теперь также в ином освещении. Нет никаких оснований говорить о блестящей судьбе первой оперы Глинки, противопоставляя ее неуспеху второй. В судьбе обоих произведений было много общего, и оценка современниками как «Сусанина», так и «Руслана» по-разному звучала у различных слоев общества: от горячего признания прогрессивной частью публики до полного отрицания и непонимания аристократией.

Новые материалы иначе освещают годы, предшествующие постановке «Руслана и Людмилы». Уточняется картина службы Глинки в Капелле; выясняется сеть интриг, которыми он был опутан, преследования и мелкие придирки А. Ф. Львова по отношению к подчиненному ему великому композитору. Годы службы в Капелле, а также следующие за ними несколько лет оказались наиболее тяжелыми в жизни Глинки. Глубоко одухотворенное чувство к Е. Е. Керн и атмосфера обывательщины, куда втягивала Глинку его неудачная женитьба, могучий полет вдохновения («Руслан», «Князь Холмский», «Вальс-фантазия», вокальный цикл «Прощание с Петербургом») и тормозы для творчества в виде мучительной и унизительной службы в Капелле (невольно напрашивается параллель с камер-юнкерством Пушкина), бесконечно изводящей бракоразводной процедуры и постоянных тревог, порожденных условностями светской «морали», сознанием ответственности за судьбу любимой женщины — ситуация, которую ярко раскрывают новые материалы и документы.

Документы бракоразводного дела бросают свет на переживания Глинки, на окружавшую его атмосферу великосветской травли, вскрывая взаимоотношения композитора со «светом» (здесь опять напрашивается аналогия с Пушкиным), а также объясняют причину той глубокой травмы, которую он пережил.

Для творческой истории «Руслана и Людмилы» чрезвычайно важное значение имеет установление незначительного, казалось бы, факта — данной Глинкою подписки о невыезде из Петербурга на время ведения бракоразводного процесса в первой инстанции. Окончание оперы в разгар бракоразводного процесса опровергает распространенное представление о стремлении Глинки наскоро собрать все написанное, поставить оперу на сцене, а затем бежать из Петербурга; таким образом документальными данными удалось установить всю необоснованность рассуждений о «спешке» сочинения.

Сопоставление известных материалов с новыми документами окончательно разрушает также легенду о небрежном отношении Глинки к либретто и плану его второй оперы. Восстановление правильной датировки ряда писем Глинки, сопоставление их с рукописями композитора и другими материалами помогают достаточно точно установить хронологическую последовательность в сочинении «Руслана и Людмилы». Наличие черновых вариантов либретто опровергает ходовую версию, что «Руслан» написан Глинкой без либретиста. При сопоставлении сохранившихся рукописен В. Ф. Ширкова с письмами к нему Глинки точно устанавливается авторство Ширкова для всех основных номеров оперы (за исключением баллады Финна, скомпанованной по пушкинской поэме Н. А. Маркевичем, и сцены Фарлафа, текст которой написан самим композитором)¹.

М. И. Глинка
Карандашный набросок И. Репина

Наибольшее количество новых материалов падает на период расцвета творчества Глинки.

Данные о втором большом путешествии композитора (Париж, Испания) обогатились благодаря находке так называемого «Испанского альбома» Глинки. Этот документ углубляет наши сведения о связи Глинки с музыкантами из народа, о его взаимоотношениях с художественными кругами Парижа, говорит о популярности композитора на родине².

Новые материалы подтверждают факт одиночества Глинки, проводившего время в кругу так называемых «молодых друзей», в обществе сестры, Л. И. Шестаковой, проливают свет на трагедию последних месяцев и дней жизни композитора и обстоятельства его смерти.

Новые материалы еще ярче вскрывают подлинный облик гениального музыканта, глубокого и чуткого художника, тонкого и остроумного мыслителя, обаятельного человека.

«Летопись жизни и творчества Глинки» рассчитана на весьма разнообразный круг читателей.

Автор стремился сосредоточить в ней материалы, раскрывающие творческую эволюцию художника и историю всех его произведений.

«Летопись жизни и творчества Глинки» говорит языком конкретных фактов о жизни и творчестве великого русского композитора.

_________

¹Черновые варианты либретто Ширкова включены в мою статью «К истории создания «Руслана и Людмилы» (рукопись). — А. О.

²Описание «Испанского альбома» публикуется в упомянутом сборнике.

Новые рукописи М. И. Глинки

А. Ляпунова

Три года назад рукописный отдел Государственной Публичной библиотеки приобрел новые рукописи М. И. Глинки. Три из них связывают имя Глинки с поэтом А. А. Дельвигом.

Знакомство Глинки с Дельвигом было непродолжительным. «Летом того же 1828 года, вспоминает Глинка в своих «Записках», — Михаил Лукьянович Яковлев — композитор известных русских романсов и хорошо певший баритоном, познакомил меня с бароном Дельвигом, известным нашим поэтом. Я нередко навещал его...»¹.

В домах Дельвига и А. П. Керн, с которой тогда было близко семейство Дельвигов, Глинка бывал постоянно. «Глинка бывал у меня часто, — пишет Кери. — Из числа моих знакомых Глинка бывал... и у барона Дельвига, большого любителя музыки и почитателя Глинки. Там он часто услаждал весь наш кружок своими дивными вдохновениями. К нему присоединялись иногда князь Сергей Голицын, М. Л. Яковлев, а иногда все мы хором пели какой-нибудь канон, бравурный модный романс или баркароллу»². В салоне Дельвига собирались преимущественно представители литературного мира. Об этом рассказывает двоюродный брат поэта, А. И. Дельвиг: «У них были назначены для приема вечера в среду и воскресенье... На них из литераторов всего чаще бывали А. С. Пушкин, Плетнев, князь Одоевский, писавший тогда повести вроде Гофмана, Щастный, Подолинский, барон Розен и Илличевский.... Жена Дельвига, которая долго продолжала учиться музыке, хотя уже была хорошей музыкантшей, и некоторые из гостей занимались серьезной музыкой. Песни же и романсы певались непременно каждый вечер. В этом участвовал и сам Дельвиг, а особенно отличались М. Л. Яковлев и князь Эристов»³.

Глинка не мог пройти мимо поэзии Дельвига, песни которого были очень популярны в то время. Многие писали на них музыку: Рупин, Яковлев, Алябьев и другие. Кстати: инструментоока алябьевского «Соловья» — одного из популярнейших и в наше время романсов на слова Дельвига — была последней оркестровой работой Глинки, выполненной им в 1856 году в Берлине для певицы Бьянки. Еще в 1827 году, до знакомства с Дельвигом, Глннка написал музыку на его текст «Что, красотка молодая». Личное общение с поэтом и живой отклик на музыку Глинки в его доме дали толчок к сочинению новых романсов и песен на слова Дельвига.

«Барон Дельвиг, — пишет Глинка, — переделал для моей музыки песню: «Ах ты, ночь ли, ноченька», и тогда же я написал музыку на слова его же: «Дедушка, девицы раз мне говорили». Эту песню весьма ловко певал М. Л. Яковлев».

Позднее, в 1834–1835 гг. Глинка еще рал откликнулся на поэзию Дельвига, написав два романса на его тексты: «Не говори, — любовь пройдет» и «Только узнал я тебя»; этот последний — для М. П. Ивановой, бывшей тогда его невестой.

Все эти произведения Глинки известны в печати.

Очень популярным одно время был также романс, рукопись которого приобрела недавно Государственная Публичная библиотека им. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде, «Не осенний частый дождичек». Этот романс никогда не был напечатан.

Глинка говорит о нем коротко: «Дельвиг написал мне романс: Не осенний частый дождичек. Музыку на эти слова я впоследствии взял для романса Антониды: Не о том скорблю, подруженьки, в опере «Жизнь за царя». Кроме этих скупых слов, в «Записках» больше нигде нет упоминаний об этом романсе. Удивительно то, что и текст Дельвига никогда не был опубликован. Исследователь творчества Дельвига Б. Томашевский в примечаниях к Полному собранию стихотворений Дельвига⁴ пишет: «К сожалению, не удалось найти печатного текста песни «Не осенний частый дождичек» (следуют слова Глинки об этом романсе, приведенные выше). Романс этот на мотив Глинки распевается иногда и в наши дни, однако он остался не издан. Мне известен только приблизительный текст первых двух строф:

Не осенний мелкий дождичек
Брызжет, брызжет сквозь туман,
Слезы горькие льет молодец
На свой бархатный кафтан.
Полно, брат-молодец,
Ты ведь не девица,
Пей, тоска пройдет.
Но тоска, друзья-товарищи,
В грудь запала глубоко,
Дни веселия, дни радости
Отлетели далеко.

Таким образом ни текст романса, ни его музыка не были известны в печати и распространялись лишь путем устной традиции или, может быть, в виде каких-то до сих пор еще неизвестных списков.

_________

¹Изд. «Academia», 1930, стр. 91. М. Л. Яковлев — лицейский товарищ Дельвига.

²См. «Воспоминания». Изд. «Academia», 1929, стр. 297–293.

³«Полвека русской жизни». Изд. «Academia», 1930, стр. 71–72.

⁴Издательство писателей в Ленинграде, 1934, стр. 435–436.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

М. И. Глинка Карандашный набросок И. Репина

Новые рукописи М. И. Глинки

А. Ляпунова

Содержание

М. И. Глинка
Карандашный набросок И. Репина