песенники: «Песня хороша только потому, что ее поет народ». Успех у широкого слушателя это, действительно, важнейший фактор, с которым композитор не может не считаться; однако в народе может бытовать и плохая, даже пошлая песня, особенно, если ее усиленно пропагандировать. В отличие от хорошей песни, она не остается надолго в памяти у народа — ее попоют и забудут, и только хорошие песни прочно) сохраняются в памяти народа. Однако это не значит, что плохие, «блатные», пошлые песни не приносят вреда и не калечат вкуса. Поэтому и мы, композиторы и поэты, должны с исключительной взыскательностью относиться к каждому слову текста, к отбору интонаций, из которых строится песня.

В последнее время наблюдается в песнях еще одна опасность: некоторая нивелировка языка. Одинаково, в одной и той же музыкальной манере пишутся песни самого различного содержания — о Москве, об Армии, о колхозной деревне. Нередко стираются грани между песней, рассчитанной на массово-хоровое исполнение, и песней чисто эстрадной.

Многие из авторов песен находятся еще в старом кругу интонаций, все еще питаются темами и перепевами годов войны, не ищут новых средств и форм для воплощения в песнях всего того нового, что дает нам послевоенная советская действительность.

Мне кажется, что задача состоит в том, чтобы, сохраняя ярко выраженную национальную основу, найти светлое, жизнеутверждающее выражение преображенного, радостного труда, образно показать духовный и идейный рост советского человека, его доблесть и геройство. Эти высокие и благородные темы несовместимы с холодным ремесленниче ством, с бойкими «бодрячками», сентиментально слащавенькими напевами — явлениями, еще встречающимися, к со жалению, в нашем песенном творчестве.

О нерешенных задачах

И. Нестьев

Во всех областях советской жизни действует непреложный закон — закон непрестанного движения вперед, постоянного совершенствования, неутомимого новаторства. Если в той или иной области нет этого стремительного и уверенного движения вперед, — значит, следует разобраться в причинах этого явления, проявляя при этом должное большевистское беспокойство и требовательность.

Обогащается ли в последнее время наш песенный репертуар в том направлении, которого требует партия от советских художников? Совершенствуется ли, обогащается ли в достаточной мере музыкальный стиль наших песен?

Тематика лучших советских песен послевоенного времени остается по преимуществу узко-лирической. Миллионы любителей песен за последние 2 — 3 года подхватили такие песни, как «Одинокая гармонь», «Лучше нету того цвету». «Дороги», «В лодке», «Матросские ночи». Но при этом почти невозможно, за немногими исключениями, назвать новую, понастоящему удачную песню о послевоенном социалистическом труде, о борьбе за мир, о нашей Советской Армии. Нет новых удачных песен о наших вождях. За много лет не создано ни одной популярной в народе песни о Владимире Ильиче Ленине.

Тематика Отечественной войны также недостаточно глубоко и интересно претворяется в новейшем песенном творчестве. Если мы обратимся к смежным областям искусства — литературе, живописи, кинематографии, — мы увидим, что тема Отечественной войны продолжает с большой силой звучать в книгах Полевого, Гончара, Эренбурга, в картинах наших живописцев, в лучших кинофильмах. А среди наших песен, кроме нескольких подчеркнуто траурных хоров типа «За Миус-рекой» Ю. Левитина, трудно назвать новое значительное произведение на военную тему. Создается много песен о героях Отечественной войны — о краснодонцах, о Зое, но почти все они носят либо похоронно-поминальный, либо торжественно-величальный характер. А народ видит этих бессмертных героев живыми и борющимися. Это наши живые современники, а не бронзовые па-

мятники. Именно так — в борьбе и движении — показали юных краснодонцев А. Фадеев в «Молодой гвардии» и С. Герасимов в одноименном фильме. И эго объясняет их всенародный успех.

Лет 10−15 тому назад романтическая тема гражданской войны, легендарные образы Щорса, Чапаева, Буденного, память о Каховке, о подвигах конармейцев составляли излюбленную область советской песни. На этих боевых песнях воспитывались патриотические чувства целого поколения советской молодежи, того поколения, которое пошло воевать в 1941 году. Наша задача — создать новые полноценные песни, воскрешающие возвышенную романтику Великой Отечественной войны, образы ее героев, создать новые песни о сегодняшней жизни Советской Армии и Флота.

Возьмем другую важнейшую тему — жизнь колхозной деревни. Мы почти не слышим новых удачных песен, которые достойно продолжили бы традиции лучших колхозных песен Захарова — Исаковского, созданных в середине 30-х годов, таких, как «Вдоль деревни», «Дороженька», «Будьте здоровы». 15 лет назад появление электрических огней на деревенской улице было огромным событием, и тогда Исаковский и Захаров очень талантливо отразили это в своей песне «Вдоль деревни». А сейчас электричество на селе' — обычное явление, этим никого не удивишь. Социалистическое преобразование деревни вносит множество интереснейших новшеств в нашу колхозную действительность. Где же новые, по-настоящему массовые песни о новом колхозном труде и быте? Их почти не слышно.

Ценные в интонационном отношении находки есть в хоровом цикле «Сады цветут» В. Сорокина на слова А. Прокофьева, в новом колхозном цикле В. Макарова, в некоторых песнях В. Соловьева-Седого из цикла «Возвращение солдата». Но здесь композиторов нередко сковывают сусальные, архаические тексты, рисующие деревню такой, какой она выглядела в старинных песнях сто лет тому назад. Таковы некоторые стихи Я. Шведова, использованные в песенном цикле В. Макарова. Здесь фигурируют «светлицы», « девицы-соколицы», рисуется свадебный обряд с разодетыми сватами, росписными санями. Все это очень искусственно стилизовано и далеко от современной колхозной действительности. Этим же грешит в своих колхозных стихах ленинградский поэт А. Чуркин в песенном цикле «Новое село» (музыка И. Дзержинского).

У нас есть композиторы и поэты, до сих пор отстаивающие свое монопольное право на чистую, «соловьиную» лирику. При этом они пытаются доказать, что именно лирический жанр сегодня в первую очередь нужен народу. Чрезмерная склонность к лирическому жанру нередко ведет к лирике пустой, несоответствующей большим идеям нашего времени. Примером такой лирики является песня А. Фатьянова «По мосткам тесовым» (музыка Б. Мокроусова). Деревенская девушка провоевала всю войну, прошла сквозь огонь жестоких испытаний и сейчас достигла высшего идеала — она носит туфельки на модных каблуках, благодаря чему на нее заглядываются даже все женатые ребята. Таково содержание текста. Подобная обывательская лирика далека, как небо от земли, от подлинных идеалов советской молодежи.

Поверхностные, пустые, лирические мотивы встречаются иногда и у такого одаренного и умного поэта, как Е. Долматовский: чертами будуарно-интимной, слащавой лирики отмечена его «Ласковая песенка» (музыка М. Фрадкина); в припеве песни из кинофильма «Сердца четырех» (музыка Ю. Милютина) этот же поэт преподносит следующую «лирическую» сентенцию: «Любовь никогда не бывает без грусти, а это приятней, чем грусть без любви...».

Неверно, что народ требует от композиторов только лирических песен. Наш массовый слушатель всегда с благодарностью принимает политически актуальную, публицистическую песню, если она художественно полноценна, не вымучена и воплощает насущные идеи советской современности. Красноречивый пример этому — такие песни, как «Золотые руки» Захарова и Исаковского, «Урожайная» Блантера и Исаковского и особенно «Гимн демократической молодежи мира» Новикова и Ошанина, ставший самой любимой массовой песней последних лет. Хотелось бы услышать столь же актуальную и убедительную в художественном отношении песню-гимн о нашем труде, песни о замечательных лю-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

О нерешенных задачах

И. Нестьев

Содержание