исполнявший Пятую симфонию Малера впервые, с честью справился с трудной задачей, требующей от каждого музыканта большого мастерства и профессиональной выдержки. Особенно отличилась группа медных духовых: трубачи во главе с солистом С. Поповым, тромбонисты — с А. Жуковским, солист-валторнист Я. Шапиро. Красиво, вдумчиво играли виолончелисты групповое соло во второй части симфонии.

Не обошлось без «случайностей». Но стоит вспомнить, в каких производственных условиях работает этот замечательный оркестр. Как правило, он имеет только одну репетицию в зале, где проходит концерт. Этого недостаточно даже для рядовой, много раз игранной программы, а тем более для такой сложной премьеры, как Пятая Малера. На следующий день после концерта состоялась передача той же симфонии из студии. Не правильнее ли было бы сделать как раз наоборот и выйти на эстраду Колонного зала, предварительно «обыграв» произведение в студии? Тогда, например, струнники лучше освоили бы трудности Adagietto, а духовики не были бы утомлены генеральной репетицией в день концерта. И меньше было бы досадных срывов...

Большой хор радио и телевидения (художественный руководитель — К. Птица) выступил в несколько меньшем, чем обычно, составе. Но это незначительно оказалось на уровне исполнения. Не порадует ли нас этот превосходный коллектив обновлением своего вагнеровского репертуара?

Лео Гинзбург

Вторая симфония Малера

(Большой зал консерватории)

Центральное «событие» этого концерта — исполнение монументальной Второй симфонии Густава Малера (последний раз она исполнялась в Москве более 30 лет назад). Грандиозная по замыслу, сложная и «по-малеровски» нервная и капризная, музыка симфонии требует огромной исполнительской культуры; необычность формы, протяженность музыки создают дополнительные трудности.

Концерт в целом — большая удача Г. Рождественского и Государственного симфонического оркестра СССР. За последнее время молодой дирижер очень вырос, его интерпретация стала более содержательной, в ней появилась теплота, проникновенность. Г. Рождественский всегда хорошо «делал» сочинения, но иногда ему недоставало настоящей одухотворенности. Теперь контакт дирижера с публикой стал теснее, он увлекает, «захватывает». Еще не всегда ему удается по-настоящему «вести» слушателей, концентрировать их внимание (такого рода срывы были и в первой части симфонии), но это часто не получается и у самых опытных дирижеров. Пожалуй, лучше всего прозвучали вторая и третья части симфонии — очаровательный лендлер с тонкой игрой светотеней и ироническое скерцо. В лендлере дирижер великолепно передал чисто «шубертовское» обаяние музыки, тончайшие нюансы непрерывно меняющихся оттенков настроения. В исполнении было много света и воздуха, общая затаенность звучания придавала музыке оттенок призрачного воспоминания, резко контрастного бурным эмоциям первой части. В третьей части Рождественский хорошо передал основной ее подтекст: большую внутреннюю скорбь, значимость чувств, скрытую за кажущейся непринужденностью.

Молодые певицы Р. Бобрияева, Н. Исакова и Республиканская хоровая капелла под управлением А. Юрлова отлично справились со своими сложными задачами. Особенно выразительно прозвучала трогательная и возвышенная музыка «Urlicht» в исполнении Нины Исаковой: тембр ее голоса как нельзя лучше соответствует замыслу композитора. Оркестр играл хорошо, но иногда ему недоставало необходимой гибкости, не всегда он «шел» за дирижером, выполняя капризные малеровские rubato (поэтому и исполнение иногда казалось излишне уравновешенным).

Дмитрий Башкиров исполнил Второй концерт Брамса. Пианист играл уверенно, с большим стихийным темпераментом, но не всегда достаточно глубоко, особенно этого не хватало в первой и третьей частях. Общее впечатление снизило и вялое, и бескрасочное звучание оркестра. В отношении ансамбля все было безукоризненно, но, очевидно, дирижер экономил силы для второго отделения.

За последнее время Г. Рождественский часто выступает с интересными и малоизвестными произведениями. Жаль, что далеко не все наши дирижеры так инициативны в составлении программ.

Э. Денисов

* * *

Волжский хор

На сцене Кремлевского театра — хоровой коллектив. Певицы в голубых бальных платьях, певцы в голубых рубашках, щедро расшитых крупным «жемчугом»... В свете юпитеров все блестит, сияет и, видимо, претендует на «открытие» по части костюмов для русского народного хора.

Зрители изумленно смотрели на сцену. И было чему удивляться: редкостной безвкусицей отличился, к великому сожалению, Волжский хор, каким-то нарочитым стремлением уйти от подлинно народного искусства, подменить его блестками дешевой поделки. Подстать всему этому были и некоторые «особенности» исполнения.

Плохое качество самого музыкального материала приводило к тому, что талантливые, опытные певцы-солисты Л. Орлова, А. Бородулина, М. Чернов, Н. Петрушина, Н. Варламов и другие вынуждены были, так сказать, «переигрывать», иначе номер не прошел бы!

Отличные певицы Е. Малькевич, В. Михайлова и А. Силаева в песнях «Мамаев курган», «Засиделась одна», «Саратовские страдания» пели с надрывом. А молодой певец Г. Тарасов почему-то разыгрывал роль некоего «деревенского дурачка»...

Превосходный по вокальным данным и возможностям хор на этот раз не во всем был безупречен. Женский состав проникновенно (хотя и в несколько растянутом темпе) спел ряд лирических песен, но мужская группа так и не справилась с песней М. Чумакова «Еду, еду на комбайне», а весь хор весьма вяло и нестройно исполнил песню «Ах ты, степь широкая» в обработке П. Милославова.

Лучшее в программе — это песня Г. Пономаренко «Ивушка» да заключительный «Танец народов реки Волги», со вкусом поставленный балетмейстером В. Губиным и скромно, сдержанно исполненный молодой, технически подвинутой танцевальной группой (жаль, что во многих других танцах допускалась очень уж развязная «манера», граничившая с трюкачеством). Все же остальное прошло как-то мимо внимания аудитории, неприметно. Но тому были свои причины.

В программе Волжского хора не было ни одной волжской народной песни. Среди 17 объявленных номеров пять произведений заведующего музыкальной частью коллектива Г. Пономаренко, четыре — М. Чумакова (ранее он работал здесь же хормейстером), шесть обработок художественного руководителя хора П. Милославова. Во многих номерах он выступил и в роли поэта: его тексты звучали не только в песнях, но и в стихотворных конферансах. Беда в том, что стихи эти (как и музыка) плохи. В большинстве слабыми, безликими оказались новые песни Г. Пономаренко, особенно в песенно-танцевальных сюитах «Счастливей нас на свете нет» и «Дружба народов».

Значились в программе, но не исполнялись песни «Не шум шумит» в обработке Римского-Корсакова и... «переложении» П. Милославова и «Эй, ухнем» в обработке, сделанной А. Новиковым в свое время для Ансамбля ВЦСПС. Нам представляется, что обе эти партитуры не имеют никакого отношения к жанру русского народного хорового пения.

Обидно за талантливый коллектив, совсем еще недавно пользовавшийся заслуженным успехом, ныне же избравший путь дешевой развлекательности. Но как же готовятся и выпускаются на эстраду подобные программы? Кто в таких случаях осуществляет художественный контроль? И когда, наконец, Министерство культуры РСФСР определит, чем должны заниматься профессиональные русские народные хоры? В чем в отличие от академических капелл состоят их творческие задачи?

А. Копосов

* * *

Студенческий коллектив

(Зал Института им. Гнесиных)

Молодежный камерный оркестр института им. Гнесиных за короткий срок существования накопил до десяти разнообразных программ, включающих и классику, и произведения, специально написанные советскими композиторами. Интерес к этому своеобразному коллективу растет от концерта к концерту, о чем свидетельствовал и переполненный зал.

В программе были редко исполняемые сочинения: Тройная фуга (из «Искусства фуги») Баха, его же кантата № 202 для сопрано с оркестром, Дивертисмент № 17 Моцарта, а также виолончельный Концерт Боккерини (си бемоль мажор). Музыка эта потребовала от молодых исполнителей не только владения техникой, но и художественной зрелости, не просто ансамблевой слаженности, но и глубоко продуманного единства в трактовке и осуществлении авторского замысла. А ведь все они студенты разных курсов, разных классов! Здесь-то и проявился опыт и талант создателей и руководителей оркестра — А. Готлиба и Г. Талаляна, которые сумели привить участникам камерного оркестра, помимо профессиональных навыков (в исполнении большинства произведений чувствовался настоящий артистизм), горячую увлеченность музицированием.

Кульминацией вечера был Дивертисмент Моцарта, восторженно принятый слушателями. Прелестную музыку всех шести частей (особенно вступительного Allegro, двух менуэтов и финального рондо) оркестр передал воодушевленно, с подлинным изяществом, очень верно по стилю. Играя Концерт Боккерини, Валентин Фейгин нашел отличный контакт с «аккомпаниаторами»; красивое звучание оркестра как нельзя лучше гармонировало с полнозвучным тоном солиста. Хочется поспорить с молодыми исполнителями по поводу трактовки Баха, особенно гениальной Тройной фуги. Ведь это — живая музыка, полная трепетных чувств. Оркестр сыг-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка