, но с новым; кадансом уже не на доминанте, а на тонике. В припеве та же картина: «зерно» в виде двутакта, его повторение секстой выше, его новое повторение секундой выше первого и опять повторение, уже секундой ниже. И снова повторение всего восьмитакта припева на этот раз с тонической концовкой. Точно так же строится «Марш летчиков» на стихи Е. Гвоздева и ряд других песен.

Не ясно ли, что композитор обкрадывает себя, без конца повторяя короткие напевы, не развивая и не обогащая их?

Примечательно, что в тех случаях, когда Носов обращается к народно-песенным интонациям»,

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание