этой работе. Талантливый балетмейстер, художник, режиссер, музыкально образованный человек, он прежде всего стремился к единству всех компонентов балета: музыки, хореографии, драматургии. Отброшены чужие оркестровые редакции, новый спектакль создан по подлинной прокофьевской партитуре. Сквозное танцевальное развитие, острая отточенность характеров — вот те задачи, которые ставил перед собой молодой балетмейстер. Премьера «Золушки» уже состоялась. (Журнал еще вернется к разговору об этом спектакле.)

Мы спрашиваем О. Виноградова: «О чем мечтаете дальше?»

— О других балетах Прокофьева, — отвечает он. — Пока же работаю с новосибирским композитором А. Муровым над его симфонией-балетом. Это будет спектакль о крылатом племени Икаров прошлого и настоящего.

Вместе с О. Виноградовым в спектакле «Золушка» на новосибирской сцене дебютировал молодой художник, воспитанник Всесоюзного государственного института кинематографии (где он занимался у М. Курилко) Валерий Левенталь. «Золушка» — его третья театральная работа (две предыдущие он сделал в Москве, причем одна из них — «Хари Янош» 3. Кодая в театре им. К. Станиславского и Вл. Немировича-Данченко) . Путь Левенталя в театре только начинается, но уже сегодня можно сказать, что перед нами художник с индивидуальностью самобытной и яркой, хорошо чувствующий и понимающий природу прокофьевской музыки.

Посланцы из Чувашии

Их девять человек, вчерашних рабочих, колхозников, учащихся — ныне студентов отделения актеров музыкальной комедии ГИТИСа.

Примечательно, что дорога каждого из них в Собиновский переулок началась с кружка самодеятельности. Кстати, и Чебоксарский музыкально-драматический театр — один из самых молодых театральных коллективов страны — родился в тесном сотрудничестве профессионалов и самодеятельных артистов. При театре создана студия, где с любителями оперного искусства работают актеры, балетмейстеры, хормейстеры, дирижеры. Почти все студенты ГИТИСа, приехавшие из Чувашии, — ее воспитанники.

Между столичным институтом и чувашским театром давняя творческая связь. Не первый год шефствуют над ним педагоги музьжального отделения во главе с заведующим кафедрой П. Понтрягиным и старшим преподавателем С. Трегубовым.

Трудно сейчас сказать, в каком именно спектакле — в опере ли чувашских композиторов Ф. Васильева и А. Алга «Шывармань», в «Чапаев» Б. Мокроусова или в «Алеко» Рахманинова — они впервые увидели и услышали своих нынешних студентов. Но знакомство состоялось в стенах этого театра.

На уроки пения студенты из Чувашии приходят все вместе, в классах сидят притихшие, настороженные, словно боясь пропустить хотя бы одно слово преподавателя. Один студент сменяет другого: вот к роялю подошла А. Егорова, еще недавно работавшая сборщицей на заводе электроизмерительных приборов.

Ее сменили Р. Прокопьева — бывший помощник повара и П. Стекольщиков, чья любовь к музыке оказалась сильнее желания стать педагогом. Меньше всех верил в осуществление своей заветной мечты русоголовый паренек Валентин Иванов. Родился Валентин во время войны, воспитывал его дед — одинокий бондарь из деревни Вурманкасы, и когда он умер, односельчане отвезли мальчика в детский дом. В наследство от старого бондаря остались у Валентина распевные чувашские песни. С одной такой он и выступил однажды на праздничном вечере в ремесленном училище. С тех пор Валентин стал петь в самодеятельности. А когда открылся новый музыкальный театр, именно ему была поручена партия Трофима Потапова в опере «Чапай» Б. Мокроусова.

— Мне и сейчас еще не верится, что я действительно студент ГИТИСа, — говорит Валентин.

Различны биографии студентов из Чувашии. В Москву приехали и Юрий Гордеев — токарь с Алатырского завода, и вчерашняя школьница Венера Иванова, и Лорита Виштынецкая... Все они очень дружны между собой. Неудача одного — неудача всех девяти; успех каждого — победа всей группы. Они знают: впереди годы напряженной, трудной работы.

Но верится, что Чувашский театр в ближайшем будущем получит хорошее пополнение.

И. Фаддеева

Композиторы об исполнителях

Что может быть дороже дружбы композитора с исполнителем? Исполнитель — ведь это живой проводник, живой выразитель самых сокровенных мыслей и чувств композитора. От качества исполнения нового произведения часто зависит его судьба: будет оно жить, либо... прозвучит однажды и как будто бы его и не было... При этом подлинный артист не только верно передает произведение, как его задумал автор, но прибавляет обычно новые краски, становится как бы соавтором композитора, а иногда даже неожиданно раскрывает в музыке какие-то нюансы, мысли, новые грани образа. Мне посчастливилось дружить со многими лучшими представителями нашего исполнительского искусства. Долголетняя творческая близость с такими талантливыми музыкантами, как Виктория Иванова, Нина Исакова, Евгений Кибкало, Зара Долуханова, Евгений Альтман, Александра Яковенко, Наталья Шпиллер, Аскольд Беседин, Надежда Казанцева и другие, никогда не успокаивает меня. Наоборот, я всегда очень волнуюсь, когда поверяю им свое новое произведение. Это происходит потому, что их профессиональный уровень очень высок и я боюсь оказаться неинтересной для них...

Самая, пожалуй, давнишняя дружба связывает меня с Викторией Ивановой. Впрочем, впервые встретились мы с помощью моего еще более давнего друга — интереснейшего человека и большого музыканта Людмилы Павловны Глазковой. В течение всей своей изни Людмила Глазкова ни на минуту не переставала искать новое. Искать музыку для певцов, искать певцов для наилучшего исполнения музыки, налаживать дружбу исполнителей с композиторами. И вот звонок по телефону: «Послушайте очень интересную певицу Викторию Иванову — она только что окончила Институт им. Гнесиных». Состоялась наша первая встреча. Артистка спела мою детскую песенку «Тик-так». Чистота интонации, безупречное чувство формы, ответственности за каждый звук, за каждую паузу пленили меня. С тех пор прошло много лет. За песенкой «Тик-так» последовали романсы «Сосна» (Лермонтов), «И в эту ночь» (С. Капутикян), романсы на стихи еврейских поэтов — «Кап, кап» и «Старый буфет», вокальные миниатюры Маршака, обработки румынских, польских, итальянских, русских песен. Все это — наш постоянный репертуар, который продолжает исполняться...

Виктория Иванова требовательна к себе и, я бы сказала, «капризна». Но ее капризы — свойство художника никогда не обольщаться своими успехами. Еще Иванова — долгодум: она очень серьезно относится к отбору своего репертуара.

Бескорыстное служение искусству, отказ от компромиссов, принципиальность — вот черты характера Ивановой. И в исполнении каждого произведения сказывается ее отшлифованное мастерство, внутренний душевный «накал», благородный вкус. У Ивановой голос особенный — свой. Но и «хрустальное» звучание его, и глубина проникновения в образ, и благородство линии вокальной кантилены — все это достигнуто большим трудом, хотя, как всегда в искусстве, все это как будто естественно и просто...

Я не помню ни одного выступления Ивановой, к которому она бы специально внутренне не готовилась, будь то выступление перед детской аудиторией, или взрослой, или разнообразной по своему составу. Иванова всегда

РЕПЛИКИ

Ответ И. Кузнецовой

Уважаемая тов. Кузнецова!

Прочтя Вашу реплику в свой адрес, считаю долгом разъяснить мои позиции по отношению к классическому наследию балета.

Правда, меня несколько озадачило, что Вы приписали мне роль прямо-таки трибуна, «не раз поднимавшего свой голос» против иных возобновителей балетов прошлого «в ряде статей и выступлений». На деле все гораздо скромнее: речь идет лишь о моем письме, опубликованном в многотиражной газете театра им. С. М. Кирова, и статье, напечатанной два года спустя в газете Большого театра в связи с начатой работой над балетом «Спящая красавица».

Суть Ваших вопросов в основном сводится к следующему:

1. Что я понимаю под «симфоническим балетом» и почему начало новой эпохи в развитии балетного искусства связываю с постановкой «Спящей красавицы», тогда как Чайковский (пишете Вы) еще за тринадцать лет до того «как-то самостоятельно сочинил «Лебединое озеро»? Попутно Вы вменяете мне в вину незнание истории музыкального театра XVIII– XIX веков.

2. Что я отношу к «классическому наследию» — только ли хореографию или в равной мере и музыку — и почему в новой постановке «Спящей красавицы» допускаю существенные купюры в партитуре?

_________

В № 12 журнала «Советская музыка» за прошлый год была опубликована реплика И. Кузнецовой Ю. Григоровичу, в которой затрагивался вопрос об отношении к классическому наследию балета. Мы публикуем ответ Ю. Григоровича.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Посланцы из Чувашии

И. Фаддеева

Композиторы об исполнителях

РЕПЛИКИ

Ответ И. Кузнецовой

Содержание