Из военной летописи

Михаил Габович

МОСКВА, 1941...

В конце октября 1941 года, когда враг стоял в «двух шагах» от Москвы, мне предложили выступить по радио. Я должен был сообщить об открытии спектаклей филиала Большого театра. Готовясь к выступлению, я очень волновался, так как понимал все значение этого события, — оно, бесспорно, привлечет внимание и друзей, и врагов. Москва, которая просматривалась в бинокль из блиндажей противника, Москва, которую Гитлер планировал занять «завтра-послезавтра», Москва, опоясанная кольцом фронта, открывала сезон оперно-балетного театра!

В истории Большого театра СССР 14 октября было печальным днем эвакуации в Куйбышев всего его «личного состава» вместе с декорациями, костюмами, реквизитом. Уезжали со всем возможным для того времени порядком и организованностью.

Я был тогда политруком роты, а затем комиссаром истребительного батальона Свердловского района, куда вступил добровольцем. Батальон стоял под Москвой на рубежах. Провожая громадный эшелон «куйбышевцев», я прощался с товарищами, друзьями, с которыми семнадцать лет пробыл или «протанцевал» на сцене Большого театра. Неизвестно, увидимся ли и когда?..

Город переживал тяжелые дни. Крупные потрясения, сложность ситуации, неожиданность жизненных поворотов всегда выявляет характер человека, заставляет открыть свои истинные качества. Так и случилось в те несколько дней, когда проводилась эвакуация гражданского населения. Слухи, слухи и слухи летали над городом. Они, пожалуй, были страшнее, чем бомбы, падающие на дома. «Немец то здесь, то там; дорогу на Горький бомбят; говорят поездов больше нет. Иван Иванович «драпанул» на служебной машине, а, знаете, вот там-то и там-то вывозят архивы» и т. д. Эти обывательские «бабочки», не успев прожить и часа, умирали, но рождались новые. Конечно, они не могли не оставить следа в настроении москвичей. Но сколько мужественных людей давали подобным слухам отпор и словом и делом! Выдержка, спокойствие, хладнокровие и сердечность победили эту эвакуационную «накипь». В течение двух-трех дней Москва преобразилась, подобралась и стала спокойным и грозным прифронтовым городом. Уехали все, кого надо было перебазировать на восток. Конечно, в Москве осталось много народу, но по сравнению с обычной «нормой», город был почти пустой.

Остались и некоторые артисты. Причины были разные. Состояние здоровья, семейные сложности с эвакуацией и т. д. Наш любимый дом — Большой театр — был закрыт. И закрыт накрепко. Кроме аварийной и пожарной команд там не было никого. Пустующее помещение филиала превратилось в нечто вроде «клуба» для оставшихся. Группа артистов написала письмо в правительство с просьбой восстановить спектакли в филиале. Вопрос был обсужден. Последовало решение: открыть филиал Большого театра.

М. Габович в 1941 году

_________

Автор статьи народный артист РСФСР Михаил Маркович Габович с 1924 года солист балета Большого театра, один из выдающихся мастеров нашей хореографии.

Время было самое тревожное. В городе еще работал Музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, возглавляемый И. Тумановым. Эвакуация его предполагалась в случае самой крайней необходимости. О том же предупреждали и нас. К счастью, этого не понадобилось. Оба коллектива стали свидетелями и, я позволю себе сказать, даже участниками победы под Москвой.

Я был назначен директором и художественным руководителем филиала. Наша организационная и творческая деятельность началась с... общего собрания. Был «пересчитан» состав работников театра, имеющихся в наличности. Брошен призыв отыскать по городу товарищей, связанных ранее с Большим театром. И закипела работа. Забот было много. Прежде всего почти беспрерывные бомбежки, особенно со второй половины дня. Ранний комендантский час. Ночные дежурства на крышах и у подъездов. Весьма ограниченный «питательный» рацион. Единственно с чем было вольготно — это с жильем. Жилищный кризис отсутствовал начисто. Я получил возможность переселять артистов в район театра. Из высоких этажей переводить их в пустующие нижние квартиры, так сказать, ближе к бомбоубежищам. И хотя слухи — «где именно фашисты», «в скольких километрах от города» — нет-нет да и просачивались внутрь театра, начало работы, сознание, что своим делом выполняешь долг, преобразило многих. Нытиков не оказалось. Вообще должен сказать, что за долгие годы работы в театре я не помню в нашей среде такой сознательной дисциплины, товарищеской сплоченности, самоотверженности, как в этот период деятельности филиала. Это относится ко всем. И к крупнейшим артистам, и к обслуживающему персоналу. Я не могу выделять кого-нибудь. Самое главное, что мобилизовало всех, — это чувство личной ответственности перед Родиной, перед Москвой, перед армией, бойцы которой почти каждый день заполняли зал...

Специфически театральных трудностей у нас было более чем достаточно. Начиная от укомплектования многочисленных творческих коллективов до подбора разрозненных декораций и костюмов. Кстати, о декорациях. Выезжая как-то «на ангары» (так называется складское помещение, где хранится декоративное оформление), я увидел, что декорации балета «Тарас Бульба» В. Соловьева-Седого, поставленного перед самой войной, «вмонтированы» в баррикады. Так Тарас Бульба продолжал служить Родине.

Торжественное, если можно так сказать, открытие филиала состоялось 19 ноября 1941 года. Мы дали большой концерт. Он начался в 2 часа дня. Позднее было нельзя. Мешали регулярные бомбежки, быстро сгущающаяся темнота. Верным признаком состояния дел на фронте служило время начала наших спектаклей. По мере продвижения нашей армии на Запад — занавес открывался все в более привычные часы.

22 ноября мы показали «Евгения Онегина», а 23-го — балет «Тщетная предосторожность». К этому времени нам уже удалось создать достаточно «мощный» коллектив солистов оперы, хор, оркестр, артистов балета, отчасти, миманса, укомплектовать обслуживающий персонал, оживить работу мастерских, разобраться в имеющихся декорациях и костюмах. Хочу привести имена артистов, принимавших участие в первых спектаклях филиала, а также в многочисленных выездных концертах на фронт: Н. Обухова, Е. Степанова, С. Лемешев, Е. Катульская, Н. Озеров, И. Бурлак, А. Орфенов, Д. Головин, С. Юдин, А. Садомов, С. Панова, Н. Чубенко, В. Малышев, Г. Пасечник, А. Мохова, А. Бобков, В. Политковский, Л. Савранский, М. Баратова, Р. Марковский и другие. В балете: Т. Бессмертнова, Л. Банк, В. Кудрявцева, А. Руденко, В. Голубин, В. Смольцов, В. Рябцев, A. Булгаков, С. Чудинов. Балетмейстеры: И. Смольцов, Е. Долинская. Дирижировали спектаклями: С. Сахаров, А. Чугунов, Н. Крамарев. Художники: B. Максимов, Л. Федоров и В. Лужецкий. Пусть простят, если кого-нибудь забыл...

Первый концерт — открытие — сопровождался большим успехом и... тремя воздушными тревогами. По строгим инструкциям во время воздушной тревоги мы должны были прекратить репетиции и спектакли, освободить зал от зрителей. В филиале не было бомбоубежища. Публике предлагалось проследовать в метро «пл. Свердлова». Поначалу инструкция кое-как выполнялась. Но затем в «лучшем» случае публика выходила в нижний вестибюль, а в «худ-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Из военной летописи

Михаил Габович

МОСКВА, 1941...

М. Габович в 1941 году

Содержание