Выпуск № 11 (300) | 1963 - страница 70

Листовка с текстом корридо о Панчо Вилье

так называемые корридос (corridos), исторически восходящие к традиции испанского романса, но давно ставшие в Мексике чисто национальной музыкально-поэтической формой. Корридос унаследовали от романса его главную жанровую черту — эпико-повествовательный характер, что обусловлено самим тематическим содержанием корридос: это в первую очередь «рассказы о исторических событиях и исторических личностях», и не случайно в народе их обыкновенно так и называют — «рассказ», «повесть» (nаrrаción), «история» (historia), «воспоминание» (recuerdo).

В то же время в корридос в гораздо большей степени, нежели в романсе, выявлено лирическое начало, связанное с той исключительной ролью, которую в корридос играет автор, рассказчик. Он — свидетель, а часто и непосредственный участник тех событий, о которых повествует; отсюда обилие лирических отступлений, комментирующих происходящее, характерных назидательных обращений к публике, подчеркнутых выражений личных эмоций, ораторский пафос. Лирическая струя корридос — чисто национального происхождения — порождена историческими условиями необычайно бурной политической жизни Мексики второй половины XIX — начала XX века и осознанием трубадурами-коплерос своей миссии «глашатаев народного мнения». Поэтому лирика корридос — прежде всего, гражданская лирика.

Не удивительно, что именно корридос явились тем главным песенным жанром мексиканского фольклора, в котором наиболее полно отразилась революционная тематика. «Начиная с 1910 года, — говорит Висенте Мендоса, — политические события вызывают к жизни такой поток корридос, что они образуют уже внутри жанра в целом отдельную обширную группу — революционные корридос, развивающуюся чрезвычайно интенсивно на протяжении 1910–1930-х годов»¹.

_________

¹ V. Mendoza. El corrido de la revoluciόn mexicana. México, 1956, p. 19.

Музыкальная форма корридос чрезвычайно проста и одновременно индивидуально характерна. Можно выделить внутри этой богатейшей группы определенное число как бы общих ритмо-интонационных формул, ладово-гармонических комплексов, приемов мелодического развития, типичных запевов и каденций и т. п. На основе этих общеизвестных канонов народные музыканты легко импровизируют под гитару бесчисленное множество новых коплас на любую тему.

Так, в годы диктатуры Порфирио Диаса в народе было сложено множество корридос о так называемых bandoleros — «бандитах», с точки зрения властей. Bandolero являлся очень характерной для Мексики того времени фигурой своеобразного «благородного разбойника», подобно Робин Гуду. Он не признавал ни местных феодалов, ни их «руралес» (жандармерия), жег помещичьи усадьбы, расправлялся с полицейскими, продажными судьями и чиновниками, мстил за несправедливо обиженных. Корридос, воспевавшие подвиги этих народных заступников, были особенно любимы и распространены. Они породили немало песен первых лет революции. Свойственная им героика образов и общий приподнятый эмоциональный тонус прекрасно подходили для выражения революционных, патриотических идей.

Вот начальные такты двух корридос, рассказывающих о судьбе bandoleros Макарио Ромеро и Бенито Каналесе. Нетрудно заметить, что они являются чрезвычайно близкими вариантами одной общей ритмо-мелодической формы:

Пример 1

Пример 2

И вот революционное корридо «Об угрозе американской интервенции» (1914), призывающее мексиканцев подняться на защиту отечества перед лицом вторгшегося врага. Эта мелодия — также вариант предыдущих:

Пример 3

Мать пресвятая, клянусь я
Жизнь, не колеблясь, отдать,
Чтобы не смел чужеземец
Знамя отчизны топтать.

Аналогичным образом в корридо о взятии войсками Панчо Вильи города Сакатекас (23 июля 1914 года) использованы характерные начальные ходы мелодии по разложенному тоническому трезвучию с последующим опеванием квинты основного тона и остановкой на доминантовой гармонии (II ступень), которые можно найти, например, в корридо 1882 года о bandolero Валентине Мансера:

Пример 4

Пример 5

Разумеется, не только рассказы о подвигах bandoleros служили моделями для революционных корридос. Характерно при этом, что и здесь, в пределах одного жанра, народная практика необыкновенно чутко отбирала нужные элементы, исходя из соответствия не только общего содержания, но и зачастую весьма мелких, на первый взгляд, деталей текста, его характера, настроения, манеры изложения и т. п. Тан, например, старое корридо о знаменитом тореро Бернардо Гавинье (погиб на арене в 1883 году), чрезвычайно обстоятельно — на протяжении нескольких десятков строф — рассказывающее о жизни и гибели любимца мексиканской публики, послужило впоследствии прообразом для корридо «Об оккупации Чиуауа»: здесь, несмотря на совершенно различные сюжеты, есть важная общая черта — неторопливая, обстоятельная манера повествования. В другом случае мелодия «Лас Ислас Мариас» (рассказ несчастного, ложно обвиненного в преступлении и сосланного в колонию) нашла органичное преломление в одном из лучших корридо революционной эпохи — «Песне земледельца». Это такой же взволнованный рассказ бедняка-пеона о тяжком подневольном труде, о кабале, из которой нет выхода, о «тиране хозяине, который отнимает последнее». Автор вспоминает «защитника угнетенных» Сапату, который водил бедняков в бой «за землю и свободу». Корридо заканчивается прекрасным, воодушевленным призывом к мирному труду на свободной земле:

Наш лозунг — земля и воля,
Мы мирно хотим трудиться,
Пусть пахарь идет за плугом
И нива пусть колосится.
О мирном труде и счастье
Споемте, друзья, все вместе,
И знайте, что песни этой
Прекраснее нет на свете.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка