ИСПОЛНИТЕЛЬСКОЕ ИСКУССТВО

Я. Мильштейн

Служение музыке

Наше поколение было еще молодо, когда на концертной эстраде впервые появился Святослав Рихтер. Мы были изумлены, взволнованы, потрясены. Ибо перед нами предстал артист редкой, оригинальной и сильной индивидуальности.

Чем же именно так пленил нас Рихтер? Что сразу же привлекло к нему всеобщее внимание? Не ошибусь, если скажу, что поразил его столь всеобъемлющий, многогранный талант, сочетавший в себе силу и нежность, твердость и мягкость, опьяняющую страсть и трезвый ум. Казалось, что для пианиста не существует препятствий, нет тайн в мире музыки. Все преподносилось им с предельной ясностью, «зримостью», раскрывалось до конца.

Слушать Рихтера уже в те годы было великой радостью. Его искусство переполняла бьющая через край жизненная энергия, свежесть, нерастраченность чувств. Блеск и неисчерпаемое богатство красок сочетались в его игре с графически четкими линиями, одухотворенная стихия, окрыленность — со сдерживающей силой интеллекта. Словно вспыхивали зарницы, которые разом освещали все вокруг...

Шли годы. Талант Рихтера мужал, ширился, становился все более и более универсальным. Бах, Гайдн, Моцарт, Бетховен, Шуберт, Шуман, Шопен, Лист, Брамс, Дебюсси, Скрябин, Рахманинов, Прокофьев, Шостакович оживали под его пальцами, не похожие один на другого и в то же время рожденные в едином творческом порыве. Оставаясь всегда и во всем самим собой, Рихтер бесконечное число раз менял свое «амплуа». Каждый композитор, к творчеству которого он обращался, не только привлекал его; каждый раз он воплощал музыку по-особенному, характерными штрихами. «Надо играть разное и обязательно хорошее, играть по-разному и обязательно хорошо» — слова эти стали его девизом.

Рихтер никогда не умел благодушно пожинать плоды своей славы. Он неизменно предъявлял к себе самые высокие требования и шел вперед, никогда не удовлетворяясь достигнутым. Путем

настойчивых размышлений, напряженной работы и сознательных усилий он добивался еще большей широты, глубины, многогранности. Он вбирал в себя все, что ему представлялось важным, все родственное, необходимое для творчества.

Таков он и сейчас, в пору высшего расцвета своего таланта. Он откровенно говорит: «Я хочу прежде всего познавать музыку. Меня интересует сама музыка. Я — слуга музыки». Это артист, который по-прежнему с фанатической преданностью служит большой правде искусства. Для него высшее счастье — раствориться в воле избранного им композитора и передать намерения его с максимально возможным совершенством. Не случайно ему «“интереснее” знать, как это сочинение играет тот или другой исполнитель, чем знать, как этот исполнитель играет то или иное сочинение». Уважение его к искусству поистине беспредельно: «Иначе, — признается он, — ничего не достигнешь».

Если попытаться охарактеризовать вкратце путь, пройденный Рихтером в последние годы — годы непрерывного блистательного концертирования, то лучше всего сказать так: борьба за совершенство воплощения, за правду, точность и глубину выражения. Именно этим рождены такие замечательные артистические достижения Рихтера, как его записи последних лет.

Начиная с осени 1960 года Рихтер записал в различных странах свыше пятидесяти произведений, в большинстве своем крупных¹.

Поистине нужно было бы сложить вместе усилия нескольких плодовитых исполнителей, чтобы сыграть столько музыки. Если же независимо от числа произведений вдуматься в размеры, значение и качество записей, то получится поразительная картина, дающая самое высокое представление о силе и возможностях исполнителя.

Перед нами изумительно четкие замыслы в достойной оправе, сплав героики и мощного драматического порыва с эпически величавым спокойствием и поэтически созерцательной мечтательностью, искусство чистое, целомудренное, проникнутое душевной и нравственной силой. Мера, строгость, порядок во всем и, главное, цельность восприятия, единый охват, которые ведут к тому, что исполняемое произведение лежит перед артистом «как огромный пейзаж, видимый сразу целиком и во всех деталях с орлиного полета, с необычайной высоты и с невероятной ясностью» (слова Г. Нейгауза).

Его концерты Листа — подлинный шедевр. Трудно идти дальше в искусстве исполнения, в раскрытии внутреннего смысла стиля и всех его особенностей. Трудно достигнуть подобного совершенного слияния музыки и интерпретации, замысла и воплощения. Вот ми бемоль-мажорный Концерт — произведение достаточно хорошо известное и, казалось бы, не оставляющее места для новых находок. Не знаешь, чему здесь у Рихтера больше удивляться — великолепно звучащей первой теме с ее героически-призывными штурмующими октавами и аккордами или каскадам пассажей в каденциях, трогательной в своей целомудренной простоте лирической до-минорной теме или легким переливам (quasi аrpа) шестнадцатых в заключении первой части? A Quasi adagio, где глубокое раздумье и мягкое cantabile си-мажорной темы органично переходят в патетические возгласы речитатива, в свою очередь сменяющиеся умиротворенно-нежными пасторальными настроениями до-мажорного эпизода (Рихтер играет этот эпизод в отличие от всех известных нам исполнений в таком же медленном темпе, как и начало второй части, — создается впечатление какого-то особого возвышенного спокойствия, безмятежности). Или стремительно легкое, звонкое скерцо, в котором причудливые извивы мелодической линии переданы с неповторимой четкостью и живостью выражения: нет ничего приблизительного и расплывчатого, ничего тяжеловесного — все отработано ритмически и пластически в наимельчайших оттенках, все заключено в строгие рамки безупречного вкуса. Или, наконец, радостно-победное ликование финала, где пассажи, звучащие со вновь и вновь вспыхивающей энергией, несутся словно подхваченные вихрем, но не беспорядочно, а с величайшей ритмической организованностью; все кажется сделанным с завидной легкостью — точными, ясными, не знающими усилий штрихами. Соотношение частей в Концерте идеально, чувство меры безошибочно. Рихтер мастерски

_________

¹Среди них: Первый концерт Бетховена (с Ш. Мюншем), его же Третий концерт и Рондо си бемоль мажор (с К. Зандерлингом), оба концерта Листа (с К. Кондрашиным), Первый концерт Чайковского (с Г. Караяном), Второй Брамса (с Э. Лейнсдорфом), Сонаты ми бемоль мажор и соль минор Гайдна. Сонаты №№ 9, 10, 11, 12, 17, 19, 20, 22, 23 Бетховена, фантазия «Скиталец», Соната ля мажор соч. 120, Соната до мажор (неоконченная), Allegretto, лендлеры. Музыкальный момент фа минор соч. 94 Шуберта, Фантазия до мажор, «Бабочки», Соната соль минор, «Венский карнавал» Шумана, Полонез-фантазия, Третья и Четвертая баллады, Этюды из соч. 10 Шопена, Пятая соната Скрябина, несколько прелюдий и «Эстампы» Дебюсси, Восьмая соната и «Наваждение» Прокофьева, Шесть прелюдий и фуг Шостаковича, все сонаты для фортепиано и виолончели Бетховена (с М. Ростроповичем).

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ИСПОЛНИТЕЛЬСКОЕ ИСКУССТВО

Я. Мильштейн

Служение музыке

Содержание