реть, как «заученно» улыбается Грант, рассыпаясь в каскадах заносок, с какой натужной серьезностью аккуратно сменяет поддержки в «любовном дуэте» с Лизой и вдруг, «ни с того ни с сего» шикарно фиксирует позу...

В «Карьере мота» Грант исполняет главную роль, в «Тщетной предосторожности» — второстепенную. Чем же объяснить тогда, что в партии Мота Грант так тщательно, так увлеченно разрабатывает все игровые сцены, а в партии Алена «отанцовывает» решительно все комические ситуации, в которые попадает его незадачливый герой? Разгадка проста: Грант точно чувствует хореографический строй спектакля. В «Карьере мота», где пластике отведено решающее значение, он подчеркивает все пантомимные моменты роли. В «Тщетной предосторожности» — этом параде легкой, искристой танцевальности, он решает свою партию подчеркнуто дансантно. Понимание замысла, стиля, структуры спектакля в полной мере свойственно Гранту. Оттого и создаваемые им характеры, такие разные, такие несхожие, обретают простоту, силу и убедительность классического произведения.

Е. Луцкая

Ален — «Тщетная предосторожность»

Народное творчество

Н. БАЧИНСКАЯ

ПЕСНИ ЗАБАЙКАЛЬЯ

Посетители концертов декады бурятского искусства, проходившей в Москве в конце 1959 года, хорошо запомнили выступления русского колхозного хора села Большой Куналей Тарбагатайского аймака. Внимание московских музыкантов привлекли интересный репертуар, богатая многоголосная культура этого коллектива.

Побывать на родине хора, изучить песенное творчество далекого Забайкалья стало с тех пор моей мечтой. Неожиданно мечта эта осуществилась: летом 1960 года мне довелось участвовать в комплексной экспедиции Института истории искусств и Института этнографии АН СССР в русские села Забайкалья на территории Бурятской АССР и Читинской области.

Маршрут экспедиции проходил по местам, населенным так называемыми «семейскими»¹ — старообрядцами, выходцами из северных, средне- и южнорусских губерний. Еще в XVI в., не желая подчиняться церковной реформе русской православной церкви, приверженцы старой веры стали покидать родные места. Многие уходили в Польшу, на территорию нынешней Могилевской области. В 40-х и 70-х годах XVII века, в царствование Екатерины II произошло массовое переселение «староверов» в Забайкалье. Уже через несколько десятков лет «семейские» прославились как лучшие хлебопашцы в этих местах. «Они трезвы и очень трудолюбивы, — читаем мы в первом номере журнала «Москвитянин» за 1856 год (стр. 195). — Народ этот совершенно сохранил нравы, обычаи и одежду своих отцов»².

О поэтической стороне песнетворчества «семейских» мы имели довольно полное представление по многочисленным публикациям, как дореволюционных, так и советских фольклористов. Напевы же, за исключением 16-ти мелодий духовных стихов, записанных местным фольклористом Н. П. Протасовым (журнал «Сибирская живая старина» за 1926 год), не были известны.

В селе Большой Куналей, начальном и конечном пункте работы нашей комплексной экспедиции, молодежь спела нам ряд частушек, почерпнутых из сборников, выпускаемых издательством Главполитпросвета в помощь музыкальной самодеятельности. От девичьего хора села Урлук Читинской области мы услышали общеизвестную «Грушицу», песню композитора Шутова на слова Зайцева «Стоит на холме одинокий вагон», песню композитора Тихонова «Полюбила я некрасивого» и ряд других, получивших распространение по всему Советскому Союзу.

— Нам свои надоели, новые петь хочется! — заявили девушки — участницы клубной самодеятельности Большого Куналея, когда мы просили их спеть частушки на свои, местные мотивы.

_________

¹ Считают, что «семейскими» старообрядцев стали называть потому, что они переселялись «с семьями». По другой версии это название происходит от реки Семь, по берегам которой в Польше жили переселенные затем в Забайкалье старообрядцы.

² Стремление сохранить в неприкосновенности старинный бытовой уклад, свойственное старообрядцам, очень долго проявлялось у «семейских».

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Е. Луцкая

Ален — «Тщетная предосторожность»

Народное творчество

Н. БАЧИНСКАЯ

ПЕСНИ ЗАБАЙКАЛЬЯ

Содержание