композиторов — «не что иное, как чистейший традиционализм». Затем следуют реверансы в сторону Кшенека, Генце, Либермана, додекафонии, «переменных метров» Бляхера и т. д.

Шеффер не дает себе даже труда полемизировать в этой статье с основоположениями марксистско-ленинской музыкальной эстетики, которые в течение ряда лет отстаивает польский журнал «Мuzyка», а попросту рассматривает современную музыку с буржуазно-эстетических позиций: для него музыкальное искусство — автономная область, развивающаяся независимо от социальной среды. С этой точки зрения он рассматривает новаторство исключительно как поиски новых звуковых комбинаций. И если композитор осмеливается сегодня использовать трезвучие, исходить из тональной основы или искать вдохновения в народной музыке, то это «просто чистейший традиционализм». Шеффера совершенно не интересует, говорит ли публике что-либо высокоценимая им «новая» музыка, как, например, «конкретная» и электронная. Для него это не имеет никакого значения.

Следующие номера журнала «Ruch Muzyczny» вновь и вновь подтверждают, что редакция полностью разделяет все эти взгляды. Очень много места отведено разбору так называемой «авангардистской» музыки Запада. Начиная с № 4 (июнь), в центре внимания находится Стравинский, которому посвящена статья редактора Стефана Кисилевского. В дальнейшем этот интерес к Стравинскому не ослабевает и находит свое выражение в своеобразном опросе, переходящем из номера в номер. В № 15 (ноябрь) без какого-либо комментария публикуется заимствованная из западной печати статья Роберта Крофта «Беседы со Стравинским», в которой Стравинский вновь выступает со злостными выпадами против Советского Союза.

О советской музыке журнал всегда говорит в высокомерном тоне: например, в заметке о концерте советской литовской музыки (№ 8, сентябрь) сказано: «Этот концерт еще раз продемонстрировал, как отличны наши взгляды на современную музыку от тех, которых придерживаются в Советском Союзе». В первом ноябрьском номере, вышедшем к сорокалетней годовщине Октябрьской революции, редакция хотя и поместила статью Шостаковича о Седьмой симфонии Прокофьева, а также небольшую статью советского музыковеда Игоря Бэлзы о славянской музыке, однако тут же напечатала восторженную статью о музыкальном кружке Кранихштейнского института (с продолжением в следующем номере) под красноречивым заголовком «Дармштадт — Мекка новой музыки».

Что касается музыкальной жизни Германии, то «Ruch Muzyczny» уделяет наибольшее внимание электронным экспериментам и таким композиторам, как, например, Штокгаузен. Читатель тщетно стал бы искать какой-либо материал о музыке в ГДР, за исключением коротких сообщений о концертах и оперных постановках. В этом отношении (да и не только в этом) журнал совершенно очевидно пытается соперничать с «Melos» — рупором западногерманских модернистов.

Иногда «Ruch Muzyczny» занимается и проблемами музыки для широких масс. В № 10 категорически утверждается, что это — джазовая музыка. Между прочим, в № 8 журнал с похвалой отзывается о фестивале джазовой музыки в Цопоте и в Гданьске. По собственному опыту, на основании гастролей таких ансамблей народной музыки, как «Мазовше» и «Шлёнск», мы знаем, что в Польше народное музыкальное творчество развивается весьма успешно. Несмотря на это, в № 15 (декабрь) Андрей Франчак утверждает, будто художественная самодеятельность Польши потерпела полный провал. В самой гнусной форме он выступает против массовой песни, которую клеветнически именует «принудительной песней» или «госбанальностью».

Эта неприкрытая враждебность ко всем явлениям социалистического искусства все чаще и чаще находит свое выражение на страницах журнала.

Статья Богдана Посея в № 10 (сентябрь) является вершиной всего, что «Ruch Muzyczny» публикует в этом направлении! Под заголовком «Борьба Стефана Кисилевского против соцреализма» Посей весьма пространно пишет о книге Кисилевского (редактора «Ruch Muzyczny») «Годы жизни в музыке». Автор книги открыто признает, что стоит на позициях формальной эстетики Ганслика и даже похваляется тем, что испытывает «радость, приводя антисоциалистическую цитату»!

Под предлогом того, что музыка не должна иметь ничего общего с политикой, «Ruch Muzyczny» ведет совершенно определенную политику, сознательно антисоциалистическую. И это происходит в стране, строящей социализм! Разве не политика, если в № 8 (сентябрь) публикуется письмо польского композитора Кондрацкого, эмигрировавшего в США, в котором говорится: «Я всегда скорбел, что вы вынуждены терпеть этот гнет»? А разве не политика, если в № 7 (апрель 1958 года) Богдан Посей в статье об увертюре «Hungaria» (1956) недавно умершего композитора Малявского недвусмысленно намекает на симпатии композитора к контрреволюционным мятежникам, потерпевшим поражение? Конечно, об этом говорится в завуалированной форме, но читатель прочтет эту мысль между строк.

Вот как выглядит «свобода творчества», которую провозгласил в своей программе журнал «Ruch Muzyczny». Эта свобода заключается в том, чтобы вести исключительно антисоциалистическую политику в вопросах культуры и не давать свободы слова тем, кто высказывается за социалистическую музыку, за марксистско-ленинские принципы музыкальной эстетики.

Все приведенные здесь факты чрезвычайно серьезны. Немыслимо, чтобы музыкальный журнал, издающийся в стране социалистического лагеря, вел совершенно откровенную буржуазную политику в области культуры и тем самым противопоставлял себя правительству и партии рабочего класса своей страны. Вполне уместен вопрос — как вообще возможно, чтобы в государственном музыкальном издательстве народной республики выходил такой журнал; имея тираж 3.500 экземпляров (судя по выходным данным), он не может обойтись без значительных дотаций и, следовательно, существует за счет средств, добываемых польскими трудящимися в напряженной работе.

Мы надеемся, что журнал «Ruch Muzyczny» в самом ближайшем будущем решительно изменит свою позицию. Некоторые признаки смягчения этой открыто антисоциалистической политики уже заметны в последних номерах журнала. Однако, этого ни в коем случае не достаточно. Если польские музыканты, поддерживающие в настоящее время политику журнала «Ruch Muzyczny», не изменят самым решительным образом своей позиции, они будут все больше отдаляться от польского народа и в ходе исторического развития окажутся изолированными, так как, несмотря, на все трудности, не приходится сомневаться в окончательной победе социализма и в Польше.

Возможно, что в годы, предшествовавшие XX съезду КПСС, в Польше имелись серьезные проявления догматизма также и в области музыки. Однако, польские композиторы и музыковеды, ныне разделяющие точку зрения «Ruch Muzyczny», должны понять, что не догматизм, а ревизионизм и, прежде всего, враждебная народу империалистическая идеология является главным врагом общественного и культурного развития. Особенно сегодня, когда все силы должны быть направлены на борьбу с атомной угрозой, необходимо четко определить свое место на фронте борьбы. В настоящее время «Ruch Muzyczny» стоит на ложной позиции. От всей души мы желаем этому журналу, чтобы он как можно скорее нашел путь к социализму, к социалистической культуре.

Перевела с немецкого
Л. Шульман

* * *

В. Фуртвенглер о музыкальном модернизме

Выдающийся немецкий дирижep Вильгельм Фуртвенглер (1886–1954) за несколько месяцев до смерти написал одному из своих друзей письмо, в котором дал чрезвычайно меткую и острую характеристику современного музыкального модернизма. Это письмо, недавно опубликованное журналом «Musik und Gesellschaft», представляет собой интересный музыкально-эстетический документ.

Общеизвестно, что В. Фуртвенглер, считавший основной целью своей жизни проповедовать человечность, красоту и силу музыкальной классики, весьма

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Перевела с немецкого Л. Шульман

В. Фуртвенглер о музыкальном модернизме

Содержание

Перевела с немецкого
Л. Шульман