три года число декларативных кантат заметно уменьшилось.

Разумеется, нужно не просто констатировать отрицательные явления в развитии кантатно-ораториальных жанров, но и вскрыть их причины, показать, в чем намечаются теми или иными композиторами пути преодоления недостатков и на чем, с другой стороны, зиждется живучесть некоторых штампов и схем. И можно лишь пожалеть, что А. Хохловкина в своей содержательной работе сузила круг острых вопросов.

Повторяю, книжка А. Хохловкиной — действительно добросовестный музыковедческий труд. Но вместе с тем в нем не изжит весьма серьезный недостаток (свойственный, к сожалению, довольно многим нашим музыковедческим работам). Это — схематизация общих положений, подмена эстетических обобщений догмами и стыдливое умолчание о фактах, противоречащих этим догмам. Работа А. Хохловкиной ставит немаловажные вопросы развития кантатно-ораториального жанра в советском музыкальном искусстве. Она должна вызвать плодотворную дискуссию, которая сможет продвинуть решение этих вопросов намного вперед.

Л. Полякова

*

Новое о Метнере

Известны слова Рахманинова, сказанные им в 1919 году: «...Произведения такого композитора, как Метнер (которого, к сожалению, мало знают в Америке), изумительно свежи и современны, а, между тем, в его музыке нет ничего футуристического. В действительности Метнер ненавидит футуристов. Америка должна лучше узнать произведения этого действительно великого композитора. Россия уже начинает понимать, что он занял свое место в ряду наших бессмертных...»

Рахманинов горячо любил творчество Николая Метнера. Он высоко ценил в нем замечательного художника и непримиримого борца против иссушающих веяний модернизма.

Слово «борец» в отношении к Метнеру может показаться преувеличением. Однако это так. Метнер со страстью и глубокой убежденностью отстаивал принципы реалистического искусства, смело разоблачал антигуманистские тенденции модернизма. Музыкант-мыслитель, он выступил с полемически заостренной книгой «Муза и мода» (Париж, 1935 г.); весь пафос которой направлен на защиту подлинного гуманистического искусства от посягательств бездушной модернистской моды.

Автор четырнадцати фортепианных сонат, трех фортепианных концертов, Квинтета, множества инструментальных пьес, свыше ста песен и романсов, Метнер вошел в историю музыки, как один из крупнейших русских композиторов первой половины XX века. В своем творчестве он талантливо продолжал традиции русской классической музыки. «Жизненный путь Метнера был трудным, трагическим, — писал Эмиль Гилельс¹. — В 1921 году он эмигрировал за границу. Это была тягчайшая ошибка композитора, роковые последствия которой он ощущал в течение всех последующих лет эмиграции...» Тем не менее до конца своих дней Н. Метнер оставался русским художником, горячо любившим свою родину и воспевшим ее в своих сочинениях...

Эти мысли приходят на ум, когда знакомишься с недавно вышедшей в Лондоне книгой «Памяти Метнера», содержание которой — воспоминания и статьи о композиторе.

Книга эта открывается словами А. Глазунова, написанными им на своей фотографии, подаренной Метнеру в 1934 году: «Твердому защитнику священных законов вечного искусства, дорогому Николаю Метнеру на добрую память о моей искренней преданности и восторженном восхищении его великим талантом и мастерством».

В этих немногих словах А. Глазунов дал достойную оценку композитору, чей

_________

Nicolas Medtner. A memorial volume. Edited by Richard Holt. London, 1955.

¹ См. его статью о Метнере в декабрьской книжке «Советской музыки» за 1953 г.

сложный и глубоко поучительный путь ждет еще глубокого научно-критического освещения.

Среди тридцати двух авторов, принявших участие в книге, посвященной Н. Метнеру, мы встречаем имена русских, английских, французских, американских, индийских, венгерских и канадских музыкантов, писателей, художников. Их высказывания вырисовывают облик Метнера — художника, мыслителя, человека. Разумеется, далеко не все материалы, помещенные в книге, представляют научную, художественную или документальную ценность; встречаются здесь и малосодержательные рассуждения, пустые домыслы. Но их легко отбросить. Не в них, конечно, интерес и значение этой книги о замечательном русском музыканте.

Из краткой биографической статьи, написанной вдовой композитора А. М. Метнер, мы узнаем некоторые факты зарубежной жизни и деятельности Н. Метнера. Весной 1935 года супруги Метнер поселились в Англии. Здесь композитор продолжал заниматься сочинением музыки, изредка выступая в концертах и по радио. В 1943 году появились симптомы тяжелого сердечного заболевания. Здоровье композитора ухудшалось. Весной 1946 года он получил приглашение провести большое концертное турне по Америке, но вынужден был отложить поездку на следующий сезон, а затем и вовсе отказаться от нее.

В последние годы жизни композитора — по инициативе и при материальной поддержке индийского любителя музыки, Майсурского магараджи, в Англии была осуществлена запись на пластинки большинства фортепианных сочинений (в том числе всех трех концертов) Метнера в авторской интерпретации, а также многих его романсов, напетых Одой Слободской, Татьяной Макушиной и Элизабет Шварцкопф (в сопровождении автора).

Эта работа потребовала от Метнера большого напряжения сил. Завершив ее, он целиком отдался сочинению Фортепианного квинтета. Композитор придавал особое значение этому последнему своему произведению.

Н. Метнер

С рисунка М. Добужинского

Прогрессирующая болезнь истощала силы композитора. Иногда наступало временное улучшение, и Метнер с увлечением принимался за работу. Но эти счастливые дни приходили все реже. 13 ноября 1951 года Н. Метнер скончался.

*

Среди опубликованных в книге работ исследовательского характера выделяется содержательная статья американского музыковеда Йозефа Яссера «Искусство Николая Метнера». Рассказывая о творческом пути композитора, Яссер разбирает ряд его сочинений и высказывает интересные суждения о чертах стиля Метнера.

Сопоставляя тематизм сочинений Метнера с русскими фольклорными источниками, он убедительно доказывает глубокую внутреннюю связь интонационно-образного «словаря» композитора с народной музыкой. Национальный стиль Метнера определяется не только этими признаками. «Несмотря на глубокое ощущение своей принадлежности к русской композиторской школе, — пишет автор статьи, — Метнер избегал слишком часто и слишком открыто пользоваться, как он говорил, "этнографическими элементами". Согласно убеждению Метнера, как ни важен сам по себе музыкальный фольклор, он все же не является единственным или самым важным материалом, объединяющим русских композиторов. Метнер твердо верил, что наиболее ода-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

*

Новое о Метнере

Н. Метнер

С рисунка М. Добужинского

*

Содержание